В львиной шкуре (СИ) - Решетников Александр Валерьевич. Страница 29

Шумит возбуждённо людская масса. Такими своих охотников они ещё не видели. Под громкие сигналы свистков и барабанный бой, ровные шеренги солдат, облачённых в броню, производят слаженные манёвры. Их движения чёткие и выверенные, синхронность изумляет. Народ в шоке.

— Что скажешь, Марк Захарович? — спрашивает Черныш у Дундича. — Победит наш Иван с такой армией?

— Скажу, что работа проведена серьёзная, — отвечает пожилой человек, — это действительно впечатляет.

— Кааву, — обращается жена Ивана к шаману, — теперь наши охотники самые сильные?

— Думаю, с такими воинами твой муж подчинит все племена, что кочуют в этих землях.

Несмотря на то, что Кааву часто бывал на полигоне и наблюдал за тренировками, всю армию в полном боевом облачении он видел впервые. Только сейчас этот мудрый мужчина осознал, какую силу представляет из себя общий строй, защищённый бронёй и ощетинившийся грозными копьями. Разве сможет толпа, даже большая толпа неорганизованных охотников что-то сделать с ним? Сначала застрельщики, прячась за щитами копьеносцев, безнаказанно перестреляют половину нападающих, а потом и сами копейщики ударят плотными колоннами по беспорядочной толпе врагов. До мечей дело дойдёт в самом крайнем случае, или когда сломается копьё от избытка противников, или когда в рукопашную схватку придётся вступить застрельщикам.

— Значит, у нас будет много-много рабов и скота? — мечтательно улыбается молодая женщина.

— У нас будет много каменных домов, — негромко произносит шаман.

— Мама, — обращается Гладкова к Башлыковой, — красиво, да? Прямо, как на параде ТАМ…

— Красиво, красиво, — отвечает женщина. — Только учти, скоро вся эта красота встретится со смертью.

— Ну, вот, вечно ты всё испортишь! — недовольно отвечает дочь и с вызовом добавляет, — кстати, я беременна!

— И ты тоже? — мать, забыв о солдатах, поворачивается к дочери.

— Почему тоже? А кто ещё? — с любопытством спрашивает Ольга, хлопая ресницами.

— Если честно, то мы все.

— Как все? И ты?! — дочь изумлённо смотрит на мать.

— И я, — отвечает Елена Петровна слегка виновато.

— Ну, ты, блин, даёшь!..

Меж тем строй солдат выстраивается в несколько колонн и замирает. На небольшой помост, установленный рядом с застывшими воинами, поднимается Иван.

— Русичи! — обращается он к собравшимся, — все знают, что у наших пастбищ в последнее время появилось слишком много чужаков!

По толпе прокатился возбуждённый гомон. Эта ситуация беспокоила многих. Тем более стали пропадать домашние животные.

— Им нужны наши жёны и скот! — кинул он в толпу эти тревожные слова, от которых эхом разнёсся взрыв возмущения. — Так пусть придут и возьмут!!!

И Иван громко захохотал, указывая рукой на солдат, застывших с бесстрастными лицами. Народ радостными криками поддержал это заявление.

ЧАСТЬ IV. От океана до океана

Глава 1. Иду на вы

— Бакару, — обратился охотник к вождю. — Меня поймали люди из племени, что проживают возле Большой Воды.

— Ты убежал от них?

— Нет, они сами меня отпустили.

— Зачем же тогда они тебя ловили?

— Они велели передать, что если ты сегодня же не уйдёшь с этих земель, то завтра, как только покажется из-за гор Солнце, они нападут.

— А-ха-ха-ха! — засмеялся вождь, ударив себя по голым ляжкам ладонями. — Эти глупцы сами предупреждают нас о своём нападении! Много ли мы видели их охотников за последнюю Луну?

— Нет, Бакару, очень мало. А их стада наполовину меньше наших.

— Они прокричали, словно трусливые обезьяны с деревьев и хотят нас этим напугать? Завтра, как только появится Солнце, мы сами прогоним их прочь! Собирай всех охотников, сегодня у большого костра мы будем танцевать Танец Победы!

Спит сладким сном объединённое племя Чёрных Ящеров после Танца Победы. Не спят русичи. Они готовятся к своему первому бою с противником, численность которого в три раза больше. Мужчины, вооружившись лопатами, копают V-образный ров шириной в полтора метра и глубиной в метр. От края рва начинается ровная пятидесятисантиметровая площадка, которая упирается в земляной вал метровой высоты. В эту полуметровую площадку вбиты по две заострённые ноги связанных между собой кольев. Третий кол одной половиной лежит на валу, а другой хищно нацелен заострённым концом на противника, которому нужно будет вылезти из этой неудобной траншеи и залезть на вал, чтобы добраться до русичей. Ров через каждые три метра прерывается узкими проходами, по которым солдаты смогут выходить из-за укрытия для атаки врага.

— Слон, — обратился шаман к Ивану, — зачем ты предупредил чужаков о нашем нападении? Теперь они соберутся все свои силы и будут к нему готовы.

— Кааву, это же хорошо! — усмехнулся маршал и, видя недоумение на лице своего визави, добавил, — во-первых: отпадёт надобность бегать по саванне для их поиска. А во-вторых: нас никто не назовёт трусами! Никто не скажет, что мы скрытно, как воры подкрались и подло, подобно змее, разоряющей птичье гнездо, напали. Пусть все слышат — Слон идёт! Или уступи дорогу, или растопчу!

— Значит, ты хочешь уже сейчас напугать тех, кто даже не помышляет о войне с нами? — загадочно улыбнулся шаман.

— Конечно! Зачем всегда воевать? Порой леопарду достаточно громко рыкнуть, чтобы обезьяна от страха упала с дерева прямо ему в лапы, чем прыгать по веткам, пытаясь её поймать.

Кааву только покивал головой, соглашаясь с этими доводами.

За четыре часа до рассвета уснул и лагерь русичей, в центре которого стояла трёхметровая вышка. С неё Иван будет руководить сражением, и стрелять из своего карабина…

Глава 2. Первый бой

— Что это такое, ужаль меня скорпион?! — воскликнул Бакару, проснувшийся от громкого неприятного звука.

Пятьдесят застрельщиков без доспехов, вооружённые лишь одними арбалетами, громко дудели в трубы, расположившись недалеко от лагеря противника. Охотники чужаков спешно покидали свои маленькие хижины и собирались у жилища вождя.

— Эти обезьяны пытаются напугать нас громкими звуками! — прокричал их предводитель, потрясая копьём. — Только обезьяне не быть львом! Вперёд! Заберём у них скотину и женщин!

Людская масса, образовав некое подобие строя, состоящего из групп близких родственников, двинулась вперёд, размахивая оружием и издавая воинственные крики. Застрельщики, подпустив их на расстояние арбалетного выстрела, сделали дружный залп. Попадания не заставили себя ждать. Послышались крики боли, от которых толпа дикарей пришла в ярость. Желая скорее наказать обидчиков, аборигены устремились вперёд. Только солдаты не стали их дожидаться. Произведя по команде залп, они тут же отбежали на безопасное расстояние и стали перезаряжать свои арбалеты, чтобы снова дружным залпом встретить врага. Третий раз выстрелить уже не получилось, чересчур разозлённая толпа неслась вперёд сломя голову. Пришлось быстро убегать под защиту лагерных укреплений и облачаться в доспехи. Преследуя убегающего врага, племя чужаков не заметило опасности и на полном ходу угодило в ров. Задние напирали на передних, в результате началась куча-мала. Одни пытались выбраться из этой ловушки, другие, не сбавляя скорости, наступали на своих собратьев и, пройдя по их телам, натыкались на заострённые колья. Тут-то над валом и появились пехотинцы. Прикрываясь щитами, они под зычные команды своих десятников начали методично колоть копьями сбившегося в неуклюжую кучу врага. Пока одни застрельщики облачались в доспехи, другие тем временем вышли нападающим во фланги и, чередуя выстрелы между собой, чтобы поток смертоносных жал не иссякал, принялись их планомерно расстреливать…

Прошло всего пятнадцать минут с момента самого первого залпа застрельщиков. Пятнадцать минут, и бой был окончен. Убежать с места сражения не дали никому, чтобы в стойбище врага не началась паника. Бегать за женщинами, рабами и стадами животных никто не хотел. Иван так ни разу и не выстрелил. Лишь молча наблюдал вместе с шаманом за этим избиением.