В львиной шкуре (СИ) - Решетников Александр Валерьевич. Страница 61

— Зачем? — повернулся к нему Бурков.

— Корабли и люди карантин прошли, устраивать всех надо! — так же громко произнёс мальчик и откусил кусочек сладости.

— Ладно, иди, я сейчас приду.

Ярослав убежал, а Артём Николаевич, снова с хитрой улыбкой посмотрел на жену и спросил:

— Значит, не хочешь попробовать частичку облака? А все остальные уже попробовали… Смотри, так и останешься без сладкого…

Эвридика, вспомнив, как ребёнок непринуждённо ел этот пушистый белый шарик, решилась взять угощение.

— Мм, вкусно! — расцвела она, откусив немного.

— Вот видишь, а ты не хотела брать…

— Неужели это из облака? — спросила она по-детски наивно.

— Конечно! Ловишь облако, отщипываешь от него немного, посыпаешь сахаром и угощаешь всех, кого любишь! — озорно улыбаясь, ответил Бурков.

— Не слушай его! — сказала зашедшая в читальный зал Елена Петровна Шамова, — мужчины только и умеют, как обманывать молодых глупых девушек. Это из сахара сделано. А ты, старый, пошли людей встречать…

— Погодите, погодите, донья Елена, — тут же отреагировал Бурков, — где это я обманываю?

И хитрый мужичок стал говорить о воздухе, о его влажности и о том, как это всё смешивается с сахаром…

— Не то поприще ты выбрал, Артём Николаевич, — перебила его Елена Петровна.

— Как не то? А какое надо было?

— Тебе бы в адвокаты, отмазываешься больно здорово, — позволила себе усмешку женщина, после чего развернулась и ушла.

— Ну, вот, такую сказку испортила, — вздохнул Бурков, — а ещё воспитательница… Пошли, Эвридика, людей встречать.

— Артём, почему эта женщина командует тобой? — спросила супруга, не понявшая и половины из того, что говорил её муж и Елена Петровна, но видя, что он немного расстроился.

— Должность у неё такая, моя красавица, — ответил Бурков, обнимая супругу за плечи. — Она всех любит, поэтому и приходиться ей быть такой строгой. Вот ты же учишься лекарскому делу, видела, как операции делают?

— Да, — кивнула молодая женщина.

— Лекарю, чтобы вылечить человека, приходится делать ему больно. А Елене Петровне приходится быть строгой, чтобы люди не стали плохими.

— А разве ты можешь стать плохим?

— Наши женщины называют мужчин "большие дети". Но разве дети плохие? Однако ты сама знаешь, если позволять ребёнку безобразничать, то он будет думать, что это хорошо и станет делать гадости всегда.

— Так ты меня обманывал или нет, когда говорил про облако? — спросила Эвридика, сделав какой-то свой вывод.

— Я с тобой шутил и хотел сделать приятное. Тебе же понравилась сладкое облако? — спросил он, глядя с улыбкой на то, как жена, сама того не замечая, понемножку откусывает кусочки от ватного шарика.

— Да, — улыбнулась в ответ супруга.

Про сладкую вату вспомнили Башлыкова с Гладковой. От них же поступило предложение построить что-то типа парка развлечений. Если есть кафе, куда в основном ходит мужское население города, то у женщин и детей тоже должно быть место, где они смогут и себя друг другу показать и развлечься. Михеева же дополнила это предложение торговыми рядами, которые желательно установить по соседству с парком, тем более необходимость в них давно назрела. Во-первых: товарно-денежный обмен между гражданами никто не отменял, а так появится чёткая зона для данного занятия, где контролировать подобные действия будет проще. Во-вторых: магазин уже становился тесен для покупателей, да и торговал он лишь промтоварами.

А город постепенно рос, появлялись новые дома, улицы. Численность населения приближалась к цифре семь тысяч. Черныши, понимая, что вечно вместе жить в "Олимпе" не получится, застолбили на побережье для себя по пять гектаров земли, на которых планировалось построить добротные особняки, развести сады или что-то ещё, в зависимости от желаний и фантазий. Красновы и Сомов, тоже взяли эти гектары, отдав свои дома с участками женатым воспитанникам, а семьи перевезли жить в "Олимп". Так что архитекторы были завалены работой по самую макушку. В связи с этим каждому определили в помощники по пять молодых ребят, которые имели склонности к математике и рисованию. Причём следует заметить, что среди местного населения склонность к рисованию встречалась довольно часто. В армию тоже старались брать местных. В отличие от привезённых негров и индийцев, они выделялись более воинственным характером и в тоже время хорошо осознавали такое понятие, как дисциплина. Было в них что-то от самураев, наверное, из-за этого и любил их маршал. Плюс ко всему они в своём большинстве являлись хорошими охотниками. Иметь в солдатах потомственного охотника всегда выгодно.

В строящемся монастыре планировалось создать университет, где, кроме богословия, люди станут изучать естественные, технические, гуманитарные и общественные науки. Он вообще строился, как небольшой городок. Причём в монастыре будет как мужское, так и женское отделение.

Внутри крепости, которую возводили солдаты, тоже планировалось построить учебное заведение — офицерское училище. Школа же для обучения моряков уже расширялась, как и сама верфь. Адмиралы хотели, чтобы в ней можно было одновременно делать сразу два больших корабля. Кроме моряков появились водолазы-диверсанты. Их тренировали в Акульей бухте подальше от людских глаз. Тренировал Михеев Боря, который не на шутку увлёкся дайвингом, ну, а подрывному делу обучал сам Павел Андреевич. Выбрал же этих тридцать юношей Кааву. В его присутствии они принесли императору клятву вечной преданности. Так же парни стали служить при Черныше телохранителями.

Масса строительных проектов, требовала массу людей, поэтому большинство привезённых рабов записывали в строители. Трудились они по восемь часов в день, с девяти утра до шести вечера с часовым перерывом на обед. Кроме обеда были завтрак и ужин. Два часа перед ужином посвящались обязательной учёбе, где изучали русский язык, счёт и природоведение. Утро у рабов начиналось с обязательной пробежки, купания, зарядки и молитвы. Три раза в неделю их осматривали медики. В воскресенье люди отдыхали. Таким образом, вводился общий порядок для всех, а так же прививался здоровый образ жизни. А что, в Китае всей страной делают зарядку, почему бы и в ЮАР подобного не выполнять? Спорт, он объединяет, особенно, когда вместе с рабами на утреннюю пробежку выходят практически все знатные люди страны.

— Ничего себе! — присвистнул Бурков, когда Руслан доставил в подземный бункер несколько десятков сундуков и продемонстрировал их содержимое всем министрам. — Вот тебе и сладкая вата…

Остальные были впечатлены не меньше. Золотые и серебряные монеты и изделия, жемчуг и драгоценные камни, всё это доверху заполняло каждый сундук.

— И сколько здесь золота? — спросил император.

— Где-то двадцать тонн, — ответил Шамов.

— А серебра?

— Семь. А жемчуга и камушков примерно по две, — тут же добавил Руслан, пресекая очередные вопросы. — Кстати, холодного оружия у нас хватит на пятитысячную армию, а хороших доспехов человек на семьсот.

— Да, парни, это вы удачно съездили, — почесал затылок Сомов, — действительно война — прибыльное дело.

— Вы теперь только с ума не посходите, — слегка презрительно хмыкнула Елена Петровна, — и помните, что у нас есть дети, которым нужно оставить сильную страну, а их самих воспитать в крепкой дружбе друг к другу. А тебе, Павел Андреевич жениться давно пора!

— Так я это… — опешил от её напора Черныш, — княжну хочу из Руси взять…

— Вот и отправляй посольство на Русь, да с такими подарками, чтобы от невест отбоя бы не было!

Глава 6. Накануне долгого пути

А вот это для маршала оказалось полной неожиданностью… С трибуны громко звучит его имя.

— За бесценный вклад в дело объединения земель Южной империи дон Сомов Иван Леонидович награждается высшей государственной наградой — орденом Георгия Победоносца! — громко произносит император.

Втайне от всех Бурков и Черныш приказали ювелирам изготовить пять таких орденов вместе с орденскими цепями. За основу взяли орден Андрея Первозванного. В центре звезды помещалось изображение Георгия Победоносца, вокруг него шла надпись "За Веру, Верность и Империю". Цепь тоже подогнали под рамки страны, внутри креста находилось изображение герба ЮАР. Награждать военных решили Георгиевскими крестами четырёх степеней, а орденскую Звезду присваивать за наиболее выдающиеся заслуги. Вместе с наградами пошили парадную форму для армии и флота. У моряков: белый мундир с такими же брюками, под мундиром голубая рубашка с воротником "стоечкой", на ногах белые мокасины. У солдат мундир и брюки салатового цвета, а рубашка белого, как и мокасины. В качестве головных уборов служили береты: голубые у моряков и красные у армейцев. Мундиры опоясывали коричневые ремни, к которым крепились ножны с саблями единого образца. Погоны и шевроны, на которых ярко выделялся жёлтый колер рисунка, совпадали с цветом ремня. Золотистые кокарды на беретах изображали герб ЮАР.