В львиной шкуре (продолжение - 2) (СИ) - Решетников Александр Валерьевич. Страница 2

— И крепость строили, и повоевали немного, и исследованиями занимались, — кивнул флагман. — Знаете, сколько они оттуда серы привезли?

— Сколько?

— Сорок тонн…

— Ничего себе! — удивился Руслан. — Где ж они столько взяли?

— А там целая вулканическая гора, где её голыми руками можно собирать…

— Надо же! А мы всё больше химическим путём, — вздохнул адмирал и задал очередной вопрос, — а чего Филипп ещё оттуда хорошего привёз, кроме серы?

— Кроме серы — это саженцы хлебного дерева и мускатный орех, где-то тонн двадцать…

— Мм, классно! — тут же оценил Руслан. — А что в Австралии полезного удалось найти? И в каком месте форт поставили?

— Форт обосновали на берегу залива Фила (город Огаста в заливе Харди, юго-запад Австралии), так решил назвать его Филипп, — улыбнулся Рыбкин. — Солдатами были обнаружены залежи золота, угля, титановой руды и бокситов. Кроме этого там растёт австралийское чёрное дерево, а так же эвкалипт. Вот его семена и саженцы он привёз в столицу в большом количестве, порадовал донью Антонину Григорьевну.

— Ясно… А земледелием, значит, там заниматься бестолку?

— Совершенно верно. Почва бедная и урожаи, по сути, вообще никакие… Зато луга для разведения овец просто замечательные! Для скотоводов Австралия будет в самый раз…

— Далековато, — засомневался Руслан.

— Не очень, товарищ адмирал. За полтора месяца корабли спокойно доходят…

— И какой прок? У нас, Фёдор, для скотоводства своих земель навалом. Вон, в пятидесяти километрах от столицы целый громадный посёлок, где только одними кашмирскими козами да мериносовыми овцами занимаются. Стараются их разводить и выращивать по науке…

— Это скорее не посёлок, а объединение фермерских хозяйств, — заметил Рыбкин. — Их там двенадцать штук. А число животных к двадцати пяти тысячам приближается. Сейчас из столицы в ту сторону тянут широкую мощёную дорогу, а со временем и железную проложат.

— Ну, и правильно, — улыбнулся Руслан, — чтобы утрешнее молоко уже к обеду у императора на столе стояло, а так же поджарка из молодой баранины.

— В Звёздном своего мяса и молока хватает, — нравоучительно высказался флагман, — а без хороших дорог связь с регионами слабнет. Тем более на наших землях ещё сохранились племена, которые живут сами по себе. Пусть они малочисленны, но ожидать от них можно всякого…

— Это точно! — согласился адмирал. — Дикие до ужаса! Хочешь, случай расскажу?

— Расскажите, товарищ адмирал.

— В общем, пришли к нашему маршалу охотники и просятся в его войско, то есть хотят служить в армии. А он у нас фантазёр известный, просто так никого не берёт, вот и этим заявил, коли желают стать бравыми вояками, то должны сначала льва ему принести. Короче, объявил свою волю, да и забыл — других дел море. Зато охотники озаботились… Про льва-то им сказали, а какой конкретно зверь нужен — не уточнили.

— А что, есть особенные львы? — удивился флагман. — Или выбирали между самцом и самкой?

— Нее, — улыбнулся Руслан и похлопал своего жеребца по холке, — маршал сказал, что нужен лев, а живой или мёртвый — не пояснил…

— А-а! — понял Рыбкин и, чувствуя интригу, выдавил. — Ну, и?

— Вот охотники и решили, раз про убийство ничего сказано не было, значит, зверь нужен живым.

— Логично, — улыбнулся Фёдор. — И как, справились они с заданием?

— А то! — весело хмыкнул адмирал. — Выследили льва… Намазали свою кожу его навозом, чтобы отбить чужой запах… Дождались, когда он сытно пообедает и уснёт… Обступили зверя, просунули под него бамбуковые шесты, подняли и понесли…

— Неужто, правда?! — не поверил Рыбкин. — Чтобы такая зверюга и ничего не учуяла!

— Откуда ж я знаю, правда, это или нет? — усмехнулся адмирал. — За что купил, за то и продаю…

— А дальше-то что? — стал допытываться Фёдор.

— Я тоже не поверил, поэтому маршал мне концовку не рассказал…

— Блин! Так не честно! — флагман захныкал, как ребёнок.

— А мне думается, — хитро улыбнулся Руслан, — что Иван Леонидович не уточнил одну маленькую деталь…

— Это какую?

— Есть у него среди вояк умельцы, которые отравленными иглами через трубочку плевать могут. Только раненный не умирает, а как бы засыпает, парализует его на время… Наверное, и льва таким же Макаром обездвижили…

— Ну, конечно! — хлопнул себя Рыбкин по лбу, — покойный Кааву нас же этому учил! Только не любил я его уроки. Кто неправильно отвечал, он тех хворостиной гонял…

— Эх, Фёдор, когда это было? — с грустью заметил адмирал. — Кааву уже два года, как ушёл в царство луны… Вслед за ним Дундич и Зубов…

Мужчины некоторое время ехали молча. Каждый думал о своём. Фёдор, был ещё молод и полон сил, поэтому надеялся только на лучшее. Возраст адмирала приближался к пятому десятку… Основная часть жизни осталось за спиной, а впереди тревога за близких ему людей. Не станет его, как у них всё сложится? На дворе стояло махровое средневековье. Ренессанс лишь робко выглядывал из-за угла.

— Товарищ адмирал, — нарушил молчание Рыбкин. — А что там Римский Папа? Как вообще поездка, удалась?

— Как сказать?.. По своей воле я бы ни за что к нему не поехал. Но политические перспективы… Да ещё Владыка перед смертью просил, чтобы мы через Святой Престол открыли миру Григорианский календарь. И за наши единицы измерения он тоже сильно ратовал… Только знаешь, я не больно-то дипломат. Когда вижу, что люди хитрят, злиться начинаю. Сразу в морду хочется дать… Вот если бы дон Константин туда поехал…

— Дон Константин далеко, — покачал головою Фёдор. — Наш император назначил его вице-королём Бразилии. На тех территория закрепится необходимо…

— Согласен… Сколько он уже там, год?

— Ага… Ну, а что Рим? — напомнил флагман свой вопрос.

— А Рим — тот ещё гадюшник. Так и кажется, что вокруг тебя одни ядовитые твари, которые могут куснуть в любую минуту…

— Неужели всё так плохо?

— В принципе, всё нормально. Приняли нас хорошо. Удалось заключить кой-какие выгодные соглашения. Нашими единицами измерения и календарём — заинтересовались. Тем более им распечатку на пятьсот лет вперёд дали. Только мы больше про общее говорили, а нам пытались личные интересы навязать… Всё к войне с османами подталкивали, да про унию талдычили. А ещё пытались вызнать политическую расстановку сил в нашей стране, каких имеем врагов, какова численность армии, велики ли доходы…

— А вы что?

— А я наглым образом врал и давал кучу обещаний… Нам ведь ни папская уния, ни османы на фиг не упёрлись. С какого бодуна мы должны Святому Престолу десятину отстёгивать, когда свои монастыри и священники нуждаются в трогательной заботе? А с османами по большому счёту вообще делить нечего, они нас никаким боком не задевают…

— Совершенно верно, товарищ адмирал! Это я по поводу святых отцов… Из Бразилии кучу детишек привезли. Их будут обучать при монастырях, как будущих пастырей, чтобы они по возвращению на родину несли своим соплеменникам слово Божие. Владыка это дело на личном контроле держит…

— Ну, если сам Пани Афинянин держит это на личном контроле… — глубокомысленно изрёк Руслан.

— Чего же вы его мирским именем постоянно зовёте? — перебил Рыбкин. — Иоаким Звёздный нынче его величать…

— Слышь, Фёдор, — улыбнулся адмирал, — а тебе не кажется, что для патриарха именовать себя словом Звёздный — априори грешно? Вроде бы как — зазвездился человек… Гордыня его обуяла…

— Эх! Скажете тоже! Не про него эти слова. Даже ваша супруга относится к Владыке с большим почтением. Не стоит сомневаться в его благочестии…

— Согласен, я с тобой, товарищ флагман, согласен! — пришпорил адмирал своего жеребца, который стал переходить с рыси на шаг. — Марк Захарович дурня бы вместо себя не оставил… Кстати, насчёт благочестия… Знаешь, что у Римского Папы вызвало самый живой интерес из предложенных нами товаров?

— Что?

— Презервативы! — громко засмеялся Руслан, что даже охрана, ехавшая немного впереди, оглянулась на него.