В львиной шкуре 2 (СИ) - Решетников Александр Валерьевич. Страница 76

— Хочешь сказать, что по-другому они жить не умеют?

— В основном — нет. Их с детства воспитывали, как воинов. Но нам такие тоже нужны. Будут строиться новые города… Кто-то же должен их защищать? Кроме того, разве мы не сможем познакомить людей с системой развития страны и чему-то научить? Строить они все любят, только из-за вечных междоусобиц и нехватки финансов это плохо удаётся… У нас же подобных проблем гораздо меньше. Вспомните казаков… Царь присылал им хлеб и амуницию, а они несли на границе службу… Иван III уже сейчас пытается делать что-то похожее…

— Согласен, — кивнул император, — вместо наших придурковатых вождей, такие служаки выгоднее. Тут и общая религия и желание построить что-нибудь эдакое… А у нас эдаких проектов — море! Заодно будем людей потихоньку переучивать… Их дети уже по-другому станут глядеть на мир… Зачем служивым князьям бегать то в Литву, то из Литвы, в поисках защиты от произвола Великих князей? У нас бегать не нужно. Смотришь, и на Руси интриг и раздоров поубавится… Поэтому, постараюсь Анастасию Михайловну убедить в необходимых действиях…

В этот момент дежурный офицер постучал в дверь и доложил, что пора донам и доньям идти к заутрени…

Спешат гонцы во все концы… Одни скачут на запад, другие на восток, третьи плывут на север, четвёртые на юг… Расшевелили русичи средиземноморский регион… Если в ТОЙ истории османский султан Баязид II радовался, что глупый испанский король подарил ему поданных (около ста тысяч человек, за которыми турки прислали целый флот), то сейчас, с подсказки Руслана, египетский султан отправил для переговоров своих представителей на Пиренейский полуостров. Нет, не было ещё массового изгнания ни мусульман, ни евреев, но процесс уже пошёл. К тому же португальский принц Жуан одерживал одну победу за другой. Малага пала, Гранада находилась в осаде. Тем временем его отец воевал с Кастилией и Арагоном, претендуя на власть в этих королевствах. Победит он и будет единая Португалия… А может объединённые земли назовут Испанией? Как бы то ни было, но разве захочет католический король объявлять себя монархом трёх религий? Разве Римский Папа и его кардиналы допустят этого?

А нынче у Сикста IV была другая забота. Из Египта возвратился человек, отправленный ещё его покойным племянником Пьетро Риарио. Сейчас посланник в сопровождении Джулиано делла Ровере — тоже племянника Римского Папы и тоже отвечавшего за международные отношения, стоял перед понтификом.

— Ваше Святейшество, — говорил Николо Томазо, — я встречался с принцем русичей (по сути, титул Руслана вполне этому соответствовал), которого император Южной Империи отправлял за невестой.

— За невестой? И для кого же?

— Для себя. За ней принц Руслан ездил в Russia.

На гордом римском профиле Сикста IV пробежала лёгкая тень удивления. Подумав некоторое время, он спросил:

— Разве там есть достойные невесты?

— К сожалению, саму невесту мне увидеть не удалось. Её охраняли сильнее, чем гарем султана. Зато я узнал, что она правнучка Московского князя, которого в Russia почитают, как победителя азиатских кочевников. Это его внук женился четыре года назад на Зое Палеолог.

— Вот как! — понтифик непроизвольно сжал губы. — А что же Европа? Или там перевелись высокородные принцессы?

— Ваше Святейшество, в этом вопросе основную роль сыграла принадлежность невесты к православию. Как бы обидно это не звучало, но в Южной Империи очень нелестно отзываются о католицизме.

— И с чем же это связано? — скривился Римский Папа.

— Одна из основных причин в том, что в Ливонии, Польше и Литве происходят казни православных христиан. Принц русичей мне прямо так и заявил, что если вы, Ваше Святейшество, не уймёте своих епископов, то можете потерять всех возможных союзников…

— Возможных союзников? — зацепился за фразу понтифик.

— Да! Как я понял из его слов, сам император не против дружбы со Святым Престолом, но в их стране велика роль патриарха и влиятельных семей. А эти семьи считают, что по своему происхождению стоят намного выше нас… К тому же христианство у них было принято раньше, чем в Риме. А ещё в Южной Империи бытует мнение, что захват османами Византии — это вина Святого Престола, который своими действиями расколол общество на непримиримые группировки, перед лицом общего врага…

— Надо же! — вспыхнул Римский Папа. — Эти хитрожопые греки сумели внушить миру мысль о том, что якобы мы виноваты в их бедах! А не наш ли флот дрался с османами (факт!), словно лев со стаей злобных гиен?!

— Ваше Святейшество, разрешите сказать по поводу флота, — продолжил сеньор Томазо, выждав, когда понтифик немного успокоится. — Принц Руслан дал понять, что с удовольствием будет воевать с османами… При своём императоре он занимает пост адмирала.

— О! Это хорошая новость! Что же он просит взамен?

Тут посланник рассказал о Суэцком канале, а так же передал "слухи" по поводу Андрея и Мануила Палеологов.

— Джулиано, что ты на это скажешь? — обратился Сикст IV к своему племяннику, который молча стоял в стороне, но очень внимательно слушал всё, о чём говорил посланник.

— Сеньор Томазо, мне послышалось, или принц русичей действительно несколько раз упомянул выражение "объединении Италии"? — вместо ответа спросил кардинал.

— Вашему Высокопреосвященству не послышалось. Я тоже обратил на это внимание.

— А что вы ещё можете рассказать о нём? — прозвучал очередной вопрос.

В течение получаса сеньор Томазо подробно описывал свою встречу с доном Русланом.

— Что же, спасибо Николо за интересный рассказ, — по-отечески произнёс Джулиано.

— Да, спасибо, — поддержал племянника понтифик, видя, что тот желает поговорить с ним наедине.

Дождавшись, когда сеньор Томазо уйдёт, Сикст IV выжидательно взглянул на кардинала.

— Мне показалось, что принц русичей втайне желает объединения Италии под рукой единого правителя, — произнёс тот.

— Мне тоже так показалось… Но под чьей рукой, вот в чём вопрос?!

— Надеюсь под рукою Вашего Святейшества, — сделал поклон Джулиано. — Недаром же он упомянул о возможном союзе?

— Возможно, возможно… Только не забывай, — понтифик поднял вверх указательный палец, — что мы о Южной Империи толком ничего не знаем. А на наши просьбы они отвечают отказом…

— Отказ касался официальных представителей, — напомнил кардинал. — Принц Руслан упомянул, что будет крайне трудно обеспечить их безопасность. Но о купцах он ничего не говорил. К тому же они сами стремятся к торговле, о чём свидетельствует желание проложить этот канал… Благодаря ему открываются путь, как к нам, так и к ним…

— Что же, в этом я согласен с тобой, — слегка призадумался Римский Папа, после чего спросил, — кстати, ты не знаешь, как он очутился в Московии?

— По сведениям от наших людей из Египта, принц русичей добирался в Московию под видом купца через Персию. О своём путешествии он поведал мамлюкскому султану. Много говорил о возросшей мощи османов, которые повсюду возводят каменные крепости…

— Однако он похвалялся, что сможет угрожать османам с моря, — заметил понтифик.

— Это в том случае, Ваше Святейшество, если в Средиземном море окажутся его корабли… Или же наши, но оснащённые оружием и воинами из Южной Империи…

— Неужели он такого плохого мнения о европейских воинах и вооружении?

— Думаю, тут речь не об этом… Привычное с детства оружие и воины, с которыми ты одерживал победы, всегда внушают большую уверенность, чем те, о ком ты ничего не знаешь.

— Пожалуй, я снова с тобой соглашусь… Только как эту силу переправить в Средиземное море? — задумчиво почесал гладко выбритый подбородок Сикст IV. — Неужели только через канал?..

— Думаю, да. Султан Каит-Бай ни за что не допустит, чтобы по его землям прошла чужая армия, тем более христианская. Зато на кораблях можно провезти всё, что угодно… Например, воинов под видом галерных рабов… Некоторым генуэзцам, после взятия османами Каффы (Феодосия), именно таким образом удалось спастись. Правда, пришлось заплатить немалые суммы, чтобы временно побыть в роли невольников, — горько усмехнулся Джулиано.