Ты - моё спасение (СИ) - Хэтчер Энтони. Страница 23

— Мы на месте, — услышала отчетливую речь, намекая, что мы возле моего дома. Я открыла глаза, и улыбнулась. Состояние полудрема еще не покинуло мое тело. Во всем теле я ощущала ужасную слабость.

— Я вижу, — бросила взгляд на огромную многоэтажку, стоящую перед нами, — вы не представляете, как мне лень выходить.

— Вы, наверное, устали, лучше подняться домой и лечь спать.

— Пойдемте, — мы молча зашли в подъезд, затем в лифт. Я нажала кнопку шестого этажа. Лифт поднимался наверх без всяких толчков и практически бесшумно. Наконец мы оказались перед дверью моей квартиры.

Я хотела уже прощаться с ним, но вдруг почувствовала бессилие в ногах. Я прислонилась к стене, на что он резко обратил внимание.

— Энн, что с вами? — он поднял меня за плечи, и помог открыть дверь.

— Все в порядке, не стоит паниковать, — с отдышкой произношу и заваливаюсь в квартиру, прося его принести мне воды. Тем временем моя ломота умоляла меня лечь на диван, стоявший в зале. Я покорно вытянула ноги, расслабилась и попыталась думать о нейтральных вещах. Мои руки с ужасом ощупывают край дивана. Ощущение, что я легла на краю пропасти. Бывает же такое?

— Вот, держите, — ко мне подбегает Александр Викторович и преподносит стакан воды. Его черные глаза невозмутимо смотрели на меня в упор. Стакан я осушила одним глотком, а комната все еще раскачивалась в стороны.

— Это из-за нервов, — успокаивающе сказала я, — Последние два года я часто нервничаю, переживаю, все думаю…

— О чем можно думать постоянно?

— Поверьте, у меня достаточно тем, которые сносят мне крышу просто так. Подобно тому.…О нет, вы примете меня за сумасшедшую, думаю, я лучше промолчу.

— Я вас слушаю, если вы подумали, что глупо это рассказывать, нет. Если вы можете, продолжайте.

— Я просто доверчива и глупа… — мои глаза плавно закрывались с желанием провалиться в сон.

— Энн, засыпайте, вы очень устали.

Когда я проснулась, увидела его сидевшего рядом на диване с закрытыми глазами, мне показалось, что все происходящее — это еще сон, и я боялась шелохнуться, чтобы сон не исчез. Я видела его, он здесь — и этого было для меня достаточно. Взглянув на часы, я поняла, что проспала пять часов. За окном уже шумели люди, и был слышен гул машин. Город проснулся, и я тоже.

Настроение на редкость было отличное, и я мигом метнулась на кухню, дабы помочь организму привести себя в чувства. Я поставила чайник на плиту. Собравшись с силами, я пошла принять душ. Закончив утренние процедуры, я направилась, чтобы выключить чайник и заварить себе и преподавателю кофе. Присев в зале, у меня возникло необъяснимое чувство. Вот я сижу здесь на кресле и смотрю на своего преподавателя, который на самом деле гнусный и упрямый. Я смотрела на него, сверху вниз наблюдая за каждым его вздохом и потрёпанными волосами. Он бессильно сидел, укрыв себя пледом. В нем было столько наивно-ребяческого, что, наблюдая за ним, я едва удерживалась от улыбки, которые своей серьезностью и невинностью вызывают в такие редкие моменты.

Состояние мое было совершенно разбитым после стресса из-за встречи с Фрэнком, как насильно он хотел вернуть меня, и воспоминания, являющейся уже давно уничтоженными. И все же после вчерашнего я так и не смогла до конца разобраться в себе. Внутри был камень, которые точился об острые углы. Единственное, что я решила, это навсегда забыть прошлое и смело идти с настоящим. В свои двадцать я давно должна была понять, что люди не меняются с годами. Их характер уже давно заложен, и никак его не исправить. Никак.

Но в последнее время, я чувствовала жизненные прогибы: то меня воспринимали не тем, кем хотели бы, то просто пытались использовать. Всем с этим внутри накапливается отчаяние и разочарование в самой себе. До чего же я дурная, что раньше не поняла этот жестокий мир.

— Вы уже проснулись? — сонным голосом спросил преподаватель, протирая глаза.

— Да, при этом давно. Вставайте, ваш кофе как десять минут уже готов.

— Спасибо, — он встал с дивана, и направился на кухню, где его ожидал утренний напиток, — вы сахар клали?

— Нет, сейчас принесу!

— Не стоит, я пью без, просто уточнил, — с воодушевленным настроением держа кружку в руке, он вошел в зал, — сколько времени?

— Уже десять утра. Почему вы остались здесь?

— Та на секунду прикрыл глаза и уснул. Вы как себя чувствуете? Слабость есть?

Я закусила губу, и заглянула ему в глаза: — Мне лучше, я в порядке, вы же видите? — Вижу, — секундным моментом он взглянул на губы и после на глаза.

— Расскажите, кто же это был с вами вчера? — он не сдвинулся с места, и пронзительным взглядом глядел на меня, вылавливая сигналы из моих уст.

— Та призрак из прошлого, — выдавила я.

— Вам не приятен? — задал вопрос, не отводя от меня внимательного взгляда.

— Какой-то странный разговор получается, я вам рассказываю, а вы поддерживаете?

— Ничего, — легкомысленно улыбнулся преподаватель

— Извините, я не подумала, что вам действительно интересно это знать, — ухмыльнулась я, и продолжила рассказывать об этом Фрэнке, какой он неблагодарный, как подло со мной поступил и т. д.

— Вот это да, но почему тогда вы с ним пошли в клуб?

— Это случайно. Я просто собиралась скоротать время, пока прибудет мое такси, но увы, все станции были поголовно заняты.

— Вы жалеете, что так все произошло?

— Чему жалеть? Он не любил меня, лишь пользовался, ему, видите ли, удобно было, держать меня за пазухой. Я такая дурная вся, не понимаю же, что происходит. Вот он и надеялся, что с другими поиграется, а в серьезный брак пойдет лишь со мной. Но так получилось, что он играл и со мной, на протяжении двух лет… — именно это больше всего вызывало у меня угрызения совести, именно от этого у меня наворачивались слезы на глазах.

— Вы смелая, и умная на самом деле. Не стоит переживать об этом, — успокаивающе произнес он.

— Только не стоит меня успокаивать, у вас не получиться, — вытерев навороченные слезы, которые проступали, я добавила — и не смейте мне снова говорить, что не умею выбирать парней.

Но он стоял вальяжно передо мной с ухмылкой, сдерживая серьезность на лице. Мне не приходилось быть любезной, потому что я искренне благодарна человеку, который помог мне — нельзя платить черной неблагодарностью. И я изобразила лицом медовую улыбку:

— Спасибо что довезли меня домой.

— Да бросьте, всякое бывает, ладно Энн, мне нужно ехать, — в этот момент я осознала, он вовсе не черствый и не грубый. В нем есть то, что скрывается внутри, под кожей — это недопустимый мир, не позволенный каждому.

— Может.…Еще кофе? — задумчиво покосилась на пустую кружку кофе, дабы растянуть время и продолжать наслаждаться общением с ним.

— Не откажусь, всего десять минут я побуду и поеду, мне действительно нужно ехать, — с полной серьезностью произнес он.

— Конечно, — я побежала радостная на кухню и поставила чайник разогреваться. Тем временем я зашла в зал и посмотрела на преподавателя, который в сложенном положении сидел на диване, — вы многое для меня уже сделали, и я не знаю, как вас отблагодарить.

— В каком это смысле?

— Вы отредактировали мою работу, забрали вчера от Фрэнка, потом спасли от компании, которая нас развела. Вы удивительный на самом деле.

— Чего вы добиваетесь сейчас?

— Мне неудобно, правда, я сейчас чувствую себя растерянно. Просто вы многое для меня сделали, и я чувствую себя должницей.

— Энн, будьте прилежной ученицей, для меня этого достаточно.

— Хорошо, — я побежала на кухню, потому что визг, доносящийся от чайника, напоминал, что пора заваривать кофе. Я преподнесла кружку горячего прямо в руки Александру Викторовичу.

— Вы аккуратней, а то испачкаете толстовку. О, вы фанат Star Wars? — взглянула я на кофту, на которой был изображен логотип известного фильма.

— Совсем немного, брат подарил мне на день рожденье, — с ухмылкой ответил преподаватель.

— Замечательная толстовка, правда, — села рядом.