Невеста лорда Орвуда (СИ) - Сергиенко Кристина. Страница 33

Решительно потянулась к одному из платьев.

А потом и трусики нашла. Точнее, стринги. Долго смотрела на них. Всё-таки это нижнее бельё. Чужое нижнее бельё. Но оно же чистое. Странно, правда, что он хранит их. Фетишист? Или просто забыл выкинуть? Или их хозяйка частенько сюда наведывается? Я так чётко представила себе Роуз здесь, в этой комнате и в этом платье, что даже чуть не передумала.

Может, попросить его вернуть меня обратно?

Но потом бросила взгляд в окно на пляж и океан вдалеке, сливающийся с небом. Ну уж нет. И никакая Роуз не испортит мне это неожиданно счастье. В конце концов, я ведь даже права не имею ревновать. Кто я ему такая? Так что нужно просто забыть про неё.

Я покрутилась у зеркала. Платье почти пришлось мне впору. Правда, белый цвет лучше бы смотрелся на загорелой коже да и ткань оказалась слишком тонкой, просвечивающей, и я отчётливо видела соски. Впрочем, Александр их уже тоже видел на балу. И не только мои.

Глубоко вдохнула и направилась на кухню, пока он там все блинчики не уничтожил. Есть хотелось жутко.

Но там никого не было. Я удивлённо замерла на пороге. Сбежал что ли? Или что-то случилось в офисе? Но тогда он бы, наверное, сказал или оставил записку. Огляделась, но ничего такого не нашла. Да и блинчиков не было. Не забрал же он их с собой из вредности?

— Кого-то потеряла? — раздался вкрадчивый шёпот за спиной, и меня притянули назад, вжимая в широкую мужскую грудь.

И я, кажется, ощутила всего его мышцы спиной. И не только ею.

Замерла с открытым ртом, готовая закричать и, размышляя, чем бить сначала локтем в бок или ногой в пах. Второй вариант лидировал. Ему повезло, что я медлительная.

— Пошли на пикник.

Он стиснул меня сильнее, с шумом втягивая воздух возле моей макушки, и отпустил. А я так и стояла, ошарашенная. Что это сейчас было? Мне показалось или он нюхал мои волосы?

От удивления даже не сразу поняла, что он сказал.

— Торопись. Я уже часть съел.

Это вывело меня из оцепенения. И я быстро направилась за ним той же дорогой, что недавно вошла. Но на террасе замерла. Нужно было самой поискать ему шорты. Александр шёл к небольшому клетчатому покрывалу, расстеленному под пальмой и заставленному тарелками. Неожиданно. И чем ему стол не угодил?

— Смелее. Или теперь боишься испачкать ноги?

Он обернулся, глянул на меня насмешливо.

У кого-то, кажется, просыпается чувство юмора. Но шутки пока выходят не очень.

— Ты специально, да?

А про обувь я и, правда, забыла. Он же не думает, что меня это остановит? Я решительно шагнула с лестницы на мягкую траву, и быстро преодолела расстояние до пальмы. Александр указал на противоположный край.

— Прошу.

Блинов и, правда, было немного. Но я ведь не знала, сколько он испёк. Да и кроме них было чем ещё поживиться: фрукты, зелень, сыр и мясная нарезка казались мне не менее соблазнительными. Села, старательно расправляя юбку, и только потом потянулась за хлебом для бутерброда.

— Смотри, рот так широко не откроется, — заметил он насмешливо, наливая мне сок из кувшина.

— Откроется, не переживай, — возразила уверенно, вкладывая ещё один слой сыра и нарезки. — Я туда и не такое запихивала.

Да и какая разница, съест один большой бутерброд или десяток маленьких?

Быстро глянула на него, на искрящиеся весельем голубые глаза и смущённо опустила взгляд. Кажется, опять ляпнула что-то не то. Со злостью впилась в бутерброд и заработала челюстями, старательно разглядывая покрывало. И только когда в руках остался маленький кусочек, поняла, что выгляжу сейчас ужасно. Как дикарка. Особенно для него, привыкшего, наверное, даже банан есть с ножом и вилкой. Вздохнула.

— В чём дело? Не влезает?

А вот это уже было обидно.

Я отложила остаток бутерброда, старательно прожёвывая то, что было во рту.

— Селена?

Ну вот, а теперь он спросит, что случилось.

— Посмотри на меня.

Но я продолжала упрямо глядеть вниз. Как оказалось, зря: Александр быстро перешагнул покрывало и сел рядом. Я попыталась отползти, но была схвачена за руку.

— В чём дело?

Он притянул меня ближе, приобнимая за плечи, мягко взял за подбородок, заставляя поднять голову.

— Я обидел тебя? Прости. — Он ласково погладил меня по щеке. — Селена, — позвал ласково.

Я не выдержала, посмотрела, и замерла, глядя в светящиеся нежностью глаза. Даже дышать, кажется, перестала. Но когда он стал медленно склоняться, испуганно дёрнулась, выставляя руки вперёд.

Нужно что-то сказать. Нужно срочно что-то сказать.

— Ты… — Я перевела взгляд с его лица на грудь, скользнула взглядом по татуировке на моей руке. — Ты обещал мне всё рассказать.

Александр вздохнул, кажется, недовольно, но руки с моих плеч не убрал.

— Что именно ты хочешь знать?

А я с ужасом поняла, что испортила такой чудесный пикник. Сама. Дура. Но отступать уже поздно.

— Всё. Например, почему ты не сказал матери о том, что помолвка фиктивная?

Имею же я право знать. Он должен был сказать мне причину сразу.

— Это сложно объяснить, — начал он тихо.

Усмехнулась. Это я уже слышала. Но торопить не стала. Было что-то такое в его голосе, что заставляло терпеливо ждать продолжения.

— Отца я не помню. Орвуд — фамилия отчима, — признался Александр неожиданно. — Но я всегда считал его своим отцом.

Я нахмурилась, припоминая, что у него, кажется, двойная фамилия. Джей её даже говорил. Но вторую никто почему-то не называл, и я про неё забыла.

— Он погиб, когда мне было четырнадцать. Просто ушёл однажды утром на работу и не вернулся. Несчастный случай.

Александр говорил медленно и тихо. И я с ужасом поняла, как тяжело ему рассказывать об этом.

— Накануне я получил двойку по поведению, и мама в наказание запретила мне выходить из комнаты. А это был последний день, когда он был жив. Я был тогда так зол. Кричал, обвинял её во всём. У подростков магия не стабильна. Ты, наверное, знаешь. А на мне не было ограничителя, и тьма вышла из-под контроля.

Ох. Ограничитель надевался в семь лет и не снимался до выпускного вечера. Правда, это касалось только тех, у кого был большой резерв.

— К счастью, с нами был Джей. Он защитил её, поставил щит.

А я вспомнила то фото, показанное мне миссис Орвуд. И рыжего Джея. Так значит…

— Но ему было всего тринадцать. И не хватило опыта. Щит он удержал, но «выгорел». А мама… Она была беременна. И потеряла ребёнка. Девочку.

Он на время замолчал, а я пыталась переварить услышанное. Значит, Джей «пустышка»? Какой ужас. У меня был маленький резерв, и я не так часто пользовалась магией, но всё равно не могла представить себя совсем без неё.

— Тогда я поклялся, что если она простит меня, я больше никогда не повышу на неё голоса.

А я уже итак пожелала, что задала этот вопрос, чувствуя, как на глаза выступают слёзы.

— Она так давно мечтала о свадьбе. Невестке, которая заменит ей дочь. — Он с силой, до боли, сжал моё плечо, но я промолчала. — А если повезёт, и внучке. Я просто не смог сказать ей правду, видя, как она счастлива. Не мог лишить этих нескольких дней. Прости.

Простить? За что. Я усмехнулась. Он поступил правильно. Только нужно было сказать мне, хотя бы намекнуть. Неужели я бы не поняла?

— А Джей? — спросила тихо.

— По решению суда я должен выплачивать ему пожизненную пенсию. Но он отказался. Правда, место так и не нашёл, и я был рад, когда он согласился работать на меня.

А я представила себе амбициозного мальчишку, вмиг лишившегося будущего, и содрогнулась. Наверное, Джей надеялся заменить внутренний резерв внешними источниками. Только вот такие амулеты стоят слишком дорого. И подобный специалист просто невыгоден. Как маг. А вот для обычных профессий, вроде помощника, это не имело значения.

Вспомнила, как он легко создал вазу. Я ведь даже не заметила, откуда он взял силу.

Александр молчал. А я почувствовала себя ужасно неловко рядом с ним. Эта история была слишком личной. Таким не делятся с посторонним. Но и уйти не решалась.