Жук в Муравейнике (СИ) - Обава Дана. Страница 62

В комнатах все такой же бардак, как я помню. Часть своих вещей Палома перенесла к Морису, все остальное свалено кучами. Кроме одной детали. Палома начинает копаться в поисках того, что может быть ключом, я же сразу подхожу к зеркалу, за который прицеплена еще одна чья-то визитка. На ней указано имя, названия предприятия, номера телефонов, адрес электронной почты, все как положено.

— Кто это? — указываю я, ничего не трогая.

Палома бросает обратно на пол кипу простыней и подходит ближе, трет глаза, словно пытается избавиться от наваждения.

— Этого здесь не было, — со страхом в голосе говорит она. — То есть визитка эта у меня была, но я ее на виду не оставляла.

— Значит, мы нашли твой ключ, — без радости говорю я.

— А еще мы знаем, что они были у меня дома! — всхлипывает Палома. Она отходит, прижав к лицу ладонь.

Были. К счастью самой Паломы в этот момент здесь не было.

— Так кто…, - я вытаскиваю визитку и проверяю, нет ли на ней посторонних надписей. Нету. — Чья это визитка?

— Моего начальника, — Палома ходит кругами по комнате, обходя кучи вещей, — бывшего. Он мне очень помог на самом деле.

— Так, и чем? — спрашиваю нетерпеливо. Ребята вот-вот найдут охранника, и очень хотелось бы послушать их разговор, но и вопрос с визиткой хотелось бы прояснить сейчас.

— Просто, когда я ушла от Сэма, я тогда работала на предприятии, занимавшемся удобрениями, а у Сэма эти уровни входили в его область ответственности, так что он мог спокойно, не отрываясь от службы, третировать меня. Заходил с проверками, встречал на обеде, запугивал моих коллег. С этим ничего поделать никто не мог, все начали просто сторониться меня, а мой начальник — Влад — он поднял все свои связи и нашел мне другое место. Конечно, Сэм быстро узнал, куда меня перевели, но все равно после этого он уже не смог крутиться вокруг меня постоянно.

— Это очень интересно, — говорю я задумчиво, и Палома тут же цепляется к этому.

— Чем же это интересно?! Как это может нам сейчас помочь?!

— Пока не знаю, — отвечаю искренне.

— Тогда не говори, что это интересно! — истерически выпаливает Палома.

В молчании мы ждем, пока ребята ищут охранника ТЦ, для чего им, видимо, приходится обойти его весь и не по одному разу. Все это время Палома носится туда-сюда, то заходит в ванную и пускает воду, то колупается в измятых коробках.

— Вы Бракт? — наконец слышим тихий возглас от планшета и тут же обе садимся перед ним, поставленным на стол на подставке.

— А я вас помню, — злобно выплевывает молодой мужчина в серо-коричневой форме охранника. Камера перемещается, они, отходят в закуток, подальше от глаз и ушей покупателей и персонала. — Особенно тебя, — говорит Бракт прямо в камеру, то есть Морису. — Ты мне еще тогда показался знакомым. Ну когда мы перца того прикончили.

— Может, стоит поаккуратнее со словами, — слышим недовольный голос Мориса.

— А чего теперь? — шипит Бракт. — Мне прислали видео, как вы вокруг трупа скачете. А вам наверняка прислали, как я этого шпинделя вырубаю и в гробик укладываю, верно? Мы все у них в кармане, и как только им надоест играться с нами, нам хана, поняли?!

— Конечно, поняли, — слышится спокойный голос Лекса. — Но пока нам еще не совсем хана, хотелось бы еще побарахтаться. Так что у нас к тебе пара вопросов.

— Короче, хотите узнать про мой ключ?

— Не повредит. И еще интересно, как ты попал в игру?

— На счет ключа, хрена вам лысого, — скалится Бракт. — А вляпался я во все это из-за критинки Раваны. Она мне предложила.

— Ты знаешь, что она покончила с собой?

— Ага, — безэмоционально подтверждает охранник.

— А как она попала в игру? — ничуть не удивленный его отношением, интересуется Лекс.

— Сначала скажите, сколько вас осталось? — задает встречный вопрос Бракт. — И какого черта вас было шестеро? Нас же только четыре. Несправедливо как-то.

— Самим интересно, — ворчит Лекс.

— Хозяева написали, что нужно найти еще участников, — подает голос Морис, — хотя игра уже началась к тому времени.

— И кто из ваших лишний довесок? — Бракт сверлит наших презрительным взглядом.

Ребята молчат, разговор у них заходит в тупик.

— А спроси еще, не было ли у него резких изменений в статусе за последнее время? — говорю я, включив микрофон.

Лекс передает мой вопрос.

— А почему вам это интересно? — настроение Бракта тут же меняется. Прямо по глазам видно, что шестеренки в его голове начинают вращаться.

— То есть было, — констатирует Лекс.

Было или не было, разговор в итоге кончается бесполезной руганью, и я рада, что не присутствую при этом лично. От Бракта нам ничего узнать не удается.

С Лексом мы встречаемся уже за ужином. Сев в самом углу большого зала мы потихоньку обмениваемся впечатлениями. Я рассказываю ему о ключе Паломы и ее бывшем начальнике. Мы с ней попытались с ним связаться, но ничего не вышло — он уехал в отпуск куда-то на свободные территории, с которыми связь, скажем так, прерывистая.

Лекс же после торгового центра попытался еще раз сходить в архив и найти дело убитой в подземельях девушки Урсулы. Увы, из-за того, что единственный свидетель слился, она числится не убитой, а пропавшей, так что это дело находится в другом отделе архива, куда его знакомая архивариус смогла только заскочить ненароком. Ради Лекса она смогла лишь глянуть на обложку дела. Так что нового мы узнали только то, что старший офицер Пайам, которого мы подозреваем в смерти Ворчуна и который ведет дело об исчезновении Сэма, также занимался и Урсулой. Получается, четыре года назад он служил в другом отделе.

— Так Морис с Герти нашли ее ключ? — спохватываюсь я, когда мы уже встаем из-за стола.

— А, да, — Лекс сладко потягивается. — На двери ее квартиры кто-то нарисовал огромную цифру пять. Наверное, это оно.

До времени отбоя успеваю выполнить еще кучу своих рабочих обязанностей, стараясь так ухайдакаться, чтобы быстро заснуть. Но когда отключают свет, сон мой еще где-то бродит. Он настолько далеко, что я и не думаю ложиться, а просто хожу по темным помещениям туда-сюда. Когда это занятие вконец надоедает, иду в ванную, прихватив с собой сложенное одеяло, чтобы положить на холодный пол. Уюта ради, ставлю рядом с собой лампу, сажусь напротив исписанной маркером стены и, высвечивая фонариком то одну, то другую надпись на ней, размышляю о наших делах. Мы уже успели найти несколько ключей, сильно сузивших нам область поиска драгоценного главного приза игры. Однако мы так и не решили, что нам делать с самими хозяевами игры. Один приз и одно прощение на всех нам не подходит, так что нужно с ними как-то договариваться. А где они? Кто они?

Так ничего и не придумав, наконец начинаю клевать носом. В полусне уже вижу кружащиеся вокруг меня воспоминания этого дня, они становятся все ярче, я рассматриваю их по очереди и отпускаю. Но потом вместе с этими образами ко мне начинают приближаться и странные темные силуэты, всплывающие непонятно откуда. Надеюсь, это не какая-нибудь очередная лярва, подцепленная мной в подземельях. Но вот один из них явственно приближается ко мне со спины. Я осторожно оборачиваюсь, чтобы не спугнуть его, и в свете лампы вижу нечто вполне материальное, с короткими ножками, толстыми руками и без какой-либо головы. Дремота тут же отступает.

Это чертов робот, которого я оставила лежать в рюкзаке на складе. Он был выключен, но каким-то образом снова обрел жизнь. Стоит себе, наглым образом включив свой провод в розетку под раковиной и заряжается. Объективом камеры буравит стену впереди, где расписаны все имеющиеся у нас сведения относительно игры.

Маленький шпион.

Медленно меняю позу на такую, из которой можно было бы неожиданно броситься на него, ухватив за металлическую ногу. Бросок — и мои пальцы смыкаются вокруг нее.

Робот, конечно, не пугается, сразу начинает действовать по обстоятельствам, за секунду меняя конфигурацию своих конечностей. Одни детали расходятся, другие появляются, с силой защемив мне пальцы, так что уже не он оказывается захвачен мной, а ровно наоборот. Шипя от боли, я пытаюсь хоть как-нибудь высвободить себя. Вырвав пальцы из плена, я только успеваю заметить, как из-под ногтей появляется кровь, а робот уже встал на колеса, выдернул вилку из розетки и, на ходу быстро сматывая провод, уже уматывает от меня в сторону общего зала.