Война родов. Новое начало (СИ) - Романович Роман. Страница 35

С мраком же вышло сложнее. В итоге все обрушившиеся беды в следующие сутки прикончили шестерых из девятерых в его команде. Вместе с самим Первым их осталось четверо. После того, как объекты их задания погибли, было принято решение пробиваться к главному зданию организации и искать, кто там выжил.

Смогли, добрались. И обнаружили руины. В здании если и остались выжившие, то сейчас они были погребены под завалами. Всё это время Первый исполнял свой долг. Но в городе его ждала женщина и ребёнок, его сын. Мужчина разрывался между ними и своим долгом, не смея отказаться от последнего. Разрушенное здание стало последней каплей.

— Парни, у меня к вам вопрос, который может изменить всю нашу дальнейшую судьбу, — сказал он тогда, поворачиваясь к остаткам их отряда.

— Предлагаешь свалить? — словно прочитал его мысли Второй.

Первый, Второй, Пятый и Седьмой. Вот кто выжил.

— Так сразу? — нахмурился Пятый, — И куда нам идти? Без базы, поддержки, тыла. Ради чего?

Пятый был простым мужиком, если так можно сказать про изменённых. Простым и преданным. Единственной его целью было служить организации. Наличие понятного дела наполняло его жизнь смыслом. Первый хорошо знал своих ребят. Он видел, насколько Пятый подавлен. Ему требовался новый смысл, чтобы согласиться на авантюру.

— У меня есть сын, — признался мужчина, заходя с козырей.

Реакции разнились. Не сразу остальные поняли, что услышали. Второй грязно выругался. Пятый нахмурился. Седьмой сплюнул и уставился в небо, присвистнув.

— Уверен? — спросил Второй, вкладывая в это слово весь скептицизм.

— Делал тест. Несколько раз проверял. Да и похож он на меня.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Может уже мёртв.

— Тогда отправляемся туда! — рявкнул Второй.

Остальные согласились. Когда только мужчины соглашались на эксперимент по изменению, им было по двадцать — двадцать пять лет. Все молодые, наивные, не задумывающиеся о семье. Тридцать лет службы, взросление и жизненный опыт заставляли пересмотреть отношение к некоторым вопросам.

Дети — больная тема. В двадцать лет для парней это не казалось важным. Тем более они все, как один, были сиротами, не знавшими родительского тепла.

Время шло, отношение менялось. А ещё запретный плод сладок. По заверениям всех врачей и учёных изменённые не могли иметь детей. Первый же своим примером доказал, что это не так. Было от чего забеспокоиться.

Ещё одна вылазка в город, бесконечные сражения и попытки пробиться в нужное место. Когда Первый ворвался в квартиру, он застал гнетущую атмосферу. Гражданская жена лежала мёртвая, обнимая едва живого сына. Того накрыло и дыханием Пасти, и мраком. Первый видел характерные следы и последствия. Успел наглядеться на такие же за время прогулок в городе.

Что с этим делать тоже было известно. Мальчику на свой страх и риск Первый дал лекарства из аптечки, которую всегда носил с собой отряд. Когда борешься против магов, то закономерен риск получить магическое заражение. Исходя из этого лекарства и создавались. Но они работали на телах изменённых, которые в разы сильнее обычных человеческих. Что будет с мальчиком — Первый не знал. Возможно, сейчас он собственными руками добьёт сына.

— Ты уверен? — только и спросил Второй.

Он, как и остальные, смотрели на ребёнка как на чудо. Он в каком-то роде чудо, и являлся доказательством того, что невозможное возможно.

— Нет, но выбор отсутствует, — качнул головой Первый и вколол спецсредство.

А дальше они все, как завороженные, наблюдали за тем, как бледность кожи медленно уходит. Хороший признак.

— Что с женщиной делать будешь? — спросил Пятый спустя пару минут.

— Надо сжечь, — сказал мрачно Второй.

Первый только кивнул. Они уже не раз видели, как мёртвые тела восстают. Оставить труп здесь или закопать — это гарантировано дать ему обратиться во что-то нехорошее. Может Первый и не самый лучший мужчина с точки зрения отношений, может он не особо умел любить, но какие-то чувства к умершей всё же испытывал. Боль в груди доказывала это лучше всего. Единственное, что он мог для неё сделать сейчас — избавить от страшной участи восстать и позаботиться о сыне.

Погребальный костёр был готов через двадцать минут — собирали всё, что может гореть. Времени в обрез, требовалось найти помощь для ребёнка. Первый остался с ним, в то время, когда его команда собирала доски и сливала бензин из машин. После, оставив сына в квартире, мужчина спустился, чтобы лично зажечь пламя.

Огонь, что забирал подношение, символизировал то, что прежняя жизнь окончательно закончилась.

— Что дальше? — подошёл к нему Второй, дав пару минут побыть одному.

— Идём к Клозу.

— К мальчишке? — удивился напарник, — Очищение и целители?

— Да. Если кто и выжил в этом безумии, то Клоз точно.

— Ты в него так веришь?

— А ты нет? — посмотрел Первый на Второго.

Тот в ответ ничего не сказал.

На то, чтобы добраться до земель Клоза ушло двое суток. Сразу выйти не смогли. Любые попытки поднять сына приводили к тому, что того скрючивало от боли. Первый не знал, что делать. Боялся навредить, но ещё больше боялся, что бездействие отнимет у него ребёнка.

Выбрали подождать, в надежде, что состояние стабилизируется. Кое-как напоили бессознательное тело, а через пару часов тот очнулся и попросил еды. Спросил, где мама и мужчина не нашёлся, что ответить. Поев ту скудную еду, которую приготовили мужики, сын опять отключился и провалялся в отключке пять часов. Снова вода и еда, после сон.

Постепенно Первый успокоился. Сын явно шёл на поправку. До полного выздоровления может и далеко было, но и смерть отступила. Отцу в это очень хотелось верить.

На следующий день они всё же рискнули выбраться и отправиться в путь. А через час застряли, срочно ища укрытие. Впереди их поджидал гигантский монстр, что и многих демонов третьего ранга превосходил. Ладно бы он, но в округе в целом хватало тварей, как демонов, так и мёртвых. Поэтому отряд решил не шуметь и скрыться. Тем более сыну стало плохо от перемещения.

Это время изменённые пытались разведать, что происходит вокруг. Да и выйти на связь с начальством тоже пытались. Но организация молчала. Сомнительно, что она полностью погибла, наверняка есть выжившие, но где они и кто остался цел — неизвестно.

Каждый из мужчин в эти дни задался вопросом, чего он хочет больше. Вернуться к прежней жизни, когда за тебя решают другие или уйти в свободное плаванье, полное неизвестности.

Когда отряд наконец-то добрался до Клоза, стало окончательно понятно, что мир канул в бездну и произошло что-то непоправимое. Очаги людей оставались, но какая дальше судьба ждёт человечество — почему-то радужные перспективы не удавалось представить при всех усилиях.

— Они тут основательно укрепились, — доложил Второй, вернувшись с земель Клоза, — Везде наблюдатели, стражи с оружием, толпы людей суетятся, возводят защитные сооружения или округу грабят. Напрямую к ним пойдём?

— Да. Больше нельзя медлить, — ответил Первый, поглядывая на сына, который до сих пор так и не пришёл в норму.

Сегодня мальчику опять стало резко хуже и отец опасался, что ещё чуть-чуть и произойдёт непоправимое. Спустя пятнадцать минут отряд вышел к одному из постов стражей, что охраняли проход на родовые земли. Встретили их не то, чтобы радостно, но и без ненависти.

— Кто такие? — спросил страж, наводя оружие.

Первый многое мог сказать о военных людях. Недостаточно взять автомат, чтобы стать солдатом или воином. Нужно умение обращаться с оружием, нужна уверенность в конце концов. Изменённый отметил, что автомат держат расслабленно, а глаза при этом цепкие. Их заранее засекли, осмотрели и выставили рейтинг опасности, когда сначала можно перекинуться парой слов, а не стрелять сразу.

До ближайшего стража метра четыре. Вполне хватит времени, чтобы среагировать. Ещё трое стражей прикрывают. Ещё две двойки сидят по разным квартирам в соседних домах и контролируют обстановку сверху.