Правила рыцарей (СИ) - Дулепа Михаил "Книжный Червь". Страница 28

Впрочем, мамины родственники ей такого мужа не простили, перестали разговаривать и приглашать на семейные сборища. А десять лет назад снялись с места и всем кланом переехали в другую провинцию. Маму даже не пригласили. Отец был сиротой и когда через год случилась авария на заводе мы остались одни. Конечно, есть соседи, отцовы приятели, на работе коллеги всякие, но семья у нас маленькая. Поэтому мама меня постоянно спрашивает насчет внуков. Хоть бы школу дала закончить, поженит ведь на какой-нибудь "хорошей девочке".

Хотя какая теперь школа.

На выходе я без особого удивления встретил Биби. Он сидел на лавочке, но при виде меня быстро поднялся и не здороваясь зашагал рядом. Некоторое время мы шли молча. Куда шли? Я не знаю. Надо Леннара спросить, что там у меня в расписании. Но от встреч я откажусь, пожалуй, а то наговорю людям всякого, они же не виноваты, что я никак отойти не могу.

– Как там?

Он понял:

— Все живы. Марию чуть не достали, но успела уйти за крыши. Ну и на "скорпионе"краску попортили.

– Маму видел?

— Да, они в нашем бункере спрятались. Вход только один, системы надежные, не то, что нынешние.

Еще некоторое время мы шагали молча. Я точно помню, что просил Леннара проверить как у ребят с аммуницией. Значит, совсем безоружными они в драку не полезли. И раз Биб такой молчаливый, то им тоже было непросто. Вот только спрашивать об этом не хотелось, своего хватало.

В больнице меня считали "особым пациентом", то и дело заглядывали какие-то незнакомые люди. Все это безумно раздражало. Почему никто об этом не писал в мемуарах? Неужели я один такой? Второй раз после боя и снова все серое, люди сволочи, а перспектив — только сдохнуть. Потому что кинетика нам вдвоем с Дитрихом не осилить: один раз получилось, но это чудо, а чудеса не повторяются. Ультимативный юнит, которому просто неоткуда взяться. Как и второй Двойке, кстати. Мы не справимся.

Голова привычно заныла, я покосился на Биби. Он шел так же мрачно думая о чем-то своем. Все меняются, вот даже этот говорун замолчал. Как-то не так я себе представлял жизнь рыцаря.

– О чем молчишь?

Биби неопределенно пожал плечами:

– Да так, о жизни думаю.

И снова замолчал. Как я там думал -- хорошие приметы? Каждый раз перед боем меня спрашивает Месс, а после боя – встречает Навис. Обязательно нужно как-то в третий раз умудриться выжить, чтобы проверить.

– Чего пришел-то?

Прозвучало грубо, но Биб только хмыкнул:

– На день рожденья к близняшкам пригласить.

– Нашли время.

– Сейчас как раз то самое время, когда и нужно.

– У них завтра?

– Угу.

– Приду.

Чего бы им подарить? Утащить, может, в ангарах какую-нибудь деталь от "принца"? Там парочка разбитых теперь имеется.

– Кстати, нулевку складскую помнишь? Так она на грани.

– Это было видно еще когда мы только пришли.

– И хочет личность.

– Думаешь, сотрут?

– Неизвестно. Наверное, у контроллеров есть более важные дела.

Раньше мы бы обсуждали граничную нулевку до вечера, теперь всей новости хватило на десяток слов. Кто с ней сейчас будет возиться? Особенно после прорыва синтетов. Нулевка не единица и не может ей быть никогда, но лучше бы ей сидеть на складе и не высовываться. Даже больничные куда-то попрятали.

Биби еще немного помолчал, потом неожиданно выдал:

– Мы подумали, будем делать свою базу на складе. Мистер Фарисон, отец Мига, обещал наладить снабжение. Нормального патрулирования не организовать, но будем хотя бы часть времени проводить в участке. А то какие мы стражники без базы?

Я посмотрел на несущего эту чушь Биби. Похоже, он это всерьез. Какая база, какая стража?! У нас впереди Лидер и конец ставке, а значит новые синтеты в город уйдут!

Биб, осекшись, глянул на меня. Я отвел глаза и задержал дыхание, давя в себе слова. Не хватало еще с лучшим другом поссориться. Пусть даже он болтает всякое.

– Биб, до завтра. Я постараюсь вырваться, если ничего не навалят. Сам понимаешь, какие дела творятся.

Навис закивал:

– Хорошо, громила, увидимся! Если что – ты знаешь, где нас искать!

Угу, в морге. Там для вас уже приготовлено все.

Настроение снова качнулось и мне стало стыдно – Биби ведь не виноват, что у меня все серое вокруг. Вот ведь нашел, подождал, дал с Винсом попрощаться. Потом тоже – он ведь меня растормошить пытался. Как обычно. Надо, наверное, все-таки вырваться к нашим, посмотреть. Один вечер без тренировки ни на что не повлияет. Даже и месяц без нее не повлияет, потому что кинетика нам не завалить. А то, что я как-то смог доползти, то это дурацкое везение.

Не пойду я домой. Еще не хватало на маму сорваться, ей и так невесело. Погулял и хватит, надо... Вспомнив, что у меня сегодня в приказном порядке день отдыха я задумался, чего же тогда делать. Чем бы я отдыхал после школы, например? Вообще-то у меня отдых нечасто бывает, потому что лучше поработать. Наверное, болтался бы без дела, с пацанами трепался или просто посидел бы с планшетом. Или пошел развлекаться.

Я люблю смотреть старые муви. Это совсем другой мир, в котором не нужно бояться, что вещь оживет и попытается тебя убить. Мир, в котором можно вот так просто носить в кармане телефон, или даже вообще общаться через океан с совершенно незнакомыми людьми. Смотришь на живших до Падений и не представляешь, как они могли не понимать, к чему все идет?

Рука сама сжалась в кулак, я даже поискал что-нибудь, что можно было ударить. Идиоты, почему они ничего не понимали?! Почему за их ошибки должны расплачиваться мы?!

Эта болтанка продолжалась всю дорогу до казарм. Настроение то прыгало вверх и я даже начинал верить, что все как-то обойдется, то падало вниз и тогда прохожие начинали уступать мне дорогу шагов за двадцать. А серое небо давило и давило, словно ему заплатили за это.

У входа в казарму часовой было сунулся, даже рот раскрыл, но почему-то ничего не сказал и только козырнул. Вот и хорошо, а то лезут тут всякие. А эти идиоты чего вылупились?

Идиоты, то есть какие-то незнакомые регуляры, вполголоса зашептались. Делать вам нечего, уродам, шли бы лучше отработали проход занятого синтетами дома. А то видел я вас, дармоедов, только деньги городские зря тратите.

По дороге в коридорах я еще и еще ловил на себе эти странные взгляды, но останавливаться не хотелось и я просто ускорял шаг до того, что под конец чуть не бежал. С лязгом закрыв за собой дверь бокса я остановился лишь у стойки с доспехом. Какая все-таки хорошая штука мой "универсал". Стоит спокойно, ничего не говорит, ничего не просит. Подняв планшет с верстака проверил – техработы выполнены вчера, доспех полностью исправен и готов к работе. Положив планшет обратно я подошел поближе. Сейчас, закрытый, доспех чуть возвышался надо мной, но не смотрел свысока; он словно бы глядел на что-то мне не доступное. Настоящий "рыцарь", побывавший в бою. И я его пилот. Странно это все как-то.

За спиной звякнуло...

Прежде, чем я что-то успел подумать, руки сами выдернули из крепления пускач, и только потом я рывком обернулся, выставив оружие. Глаза искали единицу, но в боксе было пусто, лишь... по полу катилась какая-то круглая железяка.

Упала с верстака. Я планшетом задел.

В висках стучало, неприятно так. И руки ходуном. Идиот, на таком расстоянии только ракетой и палить.

Пускач я вернул на место лишь с третьей попытки. Неудобно вот так, со стороны, не из доспеха.

– Майс?

Все, что у меня оставалось, я потратил только что, и на возглас поворачивался очень долго.

– Леннар. Привет.

– Тебе не рано из больницы?

– Нет.

Я хотел было добавить, что надо тренироваться, а полежать в больничной кровати еще успеется, но говорить не хотелось. И если я не хочу говорить, то надо сделать так, чтобы говорил мой адъютант.

– Леннар, чего это все на меня пялятся?

Коротышка замялся. Даже мне было понятно, что отвечать ему не хочется, но я ждал, и лейтенант все-таки ответил: