Темнейший пленник (СИ) - Шоуолтер Джена. Страница 15

— Щенок — это же собака, да? Кроме того, каждый раз, когда я вижу его лицо, я вспоминаю его ужас, когда он спасал меня, а это заставляет меня вспоминать, что со мной сделали, а уже это заставляет меня ненавидеть себя.

— Тогда никакого Аэрона. — Легким, как перышко, прикосновением Гален погладил ее подбородок. Он сделал это так быстро, что у нее не было времени обдумать его намерение, и она только ощутила прекрасный результат. — Если ты когда-нибудь возненавидишь себя, скажи мне. Моей любви хватит для нас обоих.

То, что говорил этот милый человек… что делал… что давал…

Подождите. Милый? «Гален? Что со мной происходит?» Кстати, о подарках, которые он подарил.

— Я так и не поблагодарила тебя должным образом за головы демонов. Я обожаю это. И обещаю, что никогда не устану, начни ты их мне дарить повторно.

Он одарил ее едва заметным намеком на улыбку.

— Теперь об этом знает весь бессмертный мир. Ранить Лейлу значит болезненно умереть.

Самые. Сладкие. Слова. В мире.

— В последний раз, когда я видела тебя, ты жил с Повелителями. Вы были почти в дружеских отношениях.

— Мы не самые лучшие друзья, но и не самые худшие враги. Я ценю их жизни. — Пауза. — Но твою я ценю больше.

Он действительно так думал. Он ценил ее. Ее! У него были все основания ненавидеть ее, но он продолжал за ней ухаживать за ней. То усилие, которое Гален уже предпринял ради нее без обещания награды… он пытался, делал все, что в его силах, чтобы стать тем, в ком она нуждалась. Каждым своим действием он еще больше подтверждал свои слова и свои намерения.

В этот момент что-то бесконечно нежное овладело Легион. Она бросилась к нему и обняла за плечи.

— Я счастлива, что встретила тебя, Гален, и еще больше счастлива, что ты выжил, встретив меня.

Глава 7

Откровенные ухаживания потрясали.

Впервые в жизни Гален забыл об остальном мире. Война в Преисподней… кому какое дело? Мировое господство… может подождать.

Удовольствие… не прекращалось.

Лейла наблюдала, как он двумя пальцами водит в жестянке с краской, смешивая цвета. Она застонала, и ему пришлось скрыть улыбку.

— У тебя что-то болит, моя милая? — спросил он, изображая невинность. Роль, которую он довел до совершенства.

— Нет. Просто думала. — Она облизнула губы. — Ты должен нарисовать демонов без одежды и заключить их гениталии в зубастые капканы. Ну, чтобы придать фреске немного остроты.

Вытерев пальцы о голую грудь, чтобы привлечь ее взгляд, он подошел ближе. Черт побери, от ее вида у него как обычно перехватило дыхание. Сегодня на ней был красивый розовый сарафан, сверкающие драгоценности и балетки. Толстая темно-русая коса свисала с одного плеча, а на другом сидела робото-птица.

— Ты все это время думал о гениталиях? — поддразнил он.

— Нет! — взревела она, и Гален с трудом сдержал улыбку. — Я имею в виду, что так оно и было, но только в целях пытки.

— Тогда я делаю что-то не так.

Хотя у него никогда не было серьезных отношений — притворных или нет — но ему нравилось иметь живую девушку. Особенно это касалось именно этой девушки. Ее смесь наивности и смекалки очаровывала его, и само ее присутствие приводило на грань сексуального безумия.

«Терпение. Будь тем, кто ей нужен, и получишь награду».

Ее взгляд скользнул вниз по его торсу, прежде чем задержаться на очевидной эрекции за ширинкой. Она начала часто дышать… от волнения.

Они ухаживали друг за другом уже три дня. То, что она перестала отпрыгивать от него, когда он проявлял сексуальное желание… сладкий прогресс!

— Нравится то, что ты видишь? — спросил он.

— Да, — прошептала она, и румянец на ее щеках стал еще ярче. — Я, э-э, испекла тебе кое-что. Мой первый подарок тебе. — Она что-то прошептала робото-птице, и механическое чудо улетело… только чтобы через несколько минут вернуться с серебряной вилкой. — Я спросила Фокс о твоем любимом десерте, и она сказала, что ты любишь унизительный пирог. Я никогда о таком не слышала, но, к счастью, Оливия нашла рецепт.

Проклятая Фокс.

— Оливия — женщина Аэрона? Я думал, что ты не заинтересована в общении с Повелителями и их женами.

— Оливия вышла со мной на связь. Как бывший Посланник, она может говорить в умах людей даже с большого расстояния. Неважно. Я даже никогда не слышала о некоторых ингредиентах, но Фокс нашла их для меня. Фарш из субпродуктов, мука из кузнечиков и протухшая рыба.

Что сделала с ним Лейла? Во второй с их встречи его вкусовые рецепторы рыдали.

— Это была моя первая попытка испечь пирог, но я почти уверена, что справилась. — Весело продолжала она, протягивая пирог и вилку. — Подойди. Попробуй. Поделись мнением.

«Спрячь гримасу. Убьешь Фокс и Оливию позже». Он взял вилку, вдавил зубцы в тарелку и осторожно откусил кусочек того, что выглядело в прямом смысле слова дерьмом.

Даже хуже. Он прожевал отвратительное подношение, а затем заставил себя проглотить его. Чего бы он только не отдал, чтобы вернуться к старым добрым временам и сосискам в тесте.

— Вкусно? — спросила она.

У Галена не было проблем с тем, чтобы лгать людям. На самом деле, он даже предпочитал лгать. Чем меньше кто-нибудь будет знать о нем, тем лучше. Но здесь, сейчас, он не хотел оскорблять Лейлу ложью. Поэтому продолжал есть. Пока его рот был полон, ему не нужно было говорить.

Когда он закончил, она улыбнулась. Ослепительной, сияющей улыбкой.

Тошнит… но оно того стоило.

— Спасибо, — поблагодарил он ее, но тошнота усилилась, и его желудок скрутило так сильно, что он побелел, как полотно. На его лбу и над верхней губой выступили капельки пота. — Эй, быстрый вопрос. Был ли мышьяк включен в список ингредиентов?

Ее улыбка исчезла, и она побледнела.

— Нет. А должен быть?

— Извините, я на минутку. — Он помчался в свою ванную комнату, и его вырвало прямо в унитаз.

Лейла последовала за ним, шмыгая носом и приговаривая:

— Мне очень жаль.

В тумане рвоты и боли ему не хватило сил, чтобы ее утешить.

— Позволь мне помочь тебе, — взмолилась она, вытирая его холодной влажной тряпкой. — Я больше никогда не буду печь, клянусь. Сейчас тебе станет легче. Тебе обязательно должно стать лучше.

Его последняя мысль перед тем, как он заснул: «Ради того, что происходит при болезни, я попрошу ее приготовить еще один унизительный пирог, как только у меня вырастет новый желудок».

К утру Гален выздоровел. Ему следовало бы радоваться. Вместо этого он надулся… очень мужественно. В какой-то момент ночью Лейла пробормотала: «Я собираюсь наверстать упущенное». А потом оставила его одного в ванной.

Теперь он пару десятков раз почистил рот, принял душ и оделся.

Готовый выследить ее, он вышел… и резко остановился. Лейла, должно быть, работала всю ночь. Она заполнила всю комнату подарками. Коллаж из селфи в рамке, дуэльные пистолеты, меч с украшенной драгоценными камнями рукоятью и пошлый снежный шар. Лучше всего было то, что она создала план обороны, атаки, и контратаки на случай вторжения демонов.

«Моя умная, порочная красавица».

Он улыбнулся. Ловушки, которые она предлагала, были поистине дьявольскими. Капканы для гениталий, которые она хотела, чтобы он нарисовал. Соляные и сахарные туннели, чтобы расплавить плоть демона до костей. Как создать невидимые проходы, ведущие в реальности, напоминающие Сладостную, где из-за магии невозможно мучить друг друга.

Будь он проклят, если не хочет, чтобы она была рядом с ним во всех битвах и войнах. У их врагов не будет ни единого шанса. Но больше всего он хотел, чтобы она оказалась в его постели. Его страстное желание к ней продолжало расти, постепенно поглощая.

Гален должен продолжать свою игру.

И он так и сделал.

Весь оставшийся месяц их тест-драйва он стучал в ее дверь, по меньшей мере, три раза в день, держа в руке новый подарок. Черепа демонов, которых он убил в ее честь. Уникальные украшения, которые он приобретал на протяжении веков. Любовные романы с участием злодейских героев, которые спасали мир и завоевали девушку. Букеты различных жареных мясных блюд на палочках.