Северские земли (СИ) - Волчок Сергей. Страница 55

Священник посмотрел на стоящего с открытым ртом ученика и поинтересовался:

- Понял теперь, почему твоя жизнь с этой штукой на шее не стоит и гроша?

- Понял, - угрюмо ответил тот. – Может, выбросим этот змеевик к чертям собачьим?

- С ума сошёл? – искренне удивился священник. - У тебя появился шанс собрать снаряжение единственного в наших землях чародея вне уровней, а ты решил убежать и спрятаться? Помнишь, ты меня спрашивал, ублюдок ли ты? Если ты ещё не понял – ответ «да». Твоё будущее уже давно определено. И в его описании всего три короткие фразы: «После появления Дара доставлен в отделение Сыскного приказа. Документов предъявить не смог, признан ублюдком. Отправлен в боевые холопы, погиб на Засечной черте». Этот кусок золота – не просто сосредоточие магии, которой не видели в русских землях. Для тебя – это единственная возможность стереть эти три фразы и написать на их месте другой текст. Возможно – весьма длинный. Но для этого надо перестать праздновать труса и сыграть в игру, ставкой в которой – твоя жизнь. А теперь я хочу услышать от тебя что-нибудь поумнее недавней реплики.

Ждан покраснел и задумался. Пару секунд спустя он, наконец, открыл рот.

- Пока вы ещё живы, с моей стороны было бы вопиющей глупостью не спросить, пока есть возможность – нет ли у вас каких-нибудь советов для меня?

Священник рассмеялся, и потрепал сидящего рядом Ждана по голове.

- Ладно, владелец чертовой дюжины гадов, иди засыпай раскопанные норы и укладывай дёрн. Конечно же, я уже всё продумал. Оставь только амулет, мне надо над ним поработать.

Ждан хитро посмотрел на учителя:

- Вы запретили его отдавать кому бы то ни было.

- А кто тебе сказал «отдавай»? Положи его рядом со мной и иди ликвидируй последствия своей игры в крота. Мне его касаться не надо, я с ним и так поработаю. И вообще, я уже почти понял, как в него залезть, пока разглядывал. Кудеяр, когда защиту ставил, на наше счастье, схалтурил. Так что ещё посмотрим, кто быстрее справится – ты или я.

***

Поп хвастал зря – Ждан уже давным-давно уничтожил все следы человеческой деятельности под каштаном, а священник всё ещё сопел, водя руками над амулетом. Лишь спустя часа полтора батюшка досадливо сплюнул, просиял и поинтересовался у ученика:

- Знаешь, чем божий дар отличается от усердного старания?

- Чем? – охотно спросил заскучавший Ждан.

- Усердный и старательный всё сделает честно, надёжно и правильно. А талантливый – красиво. Кудеяра всё-таки боженька в макушку поцеловал при рождении. Эдакий изящный выверт встроить в дежурное чароплетение защиты… Будь у меня дар чуть послабее – не заметил бы. А чароплетение в самом амулете! Это же кружево! Так бы смотрел и любовался… – поцокал языком батюшка.

Потом, сразу посерьёзнев, добавил:

- Опытный лекарь как никто другой знает, каким образом можно убить человека. Так и адепт Познания, привыкший открывать скрытое и проникать за иллюзии прекрасно умеет всё скрывать и выдавать гуся за порося.

Мы вот что сделаем. Я наложу иллюзию на змеевик, и все, кроме адептов Познания равного со мной уровня и выше, будут видеть дешёвый мраморный амулет с двумя змеями. Впрочем, желающих отобрать или украсть у тебя даже такое добро будет преизрядно, поэтому без нужды его не свети. Иллюзию наложу на пять лет, очень надеюсь, что к этому времени ты будешь уже в состоянии за себя постоять.

- Спасибо! – искренне поблагодарил Ждан. – А можно сделать так, чтобы я был единственным владельцем? Ну, чтобы змеевик работал только у меня, а для другого становился обычным куском металла? И, главное - чтобы все это видели? Тогда его и воровать никто не будет – смысла нет.

- Можно, конечно. Это называется «привязка». Более того – сильные мира сего, вроде князей и богатых бояр, почти всегда привязывают свою сброю. И про это знают все – привязанные вещи всем видны, они как будто маревом поддёрнуты. Вот как мой старый перстень, например. – священник сунул руку под нос ученику – Это единственное, что мне оставили от прежней жизни, и он привязан. Неужели не замечал?

- Как не замечал, замечал. – заверил учителя ученик. - Но я думал, это просто потому, что он волшебный. Я же видел, как он поблёскивает, когда вы волшбу творите. Ну и вообще – откуда мне знать, много ли в Гранном холме привязанных вещей?

- У меня – одна, - степенно ответил священник. – А больше никого с Даром в Гранном холме нет.

- Ну вот. А я, кроме Гранного холма и леса ничего в жизни и не видел. Я даже в городе ещё ни разу не был. Так вы привяжете?

- Легко и без проблем, раз так просишь. Но ты всё-таки имей в виду следующее. Во-первых, привязка слетает после смерти владельца. И если раньше тебе бы просто дали в тёмном переулке по голове и сняли сапоги и амулет, пока не очухался, то после привязки тебя уже прирежут. Это первое. Второе – привязка не самая дешёвая процедура. За те деньги, что тебе пришлось бы выложить чароплету за привязку, можно купить парочку таких амулетов. А тут уж, извини, у самого последнего дуралея возникнут вопросы – зачем на это дерьмо, которое делают ученики для практики, привязку накладывать?

- Я всё понял – пробормотал Ждан. – Извините.

- Я-то извиню, - вздохнул священник. – а вот злодеи всякие… Ты бы начинал уже думать перед тем, как говорить, а? Пора уже, Глеб. Ладно, теперь главное. Пришла пора тебе твою историю рассказать…

И священник поведал Ждану то, что он и так прекрасно знал и помнил. Но виду мальчик постарался не подавать – в нужных местах удивлялся, в нужных – ахал. На моменте гибели настоящих родителей действительно чуть слезу не пустил – так ярко вспомнился ему тот страшный день.

Закончив, священник помолчал, а потом сказал:

- О прошлом твоем потом поговорим, коль Бог даст, а пока о делах насущных. Волшба по накладыванию иллюзии тяжёлая и потребует от меня много сил. До конца я её доведу, но потом из-за отката упаду без памяти. Ты, главное, вокруг меня не бегай и не причитай, а сразу отправляйся в Оптину пустынь. Скажешь настоятелю – плохо учителю стало, упал без памяти. Монахи помогут меня туда перенести, настоятель хоть и жук, но уж в этом деле не откажет. Пока меня врачевать будут, найди среди братии старичка покрепче, дай ему десять копеек, и попроси сходить в Гранный холм и передать твоей матери, чтобы к нам шла. Собирается пусть с концами, в село мы уже не вернёмся. Дом и прочее пусть бросает без жалости – я всё равно их продал, когда деньги разбойникам собирал. Свои и твои нужные вещи пусть с собой возьмёт, а мне – только книгу под названием «Измарагд». Мать твоя хоть читать и не умеет, а её опознает легко. Там переплёт синим атласом обтянут, она одна такая. Запомнил? Всё, остальное потом доскажу, когда в себя приду. Надевай змеевик и ложись на траву, чары плести буду.

- Отец Алексий, - не выдержал Ждан. – Если это так опасно, может, лучше сейчас скажете? Вдруг с вами…

Он замялся…

- Ну, вдруг что случится? Я ведь действительно не понимаю, что нам делать тогда.

- Не случится! – отрезал священник. – Не вышел ещё срок. Я специально не договорил. Не знаю, как тебя, а меня именно невыполненный долг лучше всего на этом свете удержит. Всё, надевай, и под рубаху прячь, он нательный, как крест!

О, Господи Исусе! Ну как ты надел? Истерой к себе, Богоматерью наружу. Змеевик только в таком положении работает, если надо будет его включить – просто переверни. Заодно никто не увидит, сколько там змей у тебя. Хотя знающий человек и по лицевой части всё поймёт. Всё, ложись на траву и глаза закрой.

И священник принялся водить руками над грудью ученика, бормоча какие-то невнятные слова.

Глава 38. «Усы, лапы и хвост – вот мои документы»

Отец Алексий умирал.

Где-то там, внутри кельи настоятеля.

Ждан же сидел у братского корпуса всё на той же лавке, смотрел на запертую дверь и чуть не плакал. Из комнаты, где сейчас умирал его названный дед, его безжалостно выставили. Сейчас там были только настоятель монастыря да Лушка, едва не бегом прибежавшая в монастырь сегодня к полудню.