Икс (ЛП) - Графтон Сью. Страница 57

Полицейский направился обратно. Пока что, он не сказал ни слова о нарушении мною правил дорожного движения. Это потому, что я их не нарушала. Он даже не мог упрекнуть меня за неисправный тормозной фонарь или просроченный стикер техосмотра. Несмотря на это, было что-то постыдное в самой ситуации, что должно было очень подходить Неду Лоуву. Теперь, когда я подумала об этом, наверное, Эйприл позвонила ему, и это был он, кто позвонил в полицию.

Полицейский наклонился и вернул мои права. На значке с его именем было написано: М.

Фицморрис. Никакого намека на его имя. Конечно, его не звали Моррис Фицморрис, хотя я слышала о родителях, которые делали такие вещи. Он был больше похож на Майкла: здоровенный мужик, темноволосый, хорошая осанка.

— У вас какое-то дело в этом районе, мисс Миллоун?

— Не сейчас.

Нед поманил его с крыльца.

— Офицер? Можно вас на пару слов?

Фицморрис повернулся и пошел по дорожке в его направлении, а Нед двигался ему навстречу. Они встретились посередине и поговорили. Точнее, говорил один Нед, а полицейский кивал время от времени. У меня не было другого выбора, как ждать.

Во время разговора взгляд Неда был зафиксирован на мне, и я это чувствовала. Не смотрела на него прямо, но следила боковым зрением. Я знала, что он хочет, чтобы я посмотрела ему в глаза, и он сможет установить свою превосходящую позицию. Одного взгляда бы хватило.

Когда мы в шестом классе играли в гляделки, смысл был в том, чтобы смотреть в глаза твоего оппонента, не отводя взгляд. Первый, кто это сделает, проиграет. Здесь смысл был прямо противоположный. Он хотел, чтобы я посмотрела на него. Я отводила глаза, удерживаясь от этого.

Фицморрис вернулся к моей машине и сообщил о заявлении Неда.

— Мистер Лоув беспокоится о возможном вымогательстве. Его слово, не мое.

— О вымогательстве?

— Его дочь сказала, что вы хотели доставить подарки, которые ее мать заказала перед смертью. У нее сложилось впечатление, что вы ожидали, что вам заплатят.

— Я никогда не говорила ничего подобного. Какие подарки? Я ничего не доставляю. Вы мождете проверить мой багажник, если не верите.

Я надеялась, что он не догадается спросить, зачем я вообще ей звонила.

Его тон был нейтральным.

— Мистер Лоув хочет, чтобы вы пообещали, что не будете приближаться к дому или искать контакт с миссис Сталингс.

— О чем он говорит? Я не выходила из машины и не сказала ни слова никому из них. Вы можете отметить это в своем рапорте?

— Я это сделаю. Я вижу, что произошло недоразумение. Не знаю, с чего у вас все началось, но люди иногда торопятся с выводами, и ситуация накаляется. Думаю, холодные головы победят. Я уверен, что мистер Лоув и его дочь будут удовлетворены.

— Надеюсь. Можно мне теперь ехать?

Он отошел в сторону, сделал разрешающий жест и сказал:

— Я ценю ваше терпение.

— А я ценю вашу любезность, — ответила я.

Я опустила стекло, включила зажигание и выехала на улицу, сосредоточившсь на дороге перед собой. Только свернув за угол я глубоко вздохнула, а потом вздрогнула, когда напряжение стало отпускать. Под мышками было мокро и холодно, и я знала, что пот будет пахнуть страхом.

Я доехала до офиса, готовая к мирной и тихой обстановке, чтобы прийти в себя. Заезжая на дорожку, я увидела детектива Нэша, сидевшего в своей машине. Он заметил меня, и когда я выходила из машины, он вышел из своей.

Я остановилась.

— Разве мы только что не поговорили?

— Кое-что произошло.

— У меня тяжелый день. Предполагаю, что это не могло ждать.

— Могло, но я был неподалеку.

Я отперла офис и оставила дверь раскрытой, покорившись тому, что он последует за мной.

Не было смысла приглашать его войти, потому что он и так собирался.

Я бросила сумку на пол у стола и уселась в свое вращающееся кресло. Он сел в то же кресло, где сидел раньше.

— Рассказывайте.

— Я разговаривал с Ари Ксанакисом.

— Как это получилось? Вы ему позвонили, или он вам?

— Признаюсь, что это я позвонил ему. Обычно я не сую нос в такие дела. В своих отношениях с Тедди он должен разбираться сам, но учитывая историю их вражды, я решил, что он должен знать о событиях в Беверли Хиллс. Если она готовит ему неприятности, он должен быть предупрежден. Я рассказал ему в общих чертах, а он сказал, что предпочел бы услышать историю от вас.

— Мне нужно подумать. Я не против того, чтобы немножко испортить Тедди жизнь, но не хочу оказаться в середине их скандала. Насколько я слышала, эти двое враждовали годами, и это просто добавка к тому же самому.

— Похоже, так и есть.

— Что вы ему рассказали? Он знает о помеченных купюрах?

— Я вкратце обрисовал ему ситуацию. Мне не хотелось рассказывать о ведущемся расследовании, но у меня не было выбора. Я не хотел, чтобы вам пришлось лгать, если он спросит. Я сказал, что вы сделали для нее работу, и таким образом две купюры привлекли наше внимание.

— Кстати, мне все еще не достает ста баксов.

— К сожалению, я ничего не могу с этим сделать.

— Так что Ари хочет от меня?

— Он понимает, что благодаря вашей детективной работе Тедди встретилась с Саттерфилдом. Он хочет услышать вашу оценку.

— Мою оценку? Я встретилась с этой женщиной единственный раз, и все, что она мне говорила, было ложью. Я знаю, что я видела, но я не могу начать угадывать, что она затевает. Почему он не спросит ее?

— Спрашивать, это обычно плохая идея, когда касается Тедди. Если она собирается его обмануть, то не станет признаваться.

— Я поговорю с ним. Один раз. И будем надеяться, что это конец.

— Спасибо. Я ваш должник. Я с вами свяжусь.

30

Во вторник утром, выходя из студии, я обнаружила на пороге Генри, рука поднята, чтобы постучать. Его машина стояла на дорожке. Рядом с ней стояла Эдна, в черном зимнем пальто и веселенькой красной вязаной шапочке, прижав к себе сумочку, как коричневый пакет с обедом.

— Я так рад, что ты здесь, — сказал Генри. — Я боялся, что ты уже ушла.

— Припозднилась сегодня. Куда ты собрался?

— Эдне нужно к зубному. Я буду сегодня днем занят со своим бухгалтером, но сейчас обещал отвезти ее и привезти обратно. Кто-то должен был сидеть с Джозефом, но женщина только что позвонила и сказала, что простудилась и не хочет заразить кого-нибудь из них. Ты сможешь за ним присмотреть?

Я бросила взгляд на Эдну, чей интерес к нашему разговору был достаточным, чтобы убедить меня, что план исходил от нее. Никто не собирался “сидеть” с Джозефом. Эдна все сочинила. Она оставила все до последней минуты, рассчитывая, что Генри меня уговорит.

Она прекрасно знала, что для нее я ничего не стала бы делать. Также она знала, что я не смогу отказать, если Генри меня попросит. Мы обменялись взглядом. Хитрая улыбочка подняла углы ее рта.

— Мне сегодня устанавливают сигнализацию, и я должна быть там. Сколько времени это займет?

— Полтора часа. Скоро придет мистер Маккласки, чтобы проверить насчет протечек, так что оставь, пожалуйста, студию незапертой.

— Хорошо.

После этого Генри отъехал от дома, с Эдной, безмятежно сидевшей рядом с ним, и у меня не было другого выбора, чем отправиться к соседнему дому, как обещала.

Я дважды постучала из вежливости, потом приоткрыла дверь и просунула голову.

Поскольку Джордж передвигался в инвалидном кресле, было нехорошо заставлять его ехать через весь дом, чтобы впустить меня.

— Алло?

Я вошла в гостиную и закрыла за собой дверь.

— Мистер Шелленбергер?

В конце гостиной стоял массивный телевизор, показывавший старый вестерн, с ковбоями, которые выглядели так, будто их губы были накрашены. Грохотали выстрелы и конские копыта. Я слышала, как текла вода в соседнем помещении.

Я повысила голос.

— Мистер Шелленбергер? Это Кинси, ваша соседка.

— Я здесь, — отозвался он.

В этом доме я была впервые. Он принадлежал Адельсонам задолго до того, как я въехала в студию Генри. Много лет Дэйл Адельсон преподавал английскую литературу в университете Санта Терезы. Прошлым летом он получил работу в университете Вирджинии, в Ричмонде. Пара была рада переезду, потому что недалеко жили ее родственники. После этого дом был выставлен на продажу и стоял пустым, пока его не купили Шелленбергеры и не въехали.