Триумф поражения (СИ) - Володина Жанна. Страница 77

— Нет! Имя! — говорит Холодильник. — Назовите мое имя!

— Саша, — называю я по имени Александра Юрьевича. — Мы с вами опоздали на работу.

— Позавтракаем и поедем. Ничего страшного. У нас с вами есть блат в руководстве компании, — и мальчишеская улыбка парализует меня. Карие глаза теплые, почти медовые.

Невольно улыбаюсь в ответ.

— Ваш заказ готов! — Холодильник сгибает руку в локте и вешает на нее белое полотенце, другой рукой делая приглашающий к столу жест.

Нервно вздрогнув, сажусь за стол.

— Прошу вас. Гранола и яйца Бенедикт, — услужливо говорит Холодильник.

Поднимаю на него удивленные глаза:

— Я пошутила вчера.

— Зато я нет, — серьезно отвечает мне Хозяин квартиры и агентства.

— Очень красиво! Привезли из ресторана Матвея? — интересуюсь я, с восторгом разглядывая свой завтрак.

— Обидно! — усмехается Холодильник. — Неужели я произвожу впечатление человека, не умеющего готовить?

— Вообще-то да, производите, — честно отвечаю я на вопрос. — Не обманывайте меня хотя бы в этом!

— Клянусь! — Холодильник кладет руку на мое плечо. — И гранола, и яйца Бенедикт — моих рук дело!

— Тогда что здесь? — хитро спрашиваю я, подвигая к себе вазочку с гранолой.

— Рисовые хлопья, сушеная вишня, кешью, миндаль, тыквенные семечки, семена льна, сироп агавы, черный шоколад, миндальное масло, — докладывает Холодильник. — Запек, остудил, наломал, залил йогуртом.

— Я никогда не ела яйца Бенедикт, — покраснев, сознаюсь я. — Гранолу делает мне на завтрак моя мама. Редко, но делает. А про яйца я реально пошутила, простите… Саша.

Карие глаза темнеют от удовольствия:

— Ради своего имени из ваших уст я превзошел самого себя! Попробуйте! Поджаренный тост, яйцо-пашот, ветчина и голландский соус. Он мне всегда удается на славу, не буду скромничать. Приятного аппетита!

— Спасибо! — благодарю я. — А вы… Саша?

— И я. Я так долго ждал этого завтрака. Правда, представлял его по-другому, но так тоже хорошо, — Холодильник ловко управляется с ножом и вилкой, приступая к завтраку.

Копирую его движения, я на самом деле никогда не ела яйца Бенедикт. Знала только, что это бутерброд с яйцом-пашот. Аккуратно режу яйцо, и яркий желток красиво вытекает на поджаренный хлеб с ветчиной.

— Просто фокус! — искренне восхищаюсь я. — Теперь мне понятно, почему в вашей биографии был ресторанный бизнес.

— Был. И поэтому тоже, — послушно соглашается Холодильник.

Мы не спеша завтракаем, обмениваясь ничего не значащими фразами о кулинарии, рецептах оригинальных завтраков.

— Что бы вы хотели на завтрак завтра? — вдруг спрашивает меня Холодильник, и я давлюсь гранолой.

— Что значит завтра? — отхлебывая глоток горячего кофе, говорю я. — Завтра я планирую завтракать дома.

— Нина, вы чего-то не поняли из того, что я сказал вам вчера? — передо мной мой Холодильник, несмотря на джинсы и футболку и отсутствие белой рубашки с галстуком.

— Вы не можете говорить это серьезно! — резко вскакиваю я со стула.

— Я похож на клоуна? — спокойно реагирует на мой эмоциональный всплеск Холодильник. — Сегодня вам надо перевезти сюда свои вещи, те, что вам нужны. Евгений вам поможет. И Прохор Васильевич тоже.

— Зачем вы это делаете? — теряю я голос от волнения и шепчу. — Это сумасшествие какое-то!

— Вот с этим я согласен! — Холодильник материализуется возле меня. — Пора как-то лечить очередной приступ.

— Вы похищаете меня? — не верю я в то, что говорю.

— Не подсказывайте мне идеи! — усмехается Холодильник. — Я могу купиться!

— Хватит шутить! — кричу я, обретя от злости голос. — Четко объясните, что вы делаете?! И что делаю я в вашей квартире?!

— Вы живете со мной в моей квартире, — охотно объясняет Холодильник и упрекает. — Вы перестали обращаться ко мне по имени. А я свое слово сдержал: ночью вас не беспокоил, хотя мне пришлось привязать себя к кровати морскими канатами.

— Послушайте, Саша! — энергия возмущения питает мой ум и мое тело. — Это перешло все границы! Вы не можете заставить меня жить с вами!

— Почему? — холодно спрашивает Холодильник. — Могу. Одну ночь вы уже провели здесь. Что мешает провести вторую? Третью?

— В качестве кого, Саша?! — иронизирую я, в бессильной злобе мои руки сжимаются в кулаки. — Вы забыли, что я вам десятки раз уже объясняла? Я не буду вашей любовницей!

— Никто вам и не предлагает, — Холодильник протягивает руку и берет мою косу.

— А что же вы предлагаете? — совершенно ничего не понимаю и тяну косу к себе.

— Деловое предложение, — уверяет меня Холодильник, наматывая мою косу на свою руку и приближая мое лицо к своему. — Вы живете здесь, со мной. Сегодня вечером придут специалисты с эскизами, выберете себе интерьер. Хотите — сами нарисуйте, что вам нужно.

— Мне ничего не нужно! И я не буду с вами спать! — надо срочно звонить в полицию или вызывать омон.

— Я не сказал спать, я сказал жить! — Холодильник слегка натягивает мою косу. — Клянусь, что не зайду в вашу комнату без приглашения и в свою силком не потащу.

— Тогда зачем всё это? — пытаюсь освободиться, но не могу отодвинуться ни на миллиметр. Хватка Холодильника только усиливается. Рычу сквозь зубы. — Вы оставите меня без волос!

— Ни в коем случае! — нежно отвечает Александр Юрьевич. — Я буду их беречь…

Он снимает с кончика косы резинку и начинает медленно распускать мои волосы, пропуская пряди между своими растопыренными пальцами.

— У вас волшебные волосы, Нина, — горячий шепот обжигает мои губы, но он не целует меня. — И глаза тоже волшебные. И сама вы…

— Волшебница? — догадываюсь я. — Вы ошибаетесь, Саша. Я самая обыкновенная. Просто вы не привыкли к отказам. Но игра затянулась…

— Никто с вами не играет, — спокойно отвечает мне Холодильник, хотя я прекрасно вижу, что это спокойствие дается ему крайне тяжело. Это понятно и по напряженным плечам, и по потемневшим глазам, и по окаменевшему лицу. — Всё абсолютно серьезно.

— А вторая гостевая для Светланы? — не могу удержаться я от вопроса. — Или для Кристины? А может, обеих?

Мощным броском меня прижимают к стене, даже не успеваю испугаться, так быстро это происходит.

— Считаете это хорошей шуткой? — Холодильник упирается руками в стену по обе стороны от меня. — Довольны?

— Нет! — смело отвечаю я, парадоксально чувствуя себя в полной безопасности. Вот не могу сказать, что питает это мое спокойствие, но оно теплым душем окатывает мое тело. — Я очень недовольна всем, что происходит между нами!

— А что между нами происходит? — интересуется Холодильник, убирая от моего лица локон и заправляя его за ухо.

— Противостояние на пустом месте, — терпеливо объясняю я. — Вам не понравилось мое сопротивление — вы разозлились, потом разозлилась я. Как-то так…

— Давайте перестанем злиться, — мягко предлагает Холодильник, мазнув губами по моим губам, нежно прижимается своими губами к моей шее.

— Прекратите, — собираюсь паниковать я, но никак не паникуется, только жилка на шее пульсирует часто-часто.

— Я не могу вас отпустить, — словно извиняясь, глухо стонет Холодильник. — Я не трону вас, даже если мне придется отрезать себе… руки. Я поклялся себе, что дождусь вас, вашего добровольного прихода в мою… ко мне. И я буду ждать.

Я не знаю, что мне ответить на это признание, но мое внутреннее "я" еще не получило ответов на свои вопросы.

— Светлана! — напоминаю я, и Холодильник замирает, но не отходит.

— Расскажите мне о своей ревности, — по-мальчишески улыбаясь, просит Холодильник. — Это согреет мне душу.

— У вас есть душа? — нарываюсь я на ссору, но ничего не получается.

— Оказалось, что есть. Сам удивлен, — Холодильник, наконец, убирает руки и отступает на шаг. — Когда вижу вас, думаю о вас, у меня давит вот здесь.

Холодильник кладет руку себе на грудь.

— Надо больше отдыхать, — тихо советую я. — Сердечные болезни помолодели.