Кирка тысячи атрибутов (СИ) - Сугралинов Данияр. Страница 77

Хас, никогда не снимавший кожаной куртки, а зимой щеголявший в дубленке, отнесся к кожевничеству положительно. От остальных тоже возражений не последовало.

Егор ожидал, что Йоджимбо и Мут произошедшего вчера так не оставят, а потому выбираться из города решили как можно быстрее. От мага пространства пришло одно зловещее сообщение: «Верни эпик. Иначе ты труп». Отвечать Гор не стал, просто внес ганкера в черный список, но решил, что теперь в голове придется держать и эту угрозу. «Святые» и «Изумрудная ярость» тоже, скорее всего, затаили злобу, но больших проблем от нубоганкеров никто в компании Егора не ждал. Карахим, услышавший об истории в песочницы, мрачно усмехнулся:

— Не откажусь с ними встретиться. Деньги с ним нам не помешают.

С маршрутом продвижения-прокачки определились быстро, решив идти от менее опасных зон к высокоуровневым с учетом локаций с Камнями Балара. Ближайшая находилась в Руинах Шукеда, рекомендованных игрокам сорок пятого-пятидесятого уровня. Туда они и направились в тот же день, выучив дополнительные ремесла у соответствующих учителей…

Следующие дни были наполнены прокачкой, постоянными разговорами, даже в бою, и укрепляющейся дружбой — не без мелких споров, понятно, как в любой компании.

Торфу частенько подавал голос из кирки, учил всех уму-разуму, но теперь уже так, как в первые дни, не доставал, а пару раз выдал действительно ценные советы. Иногда раздражала импульсивность Карахима и его не всегда корректные ругательства в адрес других, но Восимбо одним коротким замечанием ставил приятеля на место. Сам монах успешно прогрессировал в целительстве, и вообще, своим вечным спокойствием добавлял группе устойчивости в эмоциональном плане.

Хас… С ним всегда было легко — он не грузил, не грузился сам и умел разрядить обстановку не только имитируемым кавказским акцентом, который вряд ли доходил до Восимбо и Карахима, но и более изящно, проявляя чудеса дипломатии. По правде сказать, Егор узнавал старого друга с новой стороны.

Одно напрягало — Мико нравилась и Хасу. Заслуженный кобель, не пропускавший ни одной юбки, обтягивающей длинные ноги, казалось, соперничал с Егором за внимание девушки. Да и Карахим от него не отставал, гад такой. Егор не мог с ними соревноваться в остроумии и подвешенности языка, а потому просто оставался собой. Ведь он и до того нравился Кристине?

Однако тактику пришлось менять, а то недолго было и потерять Мико. Девчонка весело смеялась над шутками Хаса, не отвергала иногда навязчивые ухаживания Кары, и Егор решил поставить точки над «i».

Задавшись такой целью, он выкопал в меню команду консоли и сделал это. Во время разговора наедине выбрал девушку целью и ввел «/kiss». Варвар грубо притянул ошарашенную Мико и впился в ее губы своими. Она не отстранилась, ответила, и в тот момент Егор, как никогда, пожалел, что играет не из капсулы, которую уже мог себе позволить за счет полученных от «Ракуэна» денег, но… боялся потерять преимущества управления с геймпада. Да и оставались вопросы поважнее комфортной игры.

— Это было… внезапно, — заметила Мико, когда затянувшийся поцелуй прервался — от переживаний Егор двинул стиком, и варвар отшатнулся от девушки.

— Не сердишься?

— Да нет. Мне понравилось, — она улыбнулась. — А тебе? Ох, прости, я постоянно забываю, что ты играешь с консоли. Не хочешь купить себе капсулу?

— Может быть, — ответил Егор. — Но не сейчас.

Парни этого не видели, но изменившиеся отношения Гора и Мико заметили. На это сложно было не обратить внимания, учитывая, что девушка в тот же вечер всех окликнула и сказала:

— Народ! Я теперь с Гором. Никто не в обиде?

Если кто и был, промолчал. С того дня Хас с Карой вели себя тактичнее и прекратили ухаживания. Даже старались дать им больше времени наедине — отставали или уходили вперед, предоставляя возможность поговорить.

Часами общаясь с Кристиной, Егор вскоре мог уверенно сказать, что не знал так близко еще ни одну девушку — странное чувство, учитывая, что они никогда не встречались в реале. Она была из Питера, закончила факультет востоковедения, чтобы продолжить учебу в Японии. «Ракуэн» для нее был не просто развлечением, но полем исследований, на основании которых она собиралась писать диссертацию. Ее мама умерла, когда Кристина училась в школе, а отец большую часть времени проводил на работе, занимал там какую-то важную должность. Причем важную не по статусу, а по полезности для общества, то есть семья была небогата. Однако чем именно он занимался, Мико не сказала, переведя тему на собственные взгляды на жизнь.

— А что потом? — поинтересовался у нее Егор. — После Японии? Вернешься?

— Точно не знаю… Мне здесь еще год. Есть всякие варианты, но ничего конкретного.

После того разговора самооценка Егора снизилась. Кто он в сравнении с Кристиной? Он и в юриспруденцию пошел только потому, что там был меньше конкурс на бюджетное отделение! Не лежала душа к законам, которые не работали — слишком уж теория расходилась с практикой.

Всю ночь он ворочался, пытаясь в себе разобраться, думал о будущем и в итоге пообещал себе, что выберется со дна, на которое его загнали не только жизнь и обстоятельства, как он обычно твердил в самооправдание, но и лень с нежеланием что-либо менять. Главное, что он для себя решил — что не застрянет в Раке надолго. Строить планы на жизнь, исходя из сиюминутных игровых достижений… ну такое себе. Нужно было что-то более основательное, но, как говорил отец: «Шаг за шагом». Сейчас главным было упрочить достаток, улучшить жилищные условия и создать базу для дальнейших свершений. А во главе списка приоритетов, конечно, мамино здоровье.

Еще он все чаще задумывался о том, чтобы купить себе небольшую квартиру в хорошем районе, а в маминой сделать ремонт. Не вечно же ему жить в родительском доме, когда-нибудь понадобится собственный. Думал об этом и сам поражался — ранее недостижимые мечты могли стать реальностью уже в этом году, лишь бы все получилось.

По утрам он ездил к идущей на поправку маме, потом делал что-то по дому. Разобрал балкон и кладовку, безжалостно избавиться от годами накапливавшейся рухляди, пользоваться которой было уже нельзя, а выкинуть жаль.

К Рождеству позвонила медсестра Оля, предложив встретиться. Чуть поколебавшись («<emphasis>встретиться</emphasis>» хотелось, но не до такой степени <emphasis>хотелось</emphasis>, чтобы обманывать Кристину), он отказался. Тактично, сославшись на дела, но Оля поняла, что его номер можно удалять из телефона.

Деньги из «Ракуэна» поступали теперь чуть ли не постоянно. Егор считал день пустым, если ему не удавалось вывести хотя бы сотню кристаллов. Приход копился на депозите, который он пополнял с ранее незнакомым чувством, удовлетворением от очередного шага, сделанного к цели. Сложно было взять и не потратить все заработанное сразу, хотелось многого: от новой одежды и смартфона до приличного телевизора и комплекта посуды. Старая, не раз пригоравшая сковородка с отломанной ручкой одним видом вгоняла в уныние. Но все это могло подождать — какой смысл украшать убитую квартиру? Нужен базис.

Егор составил список всех своих «хотелок», куда внес все: от новой квартиры до нового геймпада. Оценил по десятибалльной системе важность покупки и успокоился. Действительно основополагающими оставались две вещи: здоровье матери и его личное. С первым все вроде складывалось хорошо. Чтобы матери было нескучно, он подарил ей простенький планшет, позволявший смотреть фильмы и серфить в сети. Ежедневно навещал ее, рассказывал о своих успехах и пробуждал в ней жажду жизни, изрядно поугасшую после ухода отца.

— Сделаем ремонт, обставим квартиру новой мебелью, техникой! — говорил он.

Мамино лицо светлело, хотя в глазах все еще читалось недоверие. Даже в то, что планшет куплен на собственные, а не на заемные деньги, она поверила не сразу. Но когда убедилась в правдивости сына, начала считать дни до окончания реабилитации — не терпелось самой заняться ремонтом и обустройством. Правда, сначала ей надо было восстановиться после операции.