Хроники Книжника. Ученик (СИ) - Соломенный Илья. Страница 20

Особенно я укрепился в этой мысли, посмотрев на Корневище, Крогенхест и деревеньки, раскиданные вдоль тракта. Моя первая мысль о том, что развитие цивилизации здесь находится на уровне 18–19 века, оказалась весьма далека от истины. Скорее, тут царило позднее средневековье. Верхом технической мысли (из того, что я видел, по крайней мере) тут считалась водяная мельница.

Поняв это, я вновь задумался. Наверняка в крупных городах были и более продвинутые технологии, но сомневаюсь, что местные могут похвастаться даже наличием насосов, или огнестрельного оружия. Те книги, что я видел в магистрате Корневища, однозначно были написаны вручную — так что технология, которую в нашем мире придумал Гуттенберг, здесь, скорее всего, тоже отсутствовала. Размышляя над этим в пути, я накидывал в уме примерный список того, чем здесь можно было заработать неплохое состояние. Но в первую очередь меня интересовало, конечно же, совсем другое. Магия.

Я очень надеялся, что по прибытию в Ринору мне не составит труда найти учителя, хотя никаких подробных указаний братья-эльфы мне не оставили. Да и с пустыми карманами вряд ли меня кто-то согласится обучать. Мда, палка о двух концах. Но все это — дело будущего, которое только ждало меня. В настоящем же мне предстояло отмахать изрядное количество лиг, прежде чем я хотя бы пойму — что мне делать дальше. Подумав об этом, наверное, в тысячный раз, я усмехнулся. Кажется, эта фраза стала моим девизом. "Что ж, если удастся стать дворянином, я уже знаю, какая надпись будет украшать мой герб. Одной проблемой меньше" — посмеиваясь, думал я об этом.

Сам путь до Столхейма ничем особым мне не запомнился. Мы просыпались до рассвета, завтракали, седлали лошадей, и отправлялись в путь. После полудня останавливались, чтобы перекусить и ехали дальше, до самой темноты. Если везло — ночевали в придорожных трактирах. Если нет — под открытым небом. Не знаю, что в этом романтичного. Те, кто считает, что долгое путешествие на лошади — нечто необычное и, опять же, романтичное — полные идиоты, которым твердое седло никогда не натирало зад до кровавых мозолей. Впрочем, думаю, что это была только моя проблема, из-за малого количества практики. Матиас, к примеру, совсем не переживал. Ну да, ему то что — дело привычное.

Единственное событие, оставившее в моей памяти неизгладимый отпечаток, произошло за день до того, как мы прибыли в Столхейм. Уже вечерело, и мы решили добраться до ближайшего хутора. Матиас, бывавший в этих краях не раз, уверял меня, что до него рукой подать, и я не стал настаивать на ночевке под открытым небом. Тем более, что последние три дня мы спали на жесткой земле, а мне до смерти хотелось завалиться на кроватью. Впрочем, товарищ быстро развеял мои мечты, заявив, что домой нас никто не пустит. Но где-нибудь в конюшне или сарае мы запросто переночуем. Не сказать, чтобы это меня сильно воодушевило, но несколько капель дождя, упавшие на лицо, быстро меня переубедили. Крыша есть крыша.

К безымянному хутору мы подъезжали уже в полной темноте. Дождь усилился, а мой товарищ начал потихоньку нервничать.

— В чем дело? — поинтересовался я у него.

— Очень странно, Дангар — мы уже должны были увидеть огни в домах, а их все нет.

— Дождь идет, — буркнул я, плотнее запахивая свой плащ, — и ночь наступила. Все уже спят, наверное.

— Там шесть семей живет. Хоть в одном доме должна лампа гореть. Да и на воротах у них обычно фонари висят.

Постепенно беспокойство соггена передалось и мне. Я хотел было достать из чехла лук, но вовремя спохватился — в такой темноте я не то, что в мишень — себе в колено попасть бы не смог. Поэтому убрал чехол, в котором хранилось оружие, в одну из боковых сумок и хмуро глядя на своего спутника, спросил:

— Что будем делать?

— Проедем еще немного, — подумав, ответил тот, — За этим пригорком, — он указал в темноту рукой, — хутор должен быть как на ладони. Там и решим.

Ума не приложу, как он увидел пригорок в такой тьме. Сам я с наступлением ночи чувствовал себя просто беспомощным и иногда вспоминал слова Едримина о людях, наделенных Талантом видеть в темноте. Может быть, Матиас был как раз из таких?

Но спрашивать я ничего не стал. Не сейчас. Направив коня вслед за соггеном, я постарался не выдать своего волнения сбившимся дыханием и дрожью во всем теле. Да чтоб тебя, Дэн! Возьми себя в руки, ты же не баба! Я мысленно добавил в свой адрес еще несколько нелестных слов, и это слегка помогло. В самом деле — ну не светят в темноте окошки — подумаешь, большое дело! Может быть, крестьяне замаялись за день и решили лечь спать пораньше?

Заехав на указанный Матиасом пригорок, мы слегка расслабились — хоть фонари на воротах и не горели, в одном из окошек свет все же виднелся. Мой спутник облегченно выдохнул, и начал спускаться к хутору. Я последовал за ним.

Дождь разошелся не на шутку, и если бы не плащи, мы бы уже вымокли до нитки. Я мечтал поскорее оказаться в тепле и закутаться в свое одеяло — сегодняшний переход был очень долгим и изрядно утомил меня. Подъехав к воротам вплотную, Матиас соскочил в коня, попав в огромную лужу и, выругавшись, принялся стучать своим здоровенным кулаком по деревянным доскам. Я, повинуясь неясному наитию, остался в седле. Что-то не давало мне покоя — словно странный зуд между лопаток, будто кто-то смотрел мне в спину. Не выдержав этого, я обернулся, но разумеется, в кромешной темноте не увидел ничего. Но ощущение опасности только нарастало и когда из-за массивных ворот послышался человеческий голос, не исчезло, а напротив — во стократ усилилось. Я не понимал что происходит.

— Кого там на ночь глядя бахты принесли!? — раздался зычный бас, и Матиас ответил:

— Мы путники, уважаемый! Хотели переночевать под защитой ваших стен!

— Что?

— Путники, говорю! Я Матиас Морье из Крогенхеста, меня тут все знают! Сто раз уже на ночлег останавливался!

Послышался скрип засова, и я предупреждающе цокнул языком, привлекая внимание своего спутника. Он обернулся и я рукой показал, чтобы он отошел, а другой в это время нашарил чехол из под лука и открыл его. Глаза соггена словно говорили мне: «Что ты творишь?!», но я был уверен в своих действиях. Словно знал что-то наверняка, но не мог это объяснить.

Почему человек за воротами без вопросов открывает их нам? Неужели не думает, что Матиаса могут заставить назваться, например, разбойники? Почему свет горит всего в одном окне? И почему оба фонаря разбиты? На последнее я обратил внимание только сейчас, и все мысли пронеслись у меня в голове за пару секунд.

Как раз этого времени мне хватило, чтобы достать лук и стрелу с широким наконечником. Неожиданно мои глаза привыкли к темноте, и я был уверен, что в случае чего попаду в человека, показавшегося в проеме ворот. Ему потребовалось то же количество времени, чтобы открыть небольшую калитку в них. Когда она распахнулась, Матиас, прищурившись, разглядывал незнакомца, положив одну руку на эфес своего короткого и широкого меча.

— Я вас не знаю, — сказал он, и в следующий миг все закрутилось с невероятной скоростью.

Зуд в лопатках стал просто нестерпимым. Не знаю почему, но я развернулся в седле, одновременно вскидывая лук и натягивая тетиву. Как оказалось, это было верное решение — как раз в этот момент на меня летел какой-то силуэт. Не разбираясь, что это за херня, я разжал пальцы. Стрела щелкнула по перчатке и врезалась прямо в центр силуэта. Раздался дикий вопль, и в следующий миг я услышал, как меч Матиаса врезается во что-то стальное. Едва успев соскочить с коня, я дернул из колчана еще одну стрелу и, выцелив появившуюся в воротах фигуру, крикнул:

— Назад!

Матиас был отличным воином. Он не стал разбираться, что к чему, и отпрянул. Как раз тогда, когда я во второй раз разжал пальцы правой руки. Стрела с шорохом пролетела несколько метров, и угодила в одну из досок. Чертыхнувшись, я потянулся за третьей, но не успел ее достать — Матиас, воспользовавшись моментом, снова пошел в атаку. Он и его противник были двумя мутными силуэтами, сражающимися перед воротами под проливным дождем. Я понимал, что уже ничем помочь не могу но, закинув лук за спину, достал свой кинжал, и сделал несколько шагов вперед. Я надеялся зайти нашему неизвестному противнику во фланг. К счастью, зуд в лопатках пропал, и опасения по поводу атаки со спины тоже исчезли.