Разрушай и подчиняй (ЛП) - Винтерс Пэппер. Страница 43

И бессмысленно.

Особенно потому, что я верила, что в силах освободить его от страданий.

Грассхоппер толкнул меня вперед.

— Ты хотела увидеть его. Я его вызвал. Лучше скажи ему свое имя, девочка, чтобы мы могли двигаться дальше.

От страха моя кровь густела. Почему это прозвучало так зловеще? Разве он не должен был счастлив от того, что все сказанное мной правда? Килл не будет больше жить с чувством вины от того, что он убил меня. Он должен быть счастлив!

— Скажи ему, — настаивал Грассхоппер.

Я не могла перестать смотреть на Килла. Его зеленые глаза были ледяными и полными недоверия.

— Ну? Я здесь против своего желания. Скажи мне, чтобы я мог уйти и оставить этот кошмар позади.

Кошмар. Сон. Я нашла его в своем сне и проснулась с ним в моем кошмаре.

Будет ли место для нас в реальной жизни?

Перестань увиливать и скажи ему.

Сжав кулачки, я сказала:

—Я помню тебя в своем прошлом. Я помню пожар, барбекю и ластик с весами. Я помню домашние задания, телевизор и поцелуи украдкой. Я помню тебя, Артур Киллиан, — я помню тебя, когда ты был молодым и несломленным. Меня зовут Сара — и я твоя, —мой голос сорвался, но я боролась, превозмогая боль от того, что мое сердце лежит у его ног. — Я помню тебя, и мне нужно, чтобы ты прекратил притворяться, пока не стало слишком поздно.

Комната испарилась.

Я забыла об остальных байкерах.

Я игнорировала весь мир, пока Килл медленно распрямил руки и сокращал расстояние между нами. Его лицо было непроницаемым, глаза пустые, челюсти сжаты.

Моя кожа вспыхнула от желания прикоснуться к нему. Рот жаждал, умолял о его губах.

— Ты... — его голос беспощадно шипел.

Мое тело напряглось, борясь с желанием сбежать.

Мо поднялся, встав с другой стороны от меня, как Грассхоппер.

По иронии судьбы, они защищали меня от мужчины, которого я любила. Готовые остановить меня от причинения страданий монстру, в котором быстро закипала ярость.

Килл дрожал. Он покачал головой.

— Это я должен продолжать притворяться? — шептал он.

Едва сдерживаемый гнев в его голосе пугал меня.

Я ничего не могла поделать, мне пришлось сделать шаг назад.

— Да. Мое имя Сара. Ты знаешь меня!

Он имитировал мой шаг.

— Дай-ка разобраться. Я должен перестать притворяться?

Его глаза вспыхнули, и я действительно испугалась, когда его душа исчезла. Он был заперт, забаррикадирован и настолько укутан горем, что не мог разглядеть правду.

Слезы защипали глаза.

— Я стою прямо перед тобой. Зачем ты это делаешь?!

Грассхоппер сказал,

— Килл, девчонка не виновата...

— Не виновата? — взревел Килл. — Не ее гребаная вина в том, что она кромсала мое сердце снова и снова, и у нее хватило смелости сказать мне, чтобы я перестал притворяться? — он указал пальцем мне в лицо. — Я никогда не встречал настолько подлого и умелого манипулятора, а уж я повидал много гребаных предателей.

Направив всю свою жестокость на меня, он прорычал:

— Ты хуже их. По крайней мере, они вонзали мне в спину нож и оставляли гнить. А ты… просто продолжаешь колоть меня. Снова и снова и я, бл*дь, истекаю кровью от каждого удара.

Слезы хлынули их моих глаз, заполонив взор.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать! Ты должен мне поверить…

— Я не верю ни единому твоему слову. Ты. Не. Она! Ты никогда не будешь ею. Ты никогда не убедишь меня в этой херне.

Мое тело стало слишком тяжелым. Я хотела развалиться, но мне необходимо продолжать бороться. Я не могла сдаться.

— Да. Это я, — я закричала. — Если ты только выслушаешь меня, то я…

— Она. Умерла! Так же, как и ты, если не заткнешься!

— Киллиан, — пробормотал Грассхоппер. — Чувак, все хорошо.

— Нет, не хорошо. Я хочу, чтобы она ушла. Сейчас же. Немедленно, пока я не наделал глупостей.

— Поверить мне — это глупость?! — мой голос казалось глох перед лицом его гнева.

Килл становился выше и выше, словно высасывал жизнь из комнаты. Его голос опустился до жуткого шипения.

— Я никогда не буду настолько доверчив, милая. И это только доказывает, что ты не она. Теперь я абсолютно уверен.

— Как? Откуда ты знаешь?

Он холодно улыбнулся, вытащив мои худшие страхи.

— Ты лгунья, Сара. Прекращай это. Все кончено.

Слезы стекали по моим щекам.

— Это не так. Ты просто отрицаешь. Не делай этого! Не делай мне настолько больно.

Он рассмеялся.

Дрожь пробежала вдоль позвоночника.

Распрямив плечи, он пробормотал.

— Ладно. Я даю тебе один шанс. Один последний шанс. Скажи мне... ты уверена, что тебя зовут Сара?

Я тяжело вдохнула, испугавшись его вопроса. Почему он хотел, чтобы я подтвердила это? Я это вспомнила. Это происходило. Я же вспомнила, как использовала имя Коррин. Это было со мной.

Ужас заставил меня догадаться: страх заставил меня понять, насколько все пошло неправильно.

Не сдавайся.

Я медленно кивнула.

— Да, я уверена.

Он ухмыльнулся, глаза прищурены, лицо бесстрастное.

— Спасибо, что вырыла себе могилу и доказала, что ты лгунья.

Я ушла в себя, не желая дальше слушать. Не желая подвергаться его жестокости еще секунду.

— Ты ошибаешься, Сара, — вздохнул Килл. Он быстро схватил меня за горло и крепко сжал.

Мое тело прижалось к нему, и в одну секунду мне показалось, что он хочет задушить меня. Его глаза ворвались в мою душу и разорвали ее на куски. С наибольшей болью, которую я когда-либо видела на лице мужчины, он прижал свой лоб к моему.

— Ее звали не Сара.

Сбитый с толку он обхватил мой подбородок, чтобы я не отвернулась, когда он произнесет сокрушающее предложение.

— Ее звали Клео. И я убил ее.

15 глава

Некоторые говорят, что грешники попадают в ад, а святые отправляются на небеса.

Если бы это было правдой, то прошедшие восемь лет я жил в пламени преисподней.

Мое сердце горело от лжи и от желания, такой, бл***, жажды поверить каждому слову, сказанному Сарой. Я хотел найти силы, чтобы отпустить свою ненависть и просто... сдаться.

Но все, что я делал, каждый путь, которым я следовал, и каждая цель, которую преследовал, были не для меня, а для нее.

Я был обязан отомстить в память о ней.

Я задолжал ей покой.

Потому что я видел, как она умирала.

Я был свидетелем конца.

И он так и будет кричать в чистилище, пока я не совершу правосудие.

Отобрав жизни тех, кто забрал наши.

Все, чего я хотел — этого недостаточно, чтобы меня остановить.

— Килл.

Клео.

Ее звали Клео.

А мое имя Сара.

Клео.

Он убил ее.

Давление сжимало мою голову, когда я поверила в мою сфабрикованную в голове ложь, затуманившую мое сознание. Как у меня могли быть воспоминания, которые я не могла объяснить? Как я могла проживать прошлое, которое даже не может быть реальным?

Клео.

Не было никаких обнадеживающих звоночков внутри. Это не притягивало за нити прошлое, которое я считала правдой.

Я ушла в себя, не поднимала глаз, пока комната не опустела, как песок на раскрытой ладони (сквозь пальцы), оставив только Килла, Грассхоппера и меня.

— Я заберу ее. — Грассхоппер потянулся ко мне. Я не сопротивлялась, когда его руки приземлились на мои плечи, вытаскивая меня из сокрушительно нежной хватки Килла.

Все это было так чувственно, и грубость таинственно исчезла. Меня поглотила черная дыра, провалившаяся, словно кратер, который создал мое кошмарное землетрясение. Я полностью погрузилась в темноту амнезии.

Мне конец.

— Ты в порядке, приятель? — спросил Грассхоппер, когда Килл промолчал и замер. Он едва дышал, ботинки его приклеились к полу.

Ему потребовалась минута, чтобы ответить. Прочистив горло, Килл сказал:

— Буду в порядке, когда она исчезнет.

Я вздрогнула, желая рухнуть на пол и залечить свое кровоточащее сердце.