Дорога в школу (СИ) - Вылегжанин Сергей. Страница 5

Так как отец занимал высокий пост в Правлении одной из крупных Корпораций, и по работе часто летал по делам на разные планеты, то дом наш был не так уж и далеко от одного из Космопортов. Он отвечал за направление третьего сегмента третьего сектора планет, но все его называли просто Третий Космопорт, хотя он и имел какое-то вычурное название в честь одного из ученых группы моников, открывших принципы действия грузовых телепортов.

Мы с Милисандрой вышли из мобиля на крытой стоянке, с нами остались только две девушки из охраны моей младшей мамы, а остальная толпа слуг поехала на других больших мобилях заниматься багажом и документами. До отправки была ещё порядочно времени, мы приехали явно рано, но я был не против. Это же ПРИКЛЮЧЕНИЕ! Когда ещё будет возможность погулять по настоящему Космопорту? Из дома меня не выпускали, во «внешний мир» ездили всего несколько раз в честь разных праздников на разные постановки детских спектаклей. Когда я сидел на первом ряду, эмоции скуки, исходящие от взрослых, играющих детские роли, навевали тоску. Я даже уснул в тот раз, после чего попросил, чтобы брали билеты подальше от сцены, сказав, что тяжело смотреть, когда близко. А вот когда я «не слышал» актеров, эмоциональный фон задавали дети, сидящие вместе со мной, так что я заражался их восторгом и получал очень большое удовольствие от сказки. Главное, отсесть от некоторых взрослых, сидящих с детьми. Их раздражение и скука были явно лишними на празднике детей. И почему взрослым разрешают посещать такое, раз им не интересно?

— Так, Валя, быстро опусти экран инфора, — и мама Мили встала передо мной, закрывая собой многоцветье Космопорта. — Рано тебе ещё такое видеть!

Я сделал, что она просила. В правом верхнем углу у меня всегда значок, уведомляющий о том, что включен родительский контроль. Вот под ним и появился значок фильтра визуальной рекламы.

Прямо стало интересно, что за реклама такая, что мне нельзя на неё смотреть? Не думаю, что на всеобщее обозрение выставлено чье-то убийство. Да и воину не привыкать к таким зрелищам!

На самом деле, я ни разу не видел реального убийства, да даже на картинках не видел, хотя уже убил тысячи своих врагов на вирт-полигоне во время тренировок, но там убитый сразу же исчезал. Контроль инфоров дома был подключен через СБ (службу безопасности) нашего дома, а мой ещё и контролировался моей родной мамой, которая считала, что всему своё время.

Мама Мили, видимо, сама явно тут ни разу не была, потому что вовсю крутила головой вместе со мной, но в её эмоциях вместе с любопытством было сильное смущение, мне непонятное. Причем оно проскальзывало именно тогда, кода она бросала быстрый взгляд на квадрат одной рекламы, закрытой от меня туманом родительского контроля.

Конечно там не убийство, но тогда что?

Насколько я помню, так смущалась она несколько раз: когда её при мне один раз щекотал папа, когда я строго смотрел на неё, съевшую в задумчивости мою порцию мороженого и мне пришлось просить служанку принести другое, и когда мы со средней сёстрой играли в лошадку в полотенцах, сразу после бассейна.

Вряд ли там реклама лошадей, щекотку я даже и не могу представить, как рекламировать, а значит там мороженое! Точно! Видимо мама Мили решила, что я, увидев рекламу, тут же и затребую себе кучу порций, а она не сможет отказать. Она просто не понимает, что настоящий воин не должен идти на поводу своих желаний.

Сделав строго-равнодушное лицо, показывая, что ничего такого я не хочу (хотя от мороженого я бы не отказался, мы же не завтракали), спросил:

— А мы куда теперь?

— В зал ожидания. — Из названия понятно, что это, но непонятно, где это!

— А где он?

— Сейчас зайдем, и всё узнаешь. Ты чего такой нетерпеливый? — Она потянулась по привычке разлохматить мои волосы, но у меня на голове был инфор, и потянувшаяся рука замерла. А в эмоциях мелькнула растерянность. — Нам во-он к тому входу.

На экране у меня появилась стрелочка, указывающая путь, и поясняющая надпись «Вход ОВП». Сам я практически не пользовался инфором, мои мама и папа были очень отрицательно настроены к этому устройству, говоря, что современные дети уже и туалет без стрелочки найти не могут, а мама добавляла, что воин должен быть независим от всего искусственного.

Когда я был совсем маленьким, у меня появились проблемы со сном, мама тогда сильно разволновалась и говорила, чтобы я это никому не рассказывал об этом. Даже сознание потерял, мама сказала, что, скорее всего, от недосыпа. После того случая к нам приезжал странный человек, с железкой, которая была прямо в голове, возле виска. Тот случай я плохо помню, меня как-то сильно мутило, и в голове было только одна мысль, как бы не стошнило после лекарства, которое дала мне мама. Потом меня свозили к каким-то незнакомым врачам, явно из клана моей мамы, так как у каждой были видны красные пряди в волосах, количество которых обозначало уровень воина. Причём среди них были мужчины, а до этого мне рассказывали друзья из детей слуг, что воинами могут быть только женщины.

Итогом поездки стал новый брасик с большим экраном, который я потом синхронизировал с моим инфором и, как сказала мама, как-то «упорядочил мозговые процессы», так что плохие сны ушли.

Зато пришло другое. Теперь я начал слышать эмоции почти всех окружающих меня людей, как свои собственные. Часто было не понять, это я сам чувствую или кто-то из стоящих рядом.

Исключение составляли личная охрана моей мамы и младшей мамы Милисандры, состоящая из женщин-воинов, которые тоже имели красные прядки в волосах. Да ещё личный порученец отца — Грей — тоже не поддавался моему сканированию. Причём, если остальных охранниц я мог хотя бы чувствовать и понять, где они находятся, то Грей для меня вообще как будто не существовал.

Днём я ещё чувствовал собак в вольере охраны, когда приходил на них смотреть и кормить. Ночью их выпускали в периметр, а тот был далеко от дома. Собаки и их эмоции были очень разные, гораздо разнообразнее тех же людей из охраны. Какие-то были очень одинокие, тосковали без ласки, а какие-то наоборот, злые на всех людей.

Вначале эти новые мои способности вызывали лишь недоумение и страх. Оказалось, что слуги любят и, одновременно, боятся мою маму, а вовсе не отца, к которому не испытывают вообще никаких ярких эмоций, мама Изольда меня воспринимает как какую-то помеху, но чему я мешаю, так и не смог понять, а старшие сёстры обе считают меня ещё одной игрушкой. Вот прямо эмоции один в один, когда играют в свои переодевалки на инфоре, или переодевают меня. Одна мама Милисандра (кроме родной моей мамы) относилась ко мне с теплом и каким-то внутренним восторгом. Мне кажется, она считала меня какой-то частью моего отца, которая вдруг решила погулять отдельно. А отца она просто боготворила!

Не знаю, что и как мама сказала папе, но в начальную школу я так и не пошёл, а занимался исключительно дома. Приходящие учителя давали мне материалы по общим и специальным предметам, а тренер из клана матери с семью прядями учила драться на ножах, кидать их в цель, а так же стрелять из метателя. А с Греем мы просто играли. Прятки разные, логические игры. Он вообще-то должен был меня чему-то там учить, но я так и не понял, чему. Только смеялся надо мной, сравнивая с разными животными и их детьми. Наверное, с ним учёба начнётся позже, мама говорила, что на другой планете боёвке (и не только) меня будет учить как раз он.

А мама, иногда вместе с тренером, учила меня прятать эмоции, при этом всегда говоря правду. Она утверждала, что это самый важный навык в моей жизни. Техника называлась «рассеивание внимания» и была довольно сложной. А ещё нужно было научиться «думать не то, о чем на самом деле думаешь, а отвечая на вопрос, думать не об ответе на него, а об ответе на другой вопрос». Вот как это понять? Получаться, по утверждению мамы, у меня стало только после моего десятиоборота. Но я рано радовался. Оказывается, мне ещё предстоит освоить «мысленный панцирь», чтобы оградить свои эмоции полностью. Технику тренировки этого навыка мама обещала мне дать, как я перейду в среднюю школу и примерно дней пятнадцать назад поставила модули на мой инфор, но я так и не собрался их посмотреть. В голове ещё свежи были воспоминания о прошлых тренировках, так что начинать новый виток издевательств над собой совершенно не хотелось. Для чего это понадобиться именно мне, непонятно, тем более, что таким возможностям никто, кроме мамы, не учился, а значит вряд это нужно для всех. Хотя, мама сказала, что это стандартная техника всех воинов клана Росса, и если я хочу получить красную прядь, должен стараться. Тогда я старался, как мог, а сейчас я уже покрасил прядку. Может, эта новая техника мне и не понадобиться никогда.