Свежая кровь (СИ) - Володарский Вадим. Страница 19

— Значит, сестру вы никогда не знали, даже о ее существовании не подозревали, но от наследства не отказались, — резюмировал следователь. Влад только улыбнулся.

— А вы бы на моем месте, что отказались?

— Нет! — рассмеялся следователь. — Но, во-первых, в Россию бы не поехал. А во-вторых, задумался бы: почему это ко мне приехал какой-то адвокат издалека, и хочет вдруг сделать меня богачом? Вы не задумывались? Если бы вы не знали о сестре и о наследстве и дальше…

— Ну, здесь долго рассуждать было не нужно: я подумал, что адвокат хочет заработать гонорар. Вы же знаете, что я сам занимался этой работой..? — Следователь, судя по всему, слышал об этом впервые. — Тогда, когда занимался, — я бы сам мог так сделать. Если бы, тем более, речь шла о таких деньгах. Это была первая мысль…

— Но потом вы ее изменили?

— Не изменил, а пришел к выводу, что это не единственное, чем руководствовался адвокат — его фамилия Таханов. Хотя гонорар свой он заработал честно. Но тут еще и другое… Каластан — маленькая республика. Там свои… расклады по бизнесу, свои связи и конкуренция. Если бы не я… Единственной наследницей была бы дочь Юнуса Талаева, Зарема. А она — жена Хайдера Тохова, тоже большой фигуры в местном бизнесе. Я так считаю, — сделал вывод по некоторым разговорам, которые там слышал, — что глава Каластана очень беспокоился, чтобы Тохов не сконцентрировал слишком много влияния в республике. Поэтому обратился к Таханову, чтобы этого не допустить. А тот нашел меня, — они ничего не могли сделать, я законный наследник, даже несмотря на то, что Злату никогда не знал.

— Они вам… ставили какие-то условия? — спросил следователь. — Возможно, заставляли что-то для них делать?

— Да нет… Вы смотрите с точки зрения вашей службы, — снова улыбнулся Влад. — Но это же не разведчики… Если бы это было, скажем, в Москве, я бы тоже удивился. А Каластан — такое себе маленькое государство в государстве. Они там решают свои проблемы, ну, и федеральный бюджет «пилят» потихоньку. На все остальное им, кажется, наплевать.

— Что ж, кажется, вы нам мало чем поможете. — Следователь распечатал протокол и дал его прочитать Владу. Тот внимательно ознакомился с документом и подписал.

— Я бы с радостью сделал что-то большее… — Он не грешил против истины. Теперь, когда выяснилось, что он, как таковой, следователя не интересует, Влад почувствовал облегчение, хотя еще вчера пришел к выводу, что прямой опасности нет. Но, когда имеешь дело с «органами», одно дело — догадаться, другое — удостовериться. Особенно, когда только вернулся из России. Интересно, как они узнали, что он поехал туда по поводу наследства, и чьего именно? — А что, собственно, вы хотели от меня узнать?

— Нас очень интересует, зачем ваша сестра вообще приехала в Киев? Вы же, наверное, согласитесь, что это странно! Молодая женщина, которая только что стала вдовой, но одновременно — очень богатой. Это произошло за границей, в Эмиратах. И вот, когда она может покинуть страну, она, — конечно, гражданка России, — летит не домой, не в Каластан. Даже в Москву. Она летит в Киев, где раньше никогда не бывала.

— Никогда? — удивился Влад.

— Нет. Вообще не въезжала в Украину. Ни как Злата Талаева, ни под девичьей фамилией — Бурсак. Мы проверили. Тогда — что ей здесь было нужно?

— К сожалению, понятия не имею. А вы, кажется, думаете, что она могла быть… не случайной жертвой? — догадался Влад.

— Мы проверяем все версии, — ответил следователь так, как и можно было ожидать. Вообще, странно, что он завел такой разговор со свидетелем. Но это было еще не все. — Вообще все. Особенно, когда речь идет о таких больших деньгах.

— Вы говорите, что не знаете, почему сестра полетела в Киев, — задумчиво сказал Влад, делая вид, что не понял намека. — А меня интересует, как она вообще стала женой этого Искандера Талаева…

— Что значит, как? — удивился следователь. — Вышла замуж за богатого… Как там у них говорят? Лицо кавказской национальности? Житейская история…

— Не все так просто… Вы знаете, какой именно национальности Талаевы? Они — хасанийцы. Это один из пяти коренных народов Каластана.

— Ну и что?

— А у хасанийцев очень… интересные брачные традиции… Я узнал об этом, пока был там. — И Влад рассказал о том, что браки у хасанийцев заключаются по сговору родителей молодых, но только об этом. — И вот среди такого народа, в такой семье появляется в качестве жены русская девушка. Конечно, она украинка по отцу, но для них все равно — русская… Причем ее родители давно умерли. Как же это произошло?

— Вам интересно? — спросил Дорошенко.

— Да. Теперь — да. И я попробую узнать, тем более, что мне надо будет узнать еще кое-что… уже собственное.

— Что ж, надеюсь, будете держать меня в курсе. Если узнаете.

— Если смогу…

Идя к месту, где оставил машину, Влад размышлял: этот намек следователя, что они проверяют и его причастность к убийству, — как раз ради наследства, — это случайность, следователь просто обмолвился? Не думал, что допрашиваемый сразу догадается? Или это было сказано специально, чтобы побудить его к чему-то?

Уже садясь за руль, чтобы ехать на следующую встречу, он подумал, что версия о преступлении из корыстных побуждений его собеседнику должна казаться очень удобной. Если это не теракт, тогда делом должна заниматься полиция, а не СБУ. А любая государственная структура старалась сделать так, чтобы дел у нее было поменьше. Если можно будет «доказать» версию, которая позволит передать дело кому-то другому, — они будут только рады. Он, Влад Бурсак, был очень «удобным» для этого объектом. Тем, на кого можно «повесить» такое дело. Его заинтересованность в наследстве очевидна, вот только как они «докажут», что о самом существовании Златы, а тем более — о том, что она в Киеве, он знал? А тем более — организовал убийство, замаскированное под теракт… Реальных доказательств они не найдут, а если захотят их создать..?

Это была уже совсем другая игра, не та, в которую он согласился играть, наблюдая за тем, как шевелятся усы Салмана Таханова.

— Нестандартна ситуация!

— Но разве мог я упустить такую ​​возможность? — спросил Влад.

Собеседник знал, что вопрос был риторическим. Они были однокурсниками, а следовательно — знакомы больше двадцати лет. Еще тогда Владимир Раскутенко закономерно носил прозвище Распутин. И очень хорошо знал страсть старого товарища к автомобилям.

— Да, ты дорвался! — рассмеялся он.

— Разве тебе плохо? Денег заработаешь!

Владимир Раскутенко был таможенным брокером, причем занимался, среди прочего, именно автомобилями. Правда, в основном помогал автосалонам, точнее, так называемым «серым» дилерам, в оформлении автомобилей. Именно такой специалист нужен был Владу сейчас. Именно с ним Влад связывался из Каластана, чтобы получить ответ насчет возможности ввоза автомобилей из России. Сам Владимир считал его важным клиентом, вот, даже разговаривали они не в офисе таможенного брокера, — тот сидел в кабинете, который выделили Владу в компании «Нефтяные горы».

— Я ж разве против? — Он листал копии документов. — Ого! А ты знаешь, в Украине «Бугатти», кажется, пока нет..?

— Ну, теперь будет! Если, конечно, все сделаешь, вместе с другими…

— Да, придется. Но тебе же не только таможня нужна?

— Нет, все «под ключ». Встреча в порту, загрузка на автовозы, транспортировка в Киев, сертификация, растаможка, постановка на учет… У меня бегать по сервисным центрам не только времени — нервов нет, — пояснил Влад. — Я хочу, чтобы у меня стоял ряд машин, с номерами от 0001 до 0018.

— А на «Астон-Мартине» 0007? — опять засмеялся Владимир.

— Ну конечно! Там, в России, 007 стояли! Эстетика… Так как, берешься?

— Ну конечно! Доверенность только выдай. А куда их потом ставить будет надо?

— Позже скажу. Может быть, даже завтра. Но сами машины пока еще в Одессу привезут… Только бы не повредили!

— Я себе представляю, как будут таможенники беситься! — Таможенный брокер знал тех, с кем приходилось работать. — Такая коллекция, миллионная. А ввозится без каких-либо платежей! Деньги мимо бюджета… — Так ввозились автомобили, полученные по наследству. Хотя запрет на правый руль[2] и экостандарты распространялись и на такие машины, поэтому три и пришлось оставить в Каластане.