Конец Мрачности (СИ) - Тарс Элиан. Страница 4

Нервно глянув на свою супругу, я обвёл взглядом остальных. Люди, нелюди и боги с нескрываемым любопытством глядели на нас, правда, некоторые из них (например Гурь-Шуй, Каэр де Блейт и, вероятно, Старик) уже обо всём догадались. Мавия и вовсе коварно улыбалась. Именно она, опередив Тиару, и взяла слово:

– Кто-то из вас, – спокойно начала Богиня Кровавого Волшебства, – глядя на мою бывшую Последовательницу, – лёгкий кивок в сторону Тиары, – и её супруга, увидит счастливую влюблённую пару. Возможно, так оно и есть, однако так было не всегда. Их брак – плод нашего плана, целью которого, как минимум, было узнать о местоположении частиц Зуртарна. Как максимум – начать объединение богов и людей в борьбе против Тления.

Присутствующие внимательно слушали богиню, ловя каждое сорвавшееся с её губ слово. Я же думал о слове «нашего» – это чьего? Её, Гурь-Шуя и двух их Адептов? Определённо, если речь идёт о цели «минимум». А вот знал ли Бог Баланса о плане «максимум», или это уже план одной лишь Мавии, в который она, может быть, посвятила Тиару? Или же… Да, не стоит отбрасывать вариант, при котором плана «максимум» как такового и не было, лишь какие-то намётки Мавии. Вроде как инстинктивно она понимала, что нужно бы уже начать бороться с Тлением, и так же инстинктивно и действовала. В итоге тогда получила результат в виде союза богов и похода на Лонгеру, а сейчас воспринимает этот результат как достижение плана «максимум».

– Чтобы получить хоть какие-то рычаги давления на Утера и Древнего, – продолжала рассказывать Мавия, – мы были вынуждены устроить брак Утера с Тиарой и провести кровавый ритуал, намертво связавший их двоих. Благодаря ритуалу Тиара по своему желанию может одной лишь царапиной убить Утера.

– С таким строгим ошейником не нужно переживать, что случайно обнаружишь мужа в постели с другой женщиной, – сочувственно глянув в мою сторону, усмехнулся Норидуэль.

– Угу, бедный-бедный Утер! – заохала Мара и покачала головой.

Однако большинство богов и людей не поддержали веселье этой парочки. Тиара же, по своему обыкновению, и вовсе обожгла не самую живую из присутствующих пламенным взглядом. К слову, недобро моя супруга глянула и на Мавию. Всё-таки неприятно Тиаре вспоминать мотивы нашего с ней знакомства. Чтобы успокоить супругу, я под столом положил ей руку на бедро. Сначала она едва заметно дёрнулась, но потом с нежностью посмотрела на меня.

– Согласна с вами, – спокойным тоном произнесла Мавия, обращаясь одновременно и к Маре, и к Норидуэлю. – Ритуал поистине прекрасен, и его жертве уж точно не позавидуешь. И всё это нам на руку.

– Почему же? – довольно резко спросила Нургия. – Волхв… Утер ведь за нас! Чем этот ритуал нам поможет?!

– Не горячись, Нургия, – над столом зазвучал тягучий голос Древнего. – Речь не об Утере, а о его бывшем теле. Не забывайте, что раньше Утер и Бон были практически одним человеком. И когда проходил ритуал, Утер находился в теле Бона. Иными словами, после их разрыва жертвой ритуала стал Бон. Тиара может почувствовать его местоположение и убить одним ударом. Верно я говорю, Тиара?

– В целом да, – кивнула супруга, не став всему честному народу рассказывать, что моё местоположение она тоже может чувствовать, как и Бона.

– Получается, если Рюгус никогда не играет без девяток, то у нас на руках сразу две девятки? А может быть и три! И всё это Госпожа Тёмная, – тепло проговорил Карус.

– Приятно слышать, – вежливо ответила Тиара.

– Ну что ж… – устало выдохнул Глозейск. – А мне приятно, что едва у нас наметилась новая проблема, мы тут же смогли придумать для неё решение. Осталось лишь составить чёткий план, в котором необходимо попытаться учесть все возможные ответные действия наших врагов. И начать стоит с…

– Уны, – отчеканил я, привлекая внимание к своей скромной персоне. Вопреки ожиданиям, Тиара не нахмурилась при упоминании Отблеска Рюгуса, а лишь вздохнула и согласно кивнула. Приятно, что мы думаем об одном и том же. – Прошу прощения, что перебил, – я поспешно извинился перед Глозейском и продолжил: – Но меня очень удивляет, что на вершине Зуртарна стоит только два трона. Неужели не нашлось места для той, кто всё это время был главным исполнителем воли Рюгуса. Ревнительницей и хранительницей этой воли. А заодно и возлюбленной Бона.

– Полностью согласен с тобой, Утер, – посмотрев мне в глаза, ответил мне Бог Знаний и повернулся к остальным. – Несмотря на то, что на стороне Рюгуса есть и другие боги, я считаю его самыми опасными союзниками именно Бона и Уну. Они его руки и ноги, наделённые не только его волей, но и своей собственной. Боги Зуртейна, – обратился он к «коллегам», – мы с вами очень давно знаем друг друга. И примерно представляем, что движет каждым из нас. Однако же… – он взял паузу и вновь приложился к фляжке. Затем, глядя на висящую на стене голову кабана, негромко произнёс: – Нам сложно понять людей. Мы давно далеки от них. И пусть мы в состоянии читать мысли наших Последователей, читать их сердца гораздо труднее. Не говоря уже о тех людях, кто не является нашими Последователями. Особенно, если эти другие люди в чём-то выдающиеся, по меркам окружающих…

– Достаточно, Глозейск, – резко произнёс Лаэнель и, тут же смягчив тон, добавил: – Мы поняли твою мысль.

– Я поддерживаю тебя, – поднял лопатообразную руку Бог Домашнего Хозяйства. – Мы эту кашу заварили, но расхлёбывать придётся вам, – махнул он в сторону меня и моей «фантастической четвёрки».

– Хах! Выдающиеся люди будут менять эпоху, а не боги, – усмехнулся Норидуэль и откинулся на спинку стула так сильно, что передние ножки поднялись в воздух. – И помешать им могут по большей части лишь другие выдающиеся люди.

– Хватит уже, – немного холодновато проговорила Мавия. – Без нашей помощи даже самым выдающимся людям не справиться с другими богами и Рюгусом.

– Верно, – поддержал её Гурь-Шуй. – Всё должно быть в балансе.

Сложно было не заметить, что большинству богов не по душе оказались размышления Глозейска. И, может быть, они сами думают о чём-то подобном, однако одно дело отмечать для себя свои недостатки и совсем другое – выносить их на суд своих же подчинённых.

Глава 3. Чувства

На подготовку нашего плана ушло восемь дней. За это время объединённые войска сопротивления воле Рюгуса выдвинулись из Бескрайнего Дворца на северо-запад. Небоеспособных женщин и детей, разумеется, мы оставили за стенами Шескиз-Ордона. Разумеется, оставили вместе с достаточным количеством охраны – мало ли каким способом враг может обогнуть нашу армию и ударить в подбрюшье? Необходимо, чтобы громадная крепость – последний оплот, сражающийся за будущее Зуртейна – смогла продержаться до тех пор, пока Глозейск телепортирует армию обратно.

Конечно, мы надеялись, что до этого дело не дойдёт. Всё-таки мы настроились на атаку и не хотели, чтобы вновь пришлось защищаться.

Уверен, для противника марш нашей армии выглядел очень солидно. И ведь с каждым днём размеры этой армии всё увеличивались и увеличивались. Дело в том, что мы намеревались привлечь внимание Рюгусовых прихвостней к нашему контрнаступлению, поэтому сам поход должен был длиться какое-то заметное время, и костяк армии выдвинулся на следующий день после утверждения плана.

В это же время по всей территории Бескрайнего Дворца собирались остальные боевые отряды, которые по одному и телепортировал Глозейск к основным силам. Бог Знаний признался, что такие телепортации ему даются гораздо легче, чем одномоментный перенос всей армии на большое расстояние.

Разумеется, я и другие лидеры покинули Шескиз-Ордон вместе с костяком армии. Никто не сомневался, что за нашими передвижениями наблюдают враги. Я лично несколько раз чувствовал энергию чужих богов во время стоянок лагеря, пусть и очень недолго. Но местным «небожителям» и полуминуты хватит, чтобы оценить опасность армии и понять, в каком направлении она идёт. Именно поэтому нам нужно было находиться рядом с солдатами. Выглядело бы слишком подозрительно, если бы солдат оставили без поддержки сильнейших воинов, высшего командования и духовных наставителей.