Горничная (СИ) - Моран Маша. Страница 6

На небольшой кровати лежала девушка. Голова запрокинута назад, лица не разглядеть. Но и без этого он уже понял, кто перед ним. Тонкая простыня сползла с тела, обнажая маленькую упругую грудь с розовым соском, набухшим, словно жаждущим мужских прикосновений. Под белой преградой отчётливо вырисовывается контур руки его горничной и её плавные движения. Вот она скользит по животу вниз, останавливаясь между ног. И теперь он может даже разглядеть неспешные движения её пальцев. Марисса издала ещё один тихий стон. Не в силах больше контролировать себя, Дэвид опустил руку вниз и сжал возбуждённый член. Из горла вырвался хриплый стон. Его чёртова горничная резко подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза...

***

– Я всё никак не могу запомнить, как вас зовут, – Дэвид повертел в руке стакан с виски и сделал глоток.

– Меня зовут Марисса, мистер Крэншоу. – Горничная изящным движением стряхнула с книг пыль и перешла к уборке рабочего стола.

– Значит, Марисса... – Дэвид поднялся из кресла и не спеша подошёл к ней. – И сколько же лет Марисса работает в моём поместье?

– Марисса работает здесь пять лет. – Она бросила на него равнодушный взгляд и нагнулась, чтобы протереть столик.

Дэвид остановился, разглядывая изящные изгибы её тела. Тела, которое уже не первую ночь подряд не даёт ему спокойно спать.

– И что же такая девушка, как вы, делает здесь? – Он подошёл ещё чуть ближе.

– Работает. – Марисса даже не подняла головы, чтобы взглянуть на него, продолжая вытирать пыль со стола и раскладывать какие-то листы.

Дэвид хмыкнул. Очень информативный ответ. И надо же! Ничуточки не смущена тем, что он застал её вчера ночью. Но он был уверен, что это всего лишь маска. О ком она думала, когда ласкала себя? Чьё лицо и чьё тело представляла? Чьё имя хотела произнести? Он сделает всё, чтобы выяснить. И всё, чтобы стать тем, о ком она мечтает по ночам. И плевать на то, что он даже не знает, зачем ему это нужно.

– Видимо, я неправильно сформулировал вопрос. – Он отставил стакан в сторону и отобрал у нее влажную тряпку. – Почему вы, имея такую внешность, работаете горничной в каком-то богом забытом месте?

Марисса облизнула свои чертовски красивые губы. И это простое движение снова вызвало волну желания в его теле. Изящно изогнувшись, словно кошка, она потянулась вперёд и высвободила из его пальцев тряпку.

– Я, имея такую внешность, работаю в этом богом забытом месте потому, что никто не захотел брать на работу шлюху там, откуда я родом.

Дэвид несколько раз потрясённо моргнул.

– Весьма откровенно. И... С чего вы взяли, что вы шлюха?

Часть 8

***

Марисса начала медленно протирать стол. Её рука двигалась не спеша, словно лаская тело мужчины. Да что же в ней такого, что каждое движение воспринимается им как ласка? Тихий хрипловатый смех вывел его из оцепенения. Марисса смотрела на него, продолжая лениво двигать рукой.

– Я взяла это с того, что каждый житель моего городка считал своим долгом так меня назвать.

– Перефразирую: что вы совершили?

– О, ну, я переспала со своим женихом до свадьбы. О чём он не преминул раструбить на весь город, смеясь со своими друзьями над тем, что я оказалась девственницей. А потом, за два дня до свадьбы, я застала его с моей лучшей подругой в его машине. И с тех пор меня начали называть не иначе как «шлюха» и «продажная девка». Поэтому, мистер Крэншоу, я работаю здесь. Вас не смущает наличие распутной девицы в штате ваших сотрудников?

Дэвид пытался переварить всё услышанное. Итак, у неё был жених, видимо, настоящий козёл. У них должна была состояться свадьба. Но она уехала, найдя место прислуги. И с тех пор работает здесь. Он ничего не упустил? Надо было сюда приехать раньше.

– Да нет. Вроде бы не смущает. Определённо не смущает. – Дэвид подошёл к Мариссе ещё ближе. – А вчера ночью вы представляли своего жениха?

По тому, как взметнулись вверх брови его горничной, стало ясно, что такого вопроса она не ожидала. И, тем не менее, она снова решила повергнуть его в шок своим откровенным ответом.

– Нет, я представляла вас. – И вновь на её губах эта странная улыбка, грешная и провоцирующая, словно подстёгивающая на дальнейшие действия.

– Я вам нравлюсь, Марисса? – Дэвид приблизился к ней вплотную. Сами собой его пальцы оказались возле её губ, нежно очерчивая их контур.

– Определённо... – Она выдохнула это слово, произнесённое им ранее, словно вызов. Её влажный горячий язык быстро лизнул его палец и снова скрылся в глубине рта.

Кровь побежала быстрее, ударяя в голову тяжёлым молотом, знакомое давление в паху перерастало почти в боль. Он хочет её. Нестерпимо.

В следующее же мгновение Марисса оказалась прижатой к книжному стеллажу его телом. Губы Дэвида нашли её рот, язык ворвался во влажный жар, встречаясь с её языком. Он прикусил её нижнюю губу и тут же лизнул. Марисса застонала, и он поймал губами этот стон, скользя языком в её рот, одновременно вжимаясь бёдрами в её живот, сильно и резко.

Он уткнулся носом в изгиб шеи Мариссы, потёрся колючей щекой о нежную кожу, оставляя едва заметные царапинки, свои метки. Вот чего он хотел! Оставить на ней своё клеймо. Знак принадлежности. Она его и только его. Здесь и сейчас. Всегда. От этих мыслей кровь быстрее побежала по венам, горячим потоком ударяя в голову, в виски, устремляясь к паху.

Ему было необходимо почувствовать её запах, утонуть в нём. Ощутить на губах и языке её вкус. Прижать к себе сильно и больно, резко врываясь в её тело, погружаясь в жар и влагу, становясь её частью, её рабом...

Дэвид прикусил нежную мочку её уха, лизнул языком, вдыхая дурманящий аромат, растворяясь в нём.

– Ты пахнешь мной... – Собственный охрипший голос казался чужим, незнакомым.

– Я курила твои сигареты, – Марисса подалась бёдрами вперёд, прижимаясь к нему. Руки начали блуждать по его груди, сминая ткань рубашки.

Дэвид развёл полы в стороны. Звук ударяющихся об пол пуговиц был словно сигналом к дальнейшим действиям. Он с силой дёрнул чёрное платье её униформы, разрывая по шву и обнажая сводящую с ума белизну кожи. Брюки превратились в орудие пытки, давление в паху было просто невыносимым. Нужно... Нужно погрузиться в неё, ощутить, как крепко она сжимает его плоть; ощутить, как содрогается горячее и влажное тело от его ласк и прикосновений.

– Ну и как? – Дрожащими пальцами он расстегнул застёжку её соблазнительного бюстгальтера.

– Что «как»? – Глаза Мариссы были закрыты, она тяжело дышала, а щёки покрывал румянец. Настоящее искушение. Сведёт с ума даже праведника.

– Понравилось курить? – Дэвид начал спускать с её плеч тонкие бретельки.

– У меня не получилось...

Хныкающий голосок Мариссы заставил мышцы его живота сократиться, а член болезненно пульсировать. В голове настойчиво билось: «Ты моя».

– Я тебя научу.

Марисса вздохнула, отчего её грудь приподнялась. Дэвид стащил, наконец, с неё бюстгальтер. Соски уже набухли, словно ожидая его прикосновений. Хрипло застонав, Дэвид наклонил голову и легонько прикусил вершинку. Стон наслаждения, вырвавшийся из горла Мариссы, послал новую волну огня по телу. Языком он обвёл сосок и с силой втянул в рот тугую вершинку. Пальцы Мариссы запутались в его волосах, удерживая у своей груди.

Но этого ему уже было недостаточно. Желание узнать, какова она на вкус, бросало в жар, рубашка прилипла к телу, плоть болезненно пульсировала, воздух с трудом вырывался из лёгких. Его рука опустилась вниз, задирая подол платья. Пальцы Мариссы вцепились ему в плечи. И её такой простой отклик на его ласки заставлял Дэвида желать большего.

Он накрыл ладонью её лоно, даже сквозь трусики ощущая, какая она влажная. Всё тело болело от напряжения, от попыток себя сдерживать. Марисса вжалась в его руку, тихо постанывая. Её ладони забрались под рубашку, ногти впивались в кожу, заставляя стонать уже Дэвида.