Фригидная (СИ) - Грант Эмилия. Страница 29

 – Не буду.

 – Это хорошо, – еще один шлепок – буквально в паре сантиметров от губ. Кожа горит крапивкой, но от этого чувства только острее, а клитор непроизвольно дергается, будто привлекая к себе внимание. И у него получается.

 – Вот это да! – выдыхает Леша. – Это ж как долго ты держала его взаперти! Бедолага… – он обводит мой клитор пальцем, и тот снова подрагивает. – Ты заслуживает наказания! – горячая ладонь обрушивается на мою промежность, и теперь я уже не могу сдержать стона удовольствия. – Да, моя маленькая сучка, это только начало! – еще шлепок. Еще.

Я бесстыже выгибаюсь еще сильнее, расставляю ноги, демонстрируя всю себя. Пальцы впиваются в одеяло, я даже закусываю ткань, чтобы не кричать слишком громко.

Возбуждение такое сильное, что мне хочется вихлять задом, ползти, умоляя Лешу взять меня. Терпеть нет сил, от желания немедленной разрядки я готова в любую секунду потерять сознание.

Слишком долго все это копилось, слишком долго я не позволяла своему телу жить полной жизнью, и теперь оно мстит мне. Существует будто само по себе, а нереализованная за двадцать семь лет страсть извергается наружу раскаленной лавой.

Промежность горит, и даже сочащаяся влага не способна погасить этот пожар. Смазка стекает по бедру, я тихонько всхлипываю в надежде, что Леша не станет мучить меня долго и войдет, наконец, внутрь.

Но вместо члена, будто бы в издевательство, я получаю только указательный палец.

 – Горячая… – довольно изрекает Леша. – И узкая… Ты меня обманула?

 – Нет…

 – Не ври! – он начинает вращать пальцем, задевая какие-то незнакомые мне нервные окончания, и меня словно током бьет, все тело охватывает судорога, но тут же прилетает очередной шлепок. – Не смей кончать, пока я не разрешу.

 – Про… Прости… – я едва дышу от этой сладкой пытки.

 – Так зачем ты меня обманула? Зачем сказала, что у твоего недожениха большое приданое, а? Он же тебя толком не растянул. Или ты хотела почувствовать, как тебя растягивает настоящий мужчина?

 – Да…

 – Что ж, как скажешь, – и он вводит в меня уже два пальца, а затем разводит их в сторону. Я рефлекторно дергаюсь и сжимаюсь. – Тише-тише, не надо так. Ты еще не поняла, что я знаю толк в женских оргазмах? – он начинает двигать рукой и одновременно натирает клитор большим пальцем, доводя меня до исступления. – Так он делал, твой сраный юрист?

 – Нет…

 – А так? – он ритмично и быстро начинает сгибать и разгибать пальцы, и меня всю выгибает, а ноги непроизвольно сжимаются.  – Вижу, что нет. Что ж, тебе придется ему это показать, научить. Иначе так и будешь считать себя фригидной, хотя на самом деле ты – самая настоящая похотливая сучка.

И он вынимает из меня руку, заставив разочарованно потянуться за ней, а потом похлопывает меня по размякшей, разгоряченной промежности, будто успокаивая норовистую лошадь.

 – Дыши глубже, моя девочка, я еще не собираюсь с тобой заканчивать. Давай ложись на спину.

Я послушно переворачиваюсь и ложусь. Наконец-то я могу видеть Лешу: на его груди краснеют царапины от моих ногтей, глаза почти черные от возбуждения, а уж что творится в шортах… Член стоит колом и да, по размеру он не идет ни в какой сравнение с Сашиным. Раньше я думала, что и Сашин-то для меня слишком велик, и потому во время секса мне бывает больно. Теперь, истекая смазкой, я схожу с ума от желания принять в себя что-то посерьезнее вибратора или пятнадцати сантиметров моего бывшего.

 Леша с довольным видом созерцает меня, и уголки его рта приподнимаются в дьявольской ухмылке. Но вместо того, чтобы снять шорты и достать уже то, ради чего я его попросила о помощи, он вдруг осуждающе качает головой.

 – И куда это годится? – спрашивает он. – Разве так должна выглядеть женщина, которая хочет секса?

 – Мне раздеться?  – я с готовностью берусь за подол.

 – Нет, я не об этом. Эта вещичка мне даже нравится, оставляет простор для фантазии, но ее мы снимем потом. Просто покажи мне грудь.

 – В смысле?

 – Достань сисечки, – требует он, и я послушно вытаскиваю сначала одну грудь, потом другую прямо из декольте. – И поработай с ней, как я тебя учил. Хочу, чтобы соски торчали.

Я глажу груди, катаю соски между пальцами и выкручиваю до тех пор, пока они не становятся похожими на маленькие шишечки.

 – А теперь раздвинь ноги. Пошире! Согни в коленях, я должен видеть все, – он идет к подоконнику и достает из черной коробочки вибратор.

Я даже не пытаюсь скрыть разочарование.

 – Опять?! Ты что, издеваешься? Мы же договорились!

 – Юля, мы договорились, что ты не будешь спорить. Или мне уйти?

Я поджимаю губы и молчу. Что ж, давай, унижай, издевайся.

 – Ты должна почувствовать разницу. Покажи, что ты делала вчера, – Леша протягивает мне игрушку и включает первый режим. Вибратор тихонько жужжит и вертит продолговатой головкой.

Я приставляю его ко входу, позволяя себе привыкнуть, потом ввожу. Да, приятно, но никакого сравнения с Лешиными пальцами.

 – Ну как? – интересуется он, но вид у него такой, словно он уже знает ответ.

 – Ты делал лучше.

 – И запомни это, – он, наконец, стягивает шорты, и член, спружинив, подскакивает наверх.

Там добрых сантиметров двадцать пять – или у меня просто от возбуждения глаза велики? Красивый, прямой, с гладкой головкой… Я таким его себе и представляла. Впервые в жизни я искренне любуюсь пенисом, потому что это просто произведение искусства. С него и надо делать слепки для резиновых фаллоимитаторов, и тогда от покупательниц не будет отбоя. Нет, серьезно. Я бы себе купила такой – и он был бы только моим, в отличие от Лешиного, который надо делить с посторонними бабами.

От этой мысли сразу портится настроение, и весь запал куда-то исчезает. Для него это всего лишь игра, он завтра же побежит к своей Кати, и будет все те же фокусы проделывать с ней.  Я думала, что смирилась с этим, но нет: я так не могу. К глазам подступают слезы, возбуждение сходит на нет.

 – Я всегда знал, что ты такая, – Леша раскатывает презерватив. – Еще в школе. Знал, что ты горячая штучка. Тихони всегда с сюрпризом, огонь в постели. И когда ты сказала мне… – обернувшись, он вдруг замечает в моих глазах слезы. – Юль, ты что? – его тон мгновенно меняется, а лицо обеспокоенно вытягивается. – Я тебе сделал больно? Или обидел? Слушай, это такая сексуальная игра… Я хотел, чтобы ты расслабилась и почувствовала себя плохой… Обычно это помогает женщинам снять внутренние запреты…

Отлично. Теперь еще и разговаривает со мной, как доктор. Прям усиленно доказывает, что спал со мной исключительно в естествоиспытательских целях. Терапия от доктора Маркова, пять баллов.

А о том, как больно быть с мужчиной зная, что он не никогда не станет твоим по-настоящему, он задумывался? Да, с Сашей мне приходилось терпеть дискомфорт в постели, я зажималась, лгала… Да. Было дело. Но тогда я знала, что нужна ему, что он любит меня, и терплю я не просто так. Ради чего-то, ради кого-то. Ради нас, в конце концов.

Здесь же все с точностью наоборот. Леша еще не вставил в меня член, а я уже делала перед ним такое, на что ни перед одним мужчиной не решилась бы. Я хочу его так сильно, как кошка в марте. Любое его прикосновение: будь то ласка или шлепок, – доставляет мне больше удовольствие, чем все Сашины куни вместе взятые. Я в жизни не думала, что можно до такой степени желать мужчину. И вот оно! Один маленький нюанс: я ему не сдалась. На хрен не упала. Забавный каламбур… И я теперь уже не знаю, что хуже и больнее: быть любимой и неудовлетворенной или нелюбимой, но вытраханной до лучшего оргазма в жизни.

 – Все нормально, – я с вызовом вскидываю подбородок. – Давай уже!

 – Юль, я же вижу… – а я вот вижу, что его член начинает опадать, и это прямое оскорбление. Хуже, чем когда он называл меня сучкой, потому что тогда он меня хотя бы хотел.

 – У меня такая реакция на возбуждение, – бесстыже лгу ему в глаза. – А ты уже сдулся, да? – сажусь и подаюсь вперед, чтобы ударить его по щеке. – И кто из нас обманщик? Врун, как и все мужики. Только и можете, что переоценивать свои силы. Кто б сомневался, что ты второй раз банально не выдержишь! – без разбора колочу его по плечам, но он перехватывает мои запястья, а потом рывком опрокидывает меня на спину и подминает под себя.