Тени дня (СИ) - Земляной Андрей Борисович. Страница 56

Тем более, что князь, никого не подсиживал, а своё место получил исключительно благодаря личным качествам, и организовав себе должность фактически на пустом месте.

День 22 марта начинался как всегда в хлопотах и заботах. Николай поехал с визитами по высшим чиновникам империи, решая текущие вопросы, которые нельзя было доверить телефону, а сестры с Анечкой поехали в Московский Институт, а точнее в одно из его зданий, где располагалась начальная школа.

Артур Кортни прибывший в Москву как раз перед новогодними праздниками, с документами на имя шведского торговца Карла Густавсона, следил за перемещениями князя Белоусова младшего и его семейства и заносил все движения по городу в особую книжечку. Для этого он просто нанял немецкую сыскную контору, которой было всё равно за кем следить лишь бы платили, тем более Московское отделение, вообще живущее фактически на подачки от главной конторы в Берлине. Никакого противодействия специальных служб русских, о котором его предупреждали в Лондоне не было и в помине, и план захвата и уничтожения Белоусова потихоньку обрастал деталями.

Выполняя распоряжение самого премьер-министра, Артур готовил не просто смерть одного из многих врагов Британии, но моральное уничтожение. Для этого он хотел не только убить его, но и заставить написать собственноручно признание в каких-нибудь грехах вроде гомосексуализма. Конечно во всём цивилизованном мире это была совершенно обычная вещь, но в дикой России, такое признание, попав в газеты совершенно уничтожит репутацию всего рода.

И для этого британец придумал как ему казалось изящное и вполне эффективное решение.

В четырнадцать тридцать, юных воспитанниц начальной школы, выводили на прогулку в огромный парк Института Благородных девиц, где девочки гуляя по аллеям, слушали очередную лекцию по благонравию, что читала им княгиня Александра Болховская. После лекции на открытом воздухе, малышкам позволялось немного поиграть в парке, но тоже под присмотром классных дам.

Тут-то и подскочили лихие мужички, спрыгнувшие с крыши фургона — хлебовозки прямо на территорию парка через высокую ограду.

Малыши с визгом кинулись врассыпную, но Аню успели поймать, и захлестнув верёвкой втащили сначала наверх, а после, опустили в фургон через люк в крыше. Институтская дама, бросившаяся на похитителей, получила дубинкой по голове и упала в снег.

Вся операция едва ли заняла минуту, и к моменту, когда прибежали охранники Института, фургона уже простыл и след.

Как и положено, казаки сразу же сообщили начальнику, а тот, внутренне холодея от предчувствий, доложился полицмейстеру генералу Трепову, который сразу же поставил в известность и канцелярию двора и все полицейские учреждения Москвы.

Похищение маленькой княжны Белоусовой, было тем более тяжко, что случилось среди бела дня и в месте, которое все считали безопасным.

Николай узнал о похищении через час, так как неизвестный позвонил на коммутатор Тайной канцелярии и продиктовав послание для князя Белоусова, разорвал связь.

В послании говорилось о том, что ему нужно прийти одному и без оружия в особняк в Тихвинском переулке, а иначе он начнёт получать Анечку по частям.

Давняя привычка возить всё необходимое с собой, и тут помогла. Николай остановился метрах в пятистах от дома, и стал, не торопясь переодеваться, сняв мундир, и надев под рубашку новейший французский бронежилет из многослойного прошитого шёлка, а поверх цивильный костюм.

Через пять минут, рядом затормозил огромный даже в сравнении с Орлом, Руссо-Балт тёмно-синего цвета, и из него вышел Александр Белоусов в сопровождении теперь уже генерала Михаила Валерьевича Горюнова.

Генералы деловито обсмотрели Николая, и уточнив кое-то, обрадовали его сообщением, что и район, и дом уже взяты в оцепление, а в подземелье под домом вот-вот прибудет штурмовая группа и что ему нужно продержаться всего минут двадцать — полчаса.

— Ясно. — Николай в тёмно-сером костюме и шинели наброшенной на плечи, дошел по улице, до нужного дома, и постучал в дверь.

21

Пятый день продолжаются столкновения на границах Царьградской губернии. Многочисленные группы граждан Турецкого Султаната, подогретых провокационными речами своих мурз, вышли к границам владения Российской империи, и первоначально были отогнаны огнём ручного оружия пограничной стражи, а когда толпа вооружилась и вернулась к заставе то была рассеяна выстрелами выдвинутой бронеходной сотни, Десятой Бронеходной бригады Пограничной стражи.

Главе местной администрации Анатолийской республики было сделано представление о недопустимости пограничных провокаций и объяснены последствия подобных шагов впредь, таких как штурмовой налёт Военно-воздушных сил, по выявленным лагерям бандитов, и удару частей особого назначения по их лидерам.

Русский инвалид 22 марта 1924 года.

Российская империя, Москва, Тихвинский переулок.

Коммандер Кортни, видел, как мужчина, в котором он легко опознал Николая Белоусова, подошёл к дверям, и кивнул помощнику.

— Джим, открой. Нехорошо заставлять ждать нашего гостя.

Бывший сержант королевской морской пехоты, у которого были свои счёты с русскими, хмуро кивнул и поспешил к дверям.

Всего Кортни привёз с собой пятерых человек, в абсолютной надёжности которых его уверили в MI-632. У всех была какая-то история, которую можно было бы предъявить к оплате в России, и у всех имелись серьёзные финансовые трудности, которые частично были разрешены ещё до отъезда, а полностью будут урегулированы после завершения дела.

Ещё десяток ему дал местный уголовный глава, как-то связанный с британской разведкой. Людишки были мусорные, но на один раз их вполне хватит. После ликвидации Белоусова, Кортни собирался зачистить всех. Сначала с помощью британцев русских, а чуть позже и своих соотечественников, ибо канал эвакуации не резиновый.

При этом коммандер не испытывал никаких угрызений совести, поскольку был вполне уверен, что чернь для того и существует чтобы обеспечивать жизнь дворянского сословия. Ну а кроме того, экономия средств, отпущенных на операцию, должна очень существенно поднять его собственный доход, и вот это было абсолютно святое. Как говорил его отец, «Если ты позаботишься о деньгах, они позаботятся о тебе».

Самого коммандера на это дело подвязал старый друг семьи Уинстон Черчилль из рода Мальборо, занимавший пост министра внутренних дел Британии. План, который разработали специалисты МИ-6 и МВД, предполагал ликвидацию нескольких ключевых фигур в России, и люди для этого подбирались соответствующие.

Кортни, воевал в Афганистане, и у Ханьцев, имел обширный боевой опыт именно диверсионных операций, ликвидаций и проникновений. Ну и кроме того, коммандер отличался буйным нравом и полным отсутствием морали, что для британца было весьма характерно.

По предварительной договоренности, Николя Белоусова должны были обыскать до исподнего, и после, связать и привести в комнату, где сейчас сидела на стуле, крепко связанная и усыплённая настойкой опия, девочка.

Коммандер, в который раз похвалил себя, что учёл этот момент. Дети весьма шумные создания, а дети русских ещё и дикие, как звери. А Кортни шума не любил. Не любил с тех самых пор, когда его, мальчишку шести лет, пороли за любой шум внутри дома.

Судя по звукам, Николая привели в комнату, но коммандер не спешил поворачиваться, усиливая театральный эффект, но тут на первом этаже что-то звякнуло, и он, поморщившись всё же повернулся.

Светловолосый широкоплечий мужчина, в крепком дубовом кресле, был на редкость отличной фактурой. Настоящий викинг.