По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том II (СИ) - Нукланд Алан. Страница 60

Оказавшись внизу, вскочила, развернулась и ощетинилась в сторону вытянувшей ко мне голову мамы. Замахав хвостом, я угрожающе зарычала и запрыгала из стороны в сторону, при этом пытаясь ухватить зубами её нижнюю губу, но она ловко уворачивалась и сама хлопала ртом, щёлкая клыками и стараясь укусить. А затем вдруг резко подалась вперёд и высунула язык, облизнув меня чуть ли не на всю его длину и перевернув на спину. Повизгивая и крутясь, я не успела быстро подняться и мама тут же зачерпнула меня лапами вместе с землёй, притянула к себе и, уткнувшись носом в животик, принялась быстро-быстро дышать. Но неожиданно она прекратила веселье, вскинула голову и настороженно посмотрела расширившимися глазами на вход в нашу нору. Ничего не понимая, я забралась ей на руку и тоже вытянула лицо в ту сторону, но мне быстро надоело туда глазеть и я стала было кусать мамину чешую, как вдруг она рыкнула на меня, велев угомониться и сидеть спокойно.

Я тут же пригнулась и притихла.

Внимательно прислушиваясь к чему-то ещё несколько ударов сердца, мама велела мне лежать и не издавать ни звука, а затем поползла к выходу и исчезла в узком для неё лазе, ведущим наружу.

Сначала долго ничего не происходило, но потом внезапно раздался страшный грохот и стены норы задрожали. Испуганно сжавшись, я лихорадочно заметалась глазами по осыпающемуся потолку, и тут снаружи донёсся громогласный мамин вопль.

Мои зрачки расширились.

Что там происходит? Мама с кем-то дёрется?

Взрывы, треск и рёв практически слились воедино, и я задышала чаще.

А вдруг маме нужна помощь? Что если враг слишком силён? А ведь пока папы нет, ей могу помочь только я!

Не выдержав напряжения, я рванула к выходу, сосредоточившись лишь на яростных криках, в которых мне слышалась нестерпимая боль.

Я помогу! Подожди немножко, я сейчас помогу!

Выскочив наружу, по глазам тут же резанула яркая вспышка ветвящейся молнии, прочертившая безоблачный небосвод и ушедшая к земле. Гул от её попадания сплёлся воедино с бешеным звериным рёвом, и я помчалась по камням вверх. Забравшись на пригорок, кривой осколок под левой лапой вывернулся и едва не уволок меня с собой вниз по земляному склону, но мне удалось удержаться.

И тогда я увидела то, что творилось у подножия нашего скалистого холма.

Отряд двуногих гуатов окружил огромную чёрную виверну, крылья которой были покрыты слоем плотного, искрящегося на солнце льда, и с криками атаковал её всем доступным оружием и магией. Прикрываясь защитными барьерами от мощных ударов когтями и хвостом, они наседали, словно стая шакалов, на израненную, истекающую кровью добычу, предвкушая скорую победу. Хотя охваченная безумием рептилия люто оборонялась и уже отправила на встречу с Баглордом немало бойцов, всё равно конец её уже был предрешен: плотная чешуя не спасла силзвера от смертоносных заклинаний и зачарованной стали силпатов.

Один из широкоплечих гуатов ринулся вперёд, подпрыгнул и крутанул в воздухе огромным сверкающим молотом вокруг себя, собирая в навершии магическую энергию, и в сокрушительном ударе обрушил его на голову рептилии. С протяжным стоном виверна дёрнула головой и отлетела назад, рухнув и пробороздив землю до самого подножия холма. Затрещал ломающийся на крыльях лёд, но даже это не смогло заглушить для матери вопль своего дитя, в ужасе смотрящего на неё с вышины. В страхе распахнув залитый кровью глаз, виверна устремила взгляд вверх и увидела дочь, нависшую над скалистым краем их былого дома.

— ПРЯЧЬСЯ!!! — взревела она из последних сил, оглушив окруживших её силпатов.

И в этот момент гуат снова прыгнул, занеся над головой молот, и понёсся вниз, с силой опустив покрытое сияющими рунами оружие на зверя и с ужасающим хрустом проломив ему череп.

— МАМАААА!!! — вырвался из моей груди отчаянный крик, и именно его отголоски услышал стоящий на теле матери убийца.

Резко вскинув голову, он поднял окровавленный молот и указал на меня.

— Там ещё одна тварь! Мелкая! Похоже, это её выродок!

— Ловим её! — азартно взревели остальные, кинувшись взбираться по склону. — Не упустите из виду!

Я в страхе бросилась бежать обратно в нору. Поскальзываясь на рыхлой земле заплетающимися лапами, домчалась до дна и быстро обернулась.

— Она здесь! — Раздался крик, полный жестокой радости, и тёмная фигура затмевает собой солнечный свет, льющийся из входа в нору. — Попалась, тварь!

Внутренности словно окатило ледяной волной и я, дрожа всем телом, ринулась к замаскированному мамой узкому лазу, который она заставила меня вырыть самостоятельно сразу же, как только мои лапы достаточно окрепли. Едва протиснувшись внутрь, доползла до самого низа и свернулась клубочком, боясь даже громко дышать и не отрывая глаз от кажущегося таким близким входа в укрытие.

Забравшиеся же в наш дом гуаты не переставали громко переговариваться.

— Да кудаж она подевалась, дрянь!

— Сюда свети, сюда! Здесь нора!

— Да тут до Ляди этих нор! Везде дыра, куда ни ткнись!

— Виверны учат свой молодняк рыть норы с самого детства, — вдруг произнёс сосредоточенный голос убийцы моей мамы. Пусть я не понимала, о чём они говорят на своём языке, но его голос мне теперь не забыть никогда. — Причём в родовом гнезде много обманок, а настоящий только один, и он чаще всего сквозной и ведёт прочь. Но судя по размеру той твари, она ещё мелкая и не способна создать такую, так что она где-то здесь, в одной из этих нор.

— И как мы её найдём, Аршер?

Собеседник усмехнулся.

— Выманим. Тащите сюда пламенку.

Крики. Гомон. Смех. Пляшущие на стенах тени двуногих монстров. Они заливают в нору какую-то резко пахнущую жидкость и хохочут от радостного предвкушения.

Лапы становятся мокрыми, я начинаю задыхаться от едкой вони, забивающей ноздри.

— Огня! Несите огня!

Яркая вспышка и вдруг от входа несётся волна яростного пламени, в мгновение ока жадно охватывающая всё тело, от лап до хвоста.

Больно! Больно!! БОЛЬНО!!!

Из глотки наружу рвётся вопль страдания и нестерпимой боли.

Мама! Мамочка!! ПОМОГИ МНЕ, МАМА!!! МАМОЧКА-А-А-А!!!

Охваченная безумием я стремительно ползу по огненному ручью наверх, вываливаюсь наружу и практически сразу меня отшвыривает ужасным ударом по рёбрам к самой стене. Рухнув на землю, я загребаю лапами землю, пытаясь сделать хоть малейший вздох…

— Ща я её кончу!

— Притормози! — одёргивает его Аршер и, присев на корточки, внимательно присматривается к горящей рептилии. — Да она не зверосилпат! Простое животное… А ну, давай-ка, погасите пламя и колданите на неё исцеление, чтоб не подохла! Возьмём живьём…

Ужасающая боль на мгновение стихла, наступила тишина и со всех сторон хлынула тьма, потопив моё сознание, но она вскоре развеялась и я оказалась в тесной клетке, а вокруг столпились горячо спорящие гуаты.

— Древние с тобой, Аршер! — скривился толстяк в дорогих одеяниях и в небольшой, искусно вышитой шапочке на голове. — Ты шибко много загнул за эту зверушку! Даю половину от озвученной цены!

— Кончай ломать комедию, Магнус, — буравя его тяжелым взглядом, ответил воин. — Схватить живого дитёныша чёрной виверны большая удача, и мы оба понимаем, что ты выжмешь её по максимуму и поднимешь в сотню раз больше тех монет, что я запросил. Поэтому если не хочешь, чтобы я пошел со своим предложением к Ларсу, развязывай кошель.

— Да ты глянь на неё! — сделал последнюю попытку сбить цену Магнус. — Онаж обжаренная и еле живая!

Словно ожидая подобного вопроса, Аршер кивнул своим людям и они нависли надо мной. Длинные острые палки втыкаются в тело со всех сторон и вызывают жгучую боль. Мне страшно, мне очень страшно. Я пытаюсь убежать, но лишь раз за разом ударяюсь о крепкие стенки решетки.

— Видишь, вполне резвая малютка, — жестко усмехнулся убийца моей матери. — А её внешний вид и здоровье поправишь уже сам, кудесников для этого у тебя куча. Но так как ты меня достал, я ещё в четверть увеличиваю цену за неё.