Выигравший проиграет (СИ) - Цыбин Дмитрий. Страница 16

+*+*+*+*+

Барон Хорини чувствовал себя наинесчастнейшим существом в королевстве, а все потому что не спал уже двое суток. Мысли заскакивали одна за другую, его постоянно клонило к горизонту, а настроение позорно скатывалось до состояния «напиться, и катись оно все к грыху под хвост».

— Милорд Хорини, докладываю, — офицер стражи Ларентии вытянулся перед бароном во фронт и до омерзения бодро отрапортовал. — Холрик и Джена выехали из гостиницы вместе с эскортом из телохранителей, парочкой адвокатов и пятком журналистов. Мои дальнейшие действия?

— Пусть едут, сопровождайте, но не приближайтесь, — Хорини вымучил связный ответ. — Куда они направились?

— В сторону консульства Олентии, — продолжил сотрясать воздух офицер, разрывая луженой глоткой барабанные перепонки замученного службой у герцога Норги барона. Барону хотелось выть, улечься на ковер и подвывать в голос. — И еще сегодня в «Ларентию» привезли два десятка корзин с самыми дорогими сортами роз. И вызвали трех дополнительных поваров. Как прикажете на это реагировать?

«Ага, заткнись для начала, спрячься получше и не отсвечивай», — простонал про себя Хорини, но вслух спросил. — Где сейчас герцог? Мне надо с ним посоветоваться.

— Его Сиятельство отбыли к своему отцу, — служивый был сама любезность. — Вернется завтра утром. Послать к нему нарочного?

— Не надо никого никуда посылать, — дураком барон не был и понимал, что принимать решение придется ему самому. — Хотя… направь-ка ко мне тройку офицеров. И пусть захватят с собой все подшивки газет десятилетней давности. Будем газетки читать, светскую и полусветскую хронику. Если Холрик — почетный гражданин Олентии, то все меняется. В хрониках должно быть упоминание, ведь такие награждения газетчики не пропускают.

— Господин Холрик и в самом деле является почетным гражданином Олентии, — офицер недоуменно пожал плечами. — За ту войну, когда его солдаты вывели из города Лагери посольство олентийцев. Это не для кого не секрет. А что это меняет?

— Меняет все! — Хорини устало потер осоловевшие глазки. — И сейчас они получат свидетельство о браке. Олентийское, а мы вместо двух аферистов получим почетного гражданина Олентии, прибывшего в Ларентию с молодой супругой для проведения медового месяца. И самое бесящее, они неприкосновенны! Их можно арестовать только за убийство. И то, если Холрика или Джену застанут над трупом с кинжалами в руках. При этом знаешь, что им будет за это грозить? Мы их в Олентию вышлем с почетным экскортом, что бы их там судили. И их осудят. На пару золотых штрафа. С требованием не покидать город в течении десяти дней. А вместо тюрьмы их поселят в лучший номер лучшей гостиницы на эти десять дней. И что-то мне подсказывает, что они будут совсем не против.

+*+*+*+*+

Трикси до одури надоело торчать в гостинице. Все ее действия контролировались командой Холрика. Миркус был не в почете у бойцов, и поэтому крутился где-то на задворках, злобно поглядывая в ее сторону. Он так и не смог простить ее заигрываний с командиром «сияющих». А ей хотелось внимания, еще большего, чем все эти мужланы уделяли Дженке. Поэтому она и увязалась хвостом за наемниками, направившимися отобедать в ресторацию гостиницы.

— А почему вас называют «сияющие»? — женщина учла свои предыдущие ошибки: метод откровенного соблазнения не прокатил, поэтому она сменила тактику. Может, сработает образ этакой глупышки. Мужчины ведь не любят слишком умных. — Я что-то от вас никакого света не вижу.

— А очень хочешь увидеть? — старший над наемниками преувеличено ласково посмотрел на хлопающую глазками напротив него Трикси. — А оно тебе надо? Любопытство не порок.

— …а большой грех, ага, слышала я про вашу высокую репутацию в свете, — она выставила губки уточкой и продолжила с видом малолетней дурочки, что ей откровенно не шло. — Так чем вы там сияете, а? Или это секрет?

— Да вроде нет, — мужчина от души рассмеялся. — Просто легенда такая была, что когда человек умирает, то перед своей смертью видит сияние. Или нас. Так и повелось с тех пор, «сияющие» приносят сияние — смерть.

— Щас ты у меня сам засияешь, — Миркус ревниво рыкнул в сторону боевика, переводя взгляд на распушившую хвост Трикси. — Считаешь, ты намного меня сильней?

— Хочешь убедиться? — наемник лениво потянулся, разминая нехилые плечи. — Ручка заживет — приходи, силой померяемся. И всем, чем только захочешь тоже. Тебе Холрик руку одним ударом сломал? Так он даже не «сияющий». Гуманист. А вот я нисколько не он. Я руки ломать не буду, сразу шею сверну.

— Миркус, затихни! — Трикси боязливо оглянулась по сторонам. Не хватало еще чтобы ее озабоченный собственническими замашками компаньон сорвал все ее планы по самоутверждению в мужском коллективе. — Просила же молчать и не вмешиваться. А куда Холрик с Джен отправились?

— Поиздеваться над герцогом Норги, — старший не пропустил скрытую борьбу эмоций на личике красавицы и сейчас ожидал ее дальнейших действий, которые все больше разбавляли его скучное дежурство перспективой легкой интрижки. И для этого совсем не требовалось прилагать большие усилия, девчонка сама успешно подводила свои шашни к закономерному финалу. — Они сегодня женятся. Думаешь, зачем всю гостиницу цветами заставили?

— Сперли деньги и теперь шикуют, — Миркус успокаиваться не хотел. — Подумаешь, герои. А вот на свои бы пошиковали…

— Как ты? — «сияющий» сделал подавальщице знак рукой подойти к нему. — Ты своей Трикси хотя бы парочку букетов подарил? Хочешь, покажу клумбу, где нарвать можно бесплатно осенних астрочек. А как она обрадуется, — он кивнул в сторону побелевшей от негодования соблазнительницы. — А у Холрика денег… много. Ему и на эту гостиницу хватит. Он же Ван Хонн. Да и Джен уже леди Ван Хонн. У Ван Хоннов в роду принято на женщинах не экономить.

— Да что ты прицепился! — Трикси не выдержала и вступила в перебранку. — Миркус мне цветы дарил. Много цветов таких, какие я люблю! Вся спальня была заставлена!

— Одуванчиками, что ли? — мужчина напротив издевательски хмыкнул. — Подавальщица, мне много мяса и немного овощей. А ты, Трикси, не пытайся с ними сравниться, всё равно не получится. И отошли своего любовника в комнату, нарывается. Нам его Холрик убивать запретил, если не будет угрозы лично для Джен. Тогда угрозу надо… устранить.

— А если угрожать станут самому Холрику? — огрызнулся Миркус, совершенно недовольный таким ходом разговора. — Тоже не вмешаетесь? Или его мамочка не настолько сына любит?

— Холрик и сам справится, большой уже, — «сияющий» демонстрировал поистине бездново терпение, наставники могли бы им гордиться. — Нам поставлена задача не допускать, чтобы он сильно зверствовал. Этот мальчик сбежал из-под маменькиного крыла в армию еще в шестнадцать лет. А к тридцати он уже командовал ротой диверсантов-головорезов. Усиленной. По армейским меркам, он дослужился до чина полковника. Без протекции, в то время как его мама как раз-таки пыталась его домой вернуть. А потом его вышибли из армии с позором.

— Это когда ваш подопечный сорвался и на глазах у подчиненных убил другого полковника, отдавшего приказ открыть дорогу чужой армии … к беззащитному городу, а его пустили в расход, — Трикси вспоминала вслух те давние события, что были на устах людей еще долгие годы, обрастая подробностями и становясь одной из легенд-страшилок про Хищника. — «Сияющий», а где его учили убивать?

— Не твоего ума это, женщина, — и он с удовольствием закинул в рот кусок принесенного огромного стейка с кровью, прерывая лекцию о Хищнике. — Вас там точно учить не будут. Последний раз повторяю, — наемник повертел в руке острый клинок, которым разрезал сочное мясо. — Место твоему кобелю в твоей спальне, пусть туда и убирается. Надоел уже в живом виде, слишком много гавкает, есть спокойно мешает. Уммм… Какая вкуснятина! Надо будет у них поварих сманить в наши земли…

+*+*+*+*+

Атмосферу в кабинете герцога-управителя Ларентии можно было сравнить с эпицентром тайфуна. Вокруг, за его пределами творилось грых знает что, но в этом «оке урагана» царило мрачное спокойствие, нарушаемое лишь щелканем стрелок больших старинных напольных часов, отмеряющих уже не первый век жизней правителей города. Неожиданно для герцога двери в кабинет разлетелись в стороны, и его помощник Хорини, истерически завывая от смеха, влетел без стука и начал прямо с порога срывающимся голосом делится последними новостями со своим опешившим господином.