СОНМ (СИ) - Волков Евгений. Страница 33

Если рассказанное правда, в чем лично я сомневаюсь, то выйдет конечно не очень, но все лучше, чем оказаться мертвым по собственной глупости. Если это надзиратель в подобном облике, то надолго столь грубая баррикада его не задержит, но хотя бы нашумит. Переходя из одной залы в другую, на ходу проверяя иные помещения, очень скоро убедился, что тут весьма негусто с живыми. Кроме весьма странного ребенка не нашел никого.

Окружение постоянно напоминало о былой роскоши и богатстве. Вазы, покрытое камнями и ценным металлом оружие, висящее на стенах, но к сожалению, не системное, столовые приборы из золота, да серебра. Очередной поворот не сулящий ничего нового и любопытного, неожиданно смог удивить.

Буквально через десять шагов тот резко обрывался, переходя в огромное помещение. Казалось, что тут поработал великан, вырезав разные части дворца он грубо состыковал их именно здесь между собой. Вышел удачно в дальнем, захламлённом досками, обрывками цепей, кусками металла углу. Когда-то это было что-то вроде танцевального зала, частично сохранились классические барельефы на стенах, вензеля, на полу местами ещё можно разглядеть мозаику – на ней фигуры движущиеся и сплетающиеся в танце. Все это сделано в теплых тонах, мягких.

Вот только зал сменил хозяев и теперь это выглядит насмешкой судьбы. В полу зияют проломы, откуда вырываются искры и идет адский жар. Там медленно и тягуче переваливается раскаленная вулканическая масса. Над прорехами видны подвешенные, закопченные, клети, в некоторых ещё сохранились останки несчастных угодивших сюда.

В центре стоят остатки колон, несколько куч мусора и явно добавленные уже после приспособы и инструменты. Если конечно архитектор не обладал весьма сомнительным чувством юмора, делая столь замысловатую пыточную. Здесь было все и чуточку больше, от испанского сапога, дробящего кости ноги, превращающего мясо и кожу в фарш, до шипованных дико расположенных зажимов, которые сворачивали жертву в некую странную позу и при этом были судя по цвету металла постоянно раскалены. Извращенное проявление инженерного гения и магии.

Местного выдумщика с такой коллекцией игрушек увидел сразу, оплывшая, жирная фигура, напоминающая человеческую, трудилась не покладая рук. Перед ним, абсолютно голый, растянутый вниз головой на перевернутом кресте висел дедок и смеялся. Порой гогот стихал, чтобы после очередного вырванного куска плоти стать громче. Сука, не знаю кто лично меня напрягает больше, дедуля с этим хриплыми каркающим смехом абсолютного безумца, пробирающим до жути или же усердный работник монотонно, молча и бесстрастно пытающий жертву.

Но одно могу сказать точно, чертова девочка не соврала по крайней мере на счет деда. Я всё равно чувствовал нечто неправильное в её поведении, слишком она спокойна и собранно, для своего возраста. С другой стороны, иной мир, иные обычаи, вполне возможно, что её даже готовили к обряду, обучали.

Отогнав ненужные размышления, пригляделся к надзирателю. Судя по тому, что тварь абсолютно спокойно работает, а не рыскает в поисках нежданного визитера, можно не спешить и аккуратно осмотревшись разработать бледное подобие плана. Главное не перемудрить, тогда точно какая-нибудь мелочь обосрет всю задумку.

Оценив увлеченность своим занятием и очень удачное расположение одной из раскаленных ванн, c пузырящейся лавой прикинул шансы. Есть конечно вариант подождать сутки отката навыка, но тут безумно жарко, могу от обезвоживания и перегрева свалиться раньше, да и кто его знает какой график у этого труженика щипцов и тисков. Вдруг пойдет во время обеденного перерыва проверять округу. А назад в замок вернуться не получится, первым делом проверил пути отступления. Закрыты серым туманом, блокирующим возможность выхода, от финального босса значит не убежать. Может и к лучшему.

Осмотревшись нашел весьма полезный инструмент, висящий рядом с шипованным ошейником на длинной палке. Вилы с волнистыми зубцами, покрытыми небольшими зазубринами. Судя по виду вещицей активно пользовались без затей втыкая в чью-то плоть, а после пренебрегали чисткой. Весьма неплохой вариант что бы загнать под ребра и толкнуть в яму надзирателя.

Пока я тихонько крался к пыточному инструменту, жирный демон принялся не спеша стягивать кожу с руки старика, заодно вырезая себе понравившиеся кусочки. Иногда останавливал процесс свежевания в пользу услуг стоматолога, начиная подтачивать зубы, металлическим напильником. Мурашки пробегали от одного только звука. Разок лечился с плохой анестезией – впечатлений море, а тут медленно и вдумчиво укорачивают зуб за зубом. Невольно прошла дрожь по спине, мне действительно было страшно от мысли, что могу оказаться здесь с эдаким затейником.

Каждый шаг вымерял очень тщательно, да шанс что меня услышат незначительный, учитывая безумный и дико искаженный из-за чудовищных повреждений костей лица смех деда, но рисковать не хотелось.

Шаг за шагом, почти перетекая из тени в тень я медленно подходил к демону и сидящему сейчас на стуле ведьм бедолаги. Что удивляло увечья заживали с невероятной скоростью, старик похожий на какого-нибудь доброго волшебника вполне вероятно уже давно свихнулся, учитывая гостеприимство местного надзирателя и бесконечный калейдоскоп пыток, но тело упорно держалось. Или же это скорее облачённая в иллюзорную плоть душа?

Подобравшись к заинтересовавшему меня инструменты, дождался момента, когда надзиратель увлеченно приступит к очередному зубу, стянул вилы и мышью скользнул за одну из колонн. Дыхание нервное прерывистое, весь сжат, в голове тяжесть и всего едва не колотит от нервяка. Очень уж не хочется на место рядышком с дедом, впечатлила обстановка. А здесь, если проиграю наверняка окажусь там.

Сейчас, когда осталось только подбежать и столкнуть урода, в серьёз стал рассматривать вариант дождаться отката первого скила боевой формы. Нет так не пойдет, страх слишком сильно мешает. Надо собраться и перестать оправдывать трусость, вдох-выдох, да поможет мне многоликий и многоглазый. Трансформировать страх в злость было непросто, особенно в таких обстоятельствах, но я справился. Сейчас главное не терять настрой и ждать, когда он пойдет к столику с самыми популярными инструментами, вроде спиц, молотка, ручной пилы и прочих жутких приспособ.

Это оказались самыми сложными и длинными минутами в моей жизни. В нескольких метрах слышался не стихающий смех, треск плоти, шипение кожи, стоял отвратный запах, так ещё и тварь порой громко чавкала, закусывая очередным кусочком вырезанной плоти.

Но всему приходит конец, в том числе и ожиданию, стоило жирной твари оказаться рядом с разломом, я разбежался и удерживая вилы двумя руками вбил их с правого бока под ребра, одновременно навалившись всей массой и толкая вперед. Получилось на удивление легко – на вид урод весил за центнер, а вот ощущалась так словно там было едва ли пятьдесят килограмм. Или же Боевая Форма сделала меня ещё и тяжелее. Да вроде бы используется только моя плоть, но мир теперь живет по иным правилам.

Секунда и аморфная фигура палача абсолютно молча скрылся в лавовом разломе, но вместо чувства облегчения от быстрой победы, я ощутил опасность. В спину мне смотрела что-то голодное, злое источающее ярость и жаждущее уничтожить меня и все вокруг.

- Наконец то я свободен, - голос имел звериные нотки и заставлял крепче сжимать в руках арбалет, - спасибо мясо.

На моих глазах пленник трансформировался. От доброго даже на вид дедули, пусть и с жутким смехом, не осталось и следа. Черные, с бардовыми прожилками глаза из которых медленно словно нехотя вытекал туман, вылезшие наружи ребра, пробившие плоть и превратившиеся в омерзительную броню из гнилого, черного мяса покрывшего темно серые кости. Удлинившиеся руки теперь заканчивались когтями, ну и куда без весьма серьёзной пасти, усеянной иглами зубов.

- Теперь у меня будет целых две игрушки. За-ме-ча-те-льно. Второй раз магу не удастся вырваться, ну а ты…спасибо, что спас моего дедушку, о великий рыцарь. - В конце голос твари изменился, точно копируя речь встреченного ребенка. Вот дерьмо. По мимо воли по сине пробежался холодок страха, ублюдочный демон пугал. Тварь же чувствовала мой страх и не спешила нападать, оно уже праздновало победу, а я боролся с оцепенением под искаженный и ещё более жуткий смех.