Тени безумия (СИ) - Уленгов Юрий. Страница 39

Наконец они устали. Сквозь стук крови в висках я слышал тяжелое дыхание нападающих. Меня снова схватили за волосы, задирая голову.

– Забудь о ней, ищейка обоссанная! Иначе будет хуже. Приблизишься к ней – станешь инвалидом. Срать под себя будешь. Понял? Не слышу! – новая затрещина заставила голову мотнуться.

Как бы унизительно это ни было, но мне пришлось кивнуть. Просто потому, что этот придурок явно съехал с катушек, а еще одного «сеанса» я могу и не пережить. Твари заплатят. Сполна заплатят. Но – позже. А для этого нужно остаться в живых.

– Вот и чудненько. Надеюсь, до тебя дошло. Хотя… Нет. Надеюсь, что не дошло. Ведь тогда ты снова сунешься туда, куда не нужно, и мне придется превратить тебя в овощ. И сделаю я это с удовольствием. Все! Мне пора! Спокойной ночи, ищейка!

Ублюдок отпустил меня, отошел на шаг, и с размаху ударил ногой. Этот удар я встретил почти с благодарностью. Боль, вспыхнув в последний раз, отступила, и я с головой погрузился в мутные воды забытья.

Глава 18.

— Ланс! Ланс!

Смутно знакомый голос доносился до меня словно сквозь толщу воды. Я медленно опускался в глубину, на самое дно океана боли. Мысли мешались и путались. Окончательно потерять связь с реальностью не давал только этот голос, зовущий меня по имени. Вот только я никак не мог понять, кому он принадлежит.

– Ланс! Ван дер Тоот! Да чего ты стоишь столбом, болван, помогай! Быстро, силь-кхан'дьиэре! Поднимай, клади его на кровать!

– Да, госпожа! Простите, госпожа! Сейчас, сейчас…

— Да осторожнее!

Второй голос я тоже знал, и тоже не мог узнать. Впрочем, это было не важно. Я продолжал скользить туда, в темную пустоту, где было так уютно и спокойно. Где по глазам не бил назойливый свет, и никто не хватал меня за… Черт, больно же!

Вспышка боли на миг вернула меня в сознание, и я застонал.

– Жив. Тихо, тихо! Лежи, не двигайся. Принеси воды, быстро!

— Холодной или горячей, госпожа?

— Теплой! Быстро!

— Слушаюсь, слушаюсь…

– Быстрее! Спокойно, Ланс. Сейчас…

Над ухом что-то щелкнуло, сквозь заплывшие глаза стал виден синеватый свет. Он становился ярче, пока не превратился в небольшой шар, который начал двигаться надо мной. Над ухом послышался шепот на эльфийском, а тело вдруг начало напитываться теплом. Тепло отгоняло боль и расслабляло скованные судорогой мышцы, становилось легко и приятно. Шепот стал громче, превращаясь в бормотание, умиротворенное, убаюкивающее… Веки снова налились тяжестью, и я перестал сопротивляться, расслабился и скользнул во тьму, где было так тихо и приятно…

***

Не знаю, сколько я «отсутствовал», но в этот раз возврат в сознание прошел легче. Очнувшись, я осторожно прислушался к себе. Странное дело, но сейчас мне было значительно лучше. Тело еще ныло, но острой боли не было. Я попытался пошевелиться, и, к моему удивлению это удалось — и движение даже не отозвалось новой вспышкой. Подняв веки, я навел фокус.

Потолок. Потолок моей спальни. Но я же потерял сознание в гостиной! Это что, получается, все эти голоса мне не почудились? Но кому же они принадлежали?

Собравшись с духом, я сел в кровати. В боку заныло, появилось легкое головокружение – и только. Странно. Эти два выродка так меня отходили, что, по идее, я еще долго не должен был найти в себе сил подняться. Тем не менее, я чувствовал себя лишь немногим хуже, чем днем. Мистика какая-то.

Спустив ноги с кровати, я встал на ноги. Комната совершила резкий оборот и остановилась. Я постоял, держась за кровать, и шагнул к шкафу. Нашел чистые джинсы, натянул их, и вышел в гостиную.

Остановившись на пороге, я окинул взглядом комнату и выругался под нос.

Квартира была разгромлена. Выродки разломали все, что можно было разломать, вывернули содержимое холодильника, распотрошили все припасы… На полу блестело стекло битых бутылок, стены перепачканы… Оглядывая учиненный разгром, я чувствовал, как внутри зарождается ярость. Чистая и незамутненная. Кому-то придется за это ответить, и я даже знал, кому.

Я перевел взгляд и вздрогнул. На гостевом диване, накрывшись легким плащом лежала девушка. Светлые волосы разметались по подушке, открывая удлиненное, острое ухо. Эльфийка! Но… Какого хрена?

Сделав неосторожный шаг, я наступил на разбитую бутылку. Стекло хрустнуло, ступню обожгло, и я зашипел от боли. Этот негромкий шум разбудил эльфийку. Она пошевелилась, пробормотала что-то, а потом, видимо, окончательно проснувшись, резко уселась на кровати.

— Гаэрлинд? Ты что здесь делаешь?

Моему удивление не было предела. Целительница из участка, которую я видел-то два раза в жизни, первый – в ночь восстания Красных Ангелов, а второй — сутки назад, спит на диване в моей гостиной. Это как вообще?

– Ланс, — кажется, эльфийка смутилась. Встав, она потянулась за плащом, ее качнуло и целительница едва не упала. Я успел подскочить и схватить ее за локоть. Вглядевшись в лицо целительницы, я нахмурился: цвет лица Гаэрлинд успешно конкурировал с цветом белых обоев на стене.

– С тобой все в порядке? И как ты тут, черт побери, оказалась?

— Устала, – пробормотала эльфийка. -- Лечила, много сил ушло…

– Сейчас, погоди, – я усадил Гаэрлинд на диван, и огляделся. Так. Срочно нужен горячий, сладкий напиток. Я понятия не имел, как все это работает с точки зрения биологии, но точно знал, что расход энергии, возникающий у Высших при чересчур интенсивном использовании Источника, компенсируется обильным горячим и сладким питьем. Это не то, чтобы восстанавливало их силы, но, по крайней мере, приводило в себя. Теперь, кстати, понятно, почему я себя так чувствую. За это нужно благодарить эльфийку. Так что, как минимум, чаем ее напоить я обязан. Как она здесь оказалась, можно будет и позже выяснить.

Отыскав среди бедлама чайник, я поднял его, наполнил водой и, включив в сеть, щелкнул кнопкой. Нашел чай, сахар, щедро сыпанул прямо в кружку. Дождался, пока чайник закипит, залил кружку кипятком и поставил на тумбочку рядом с эльфийкой. Та благодарно кивнула. Не желая третировать целительницу, пока она приходит в себя, я вернулся в спальню, прихватив упаковку пластыря, заклеил порез на ноге и надел носки, футболку и кофту с капюшоном. Потом достал из сейфа «тысяча девятьсот одиннадцатый» и нацепил на себя кобуру. Все. Больше без ствола даже в туалет не пойду. Хотя… Чем бы он помог мне? Да ничем. Разве что нападающие разжились бы еще и моей пушкой. Дерьмо! Пат, ублюдок. Думаешь, это все? Нет, дружище. Мы с тобой еще встретимся. И эта встреча запомнится тебе надолго. Хотя нет. У мертвых нет памяти, есть лишь память о них. Пат… Рэйчел!

Я посмотрел в окно: светло. Мать твою, сколько же это я провалялся? Пройдя в ванну, я нашел часы и чарофон. Девять утра. Прекрасно. Просто прекрасно. Ладно. С этим тоже придется разбираться позже. Сейчас немного другие приоритеты.

Найдя в прихожей старые высокие ботинки, я обулся – сейчас проще обутым ходить, чем пытаться убирать. Бросил взгляд на входную дверь – закрыто. Ха, а толку. Она и до этого не нараспашку была. Кажется, пора раскошелиться на зачарованные замки. Хотя, скорее, задуматься о смене квартиры.

Вернувшись в гостиную, я застал эльфийку допивающей чай. Выглядела она уже лучше, и даже румянец вернулся. Хорошо. Думаю, теперь можно выяснить, как она здесь оказалась. А главное – зачем.

Я поднял стул, развернул его спинкой вперед, и уселся напротив целительницы. Несколько секунд смотрел на нее, а потом откашлялся и заговорил.

– Гаэрлинд, я очень благодарен тебе. Даже не знаю, чем смогу отплатить: если бы не ты, все было бы гораздо хуже. Но мне очень хотелось бы понять, что тебя сюда привело.

Эльфийка допила чай, отставила кружку в сторону, и, выдохнув, проговорила:

– Поллак.

Я чуть склонил голову набок, ожидая продолжения.

– Поллак заразился.

Я не сразу понял, о чем речь, а когда до меня дошло, решил все же переспросить.