Экспресс следует в Будапешт(Приключенческая повесть) - Квин Лев Израилевич. Страница 19

На скамеечку, где сидел Корнер, присела пара. Она, живая, высокая блондинка, горячо рассказывала о чем-то своему спутнику, задумчивому кареглазому юноше с копной вьющихся волос.

«Студент, — мысленно усмехнулся Корнер. — Этих сразу опознаешь, в любой стране».

Но юноша провел рукой по голове, приглаживая волосы, и Корнер увидел его мозолистую ладонь.

«Нет, рабочий», — с досадой отметил он и резко встал.

До гостиницы было совсем недалеко. Но Корнеру не хотелось идти по центральным улицам, заполненным толпами веселых, улыбающихся людей. Он решил пойти в обход. В темных, пустынных переулках он чувствовал себя гораздо лучше. Здесь никто не мешал ему думать.

Мысли Корнера снова вернулись к мальчишке. Весьма возможно, что контрразведка уже знает о происшествии на улице Алдаш. Но венграм потребуется много времени, чтобы докопаться до истины. Если даже они каким-нибудь образом и сумеют установить, кто именно спрашивал Мереи, то и это им мало поможет. Ведь он — Макс Гупперт, гость из Вены! А пока они будут наводить справки, предполагать, искать, он окажется вне пределов их досягаемости. Послезавтра ночью его уже не будет в Венгрии.

Корнеру вдруг стало весело. Черта с два они его поймают! Сорок восемь часов — слишком короткий срок.

Но меры предосторожности все же принять не мешает. В первую очередь нужно немедленно пристроить портсигар. Глупо таскать его в кармане по всему Будапешту.

Придя в свою комнату, Корнер не стал зажигать света. Тщательно обернув портсигар тонкой, но крепкой ниткой, он высунулся в окно и внимательно посмотрел по сторонам. Прямо под ним был ярко освещенный подъезд гостиницы. Над подъездом висела огромная железная вывеска — «Континенталь». Корнер стал быстро опускать портсигар. Секунда — и тот скрылся между стенкой и вывеской. Оставалось только незаметно прикрепить конец нитки к наружной стороне подоконника.

Все. Портсигар спрятан надежно. Теперь можно подумать над тем, как провести сегодняшний вечер. В Вене ему рассказывали, что на окраине Буды есть веселый ресторанчик. Как он называется? Кажется, «Золотая утка»…

Но навестить «Золотую утку» не удалось. Пришел Шандор Надь и потащил его с собой на какой-то скучнейший банкет, где даже и выпить прилично не дали. Что за скверная привычка у этих миротворцев: вместо доброй порции спиртного угощать речами с десятками всевозможных «измов»!

Потребность в алкоголе Корнер удовлетворил лишь в гостинице. Ночью он спал довольно спокойно. Но под утро его стали мучить кошмары. Бесконечное шахматное поле… Он сам скачет на коне, но почему-то всё по черным клеткам. И вдруг слышится громовой голос: «Берегитесь! Берегитесь!»

После завтрака Корнер подробно обдумал план дальнейших действий. Довольно глупостей! Теперь каждый его шаг должен быть точным и безошибочным.

Итак, на Мереи надо поставить крест. Значит, придется обращаться к Миклошу Сореньи. Корнер припомнил все, что о нем рассказывал Мерфи: директор кинопрокатной фирмы, партиец…

— Используйте его лишь в самом крайнем случае, — приказал полковник, сообщив Корнеру пароль. — Этот человек представляет для нас особую ценность. Он отлично засекречен.

Корнер имел все основания считать, что «самый крайний случай» наступил. Поэтому он, недолго думая, отыскал в списке абонентов нужный номер и позвонил.

Нельзя сказать, что он остался доволен телефонным разговором с Миклошем Сореньи. Виляет хвостом, пытается отвертеться — так определил Корнер поведение директора «Глобуса». Придется основательно нажать, чтобы добиться своего. Но это неважно. У Корнера достаточно данных, чтобы принудить Сореньи к подчинению.

А что, если Сореньи снюхался с контрразведкой? Случаи, когда люди, попавшие в сети американского шпионажа, раскаявшись, помогают потом разоблачению своих хозяев, не так уж редки. Но нет, нет! Миклош Сореньи уже десятки лет предает коммунистов. Такие преступления красные не прощают. Для него нет пути назад.

Однако осторожность — первая заповедь разведчика. Поэтому Корнер решил пойти к Сореньи без портсигара. Тогда даже если задержат, ему нельзя будет предъявить никаких обвинений. Австрийский гость конгресса сторонников мира пришел к директору кинофирмы поговорить о возможностях показа в Австрии венгерских фильмов. Что здесь предосудительного? Известно, в каких тяжелых условиях находятся борцы за мир в американской зоне Австрии. И разве удивительно, если они обращаются за помощью к своим венгерским собратьям! Откуда он знает пароль? Какой пароль, что за чушь! Он просто сказал первые пришедшие ему в голову слова. Он не виноват, если Миклош Сореньи связан с иностранной разведкой и пытается оклеветать честных людей, гостей Венгерской народной республики.

Корнер ухмыльнулся. Попробуй, докажи, что не так!

Без десяти минут пять Корнер медленно прошелся по улице, на которой находилась кинофирма. Он внимательно осмотрел нужный ему подъезд, противоположную сторону улицы, однако ничего особенного не заметил.

Движение было оживленным. Люди шли по своим делам, некоторые заходили в подъезды. Никто не задерживался на улице, не останавливался подозрительно долго у витрин магазинов. Корнер пришел к заключению, что за «Глобусом» нет никакой слежки.

Ровно в пять он зашел в комнату секретаря директора фирмы. Здесь за рабочим столом сидела молодая белокурая девушка. При виде Корнера она поднялась с места.

— Директор, вас ждет.

Миклош Сореньи вышел навстречу иностранному гостю и крепко пожал ему руку.

— Очень рад познакомиться с вами, — сказал директор. — Как раз только что я прочитал в газете о вашем подвиге. Да, да, не пытайтесь спорить! Провести в американской зоне такую большую работу в защиту мира — это подвиг… Садитесь, прошу вас. Пирошка, кофе! — сказал он секретарше.

Опытный глаз Корнера сразу подметил растерянность, сквозившую в хлопотливых движениях директора. Не укрылись от него и быстрые изучающие взгляды, которые Сореньи украдкой бросал на своего гостя.

Корнер понял, что имеет дело с человеком далеко не храброго десятка. Тем лучше! Его не придется долго уговаривать. Нужно только покрепче припугнуть.

Пирошка хлопотала у кофейника.

— Вам с сахаром? — спросила она у Корнера.

— Да, прошу.

На столе появилась пузатая бутылочка ликера, маленькие рюмочки.

Пока девушка находилась в кабинете, Корнер говорил о безработице среди австрийских трудящихся, о постоянно растущих ценах. Сореньи слушал его и поддакивал. Морщинки на лбу директора стали постепенно разглаживаться. «Он начинает надеяться, что я действительно тот, за кого себя выдаю», — догадался Корнер.

Ему эта игра доставляла истинное наслаждение. Поэтому даже после того, как Пирошка вышла из кабинета, Корнер еще долго разглагольствовал о житейских невзгодах. Сореньи совсем развеселился и надавал ему целый ворох обещаний.

— Дорогой товарищ Гупперт, — сказал он, приложив, руку к сердцу. — Все, что будет в наших силах, мы сделаем. Вы можете быть уверены. Я как старый коммунист-подпольщик…

И тут Корнер решил кончать игру.

— Вот-вот, — прервал он директора. — Когда Уоллис рассказывал мне про вас, он особо подчеркнул вашу верность коммунизму с самых юношеских лет…

Сореньи отшатнулся, словно его ударили. Он облизнул языком мгновенно пересохшие губы.

Корнер с интересом наблюдал за директором. Нет, он и цента не дал бы за такого агента. Правда, Сореньи неплохо замаскирован, но зато он совершенно не умеет держать себя в руках. Впрочем, какое ему до этого дело! Нужно побыстрее вручить этой жабе портсигар и выбираться из Венгрии. Дальнейшее его не касается.

— Послушайте, Сореньи, — сказал Корнер тоном хозяина, разговаривающего с приказчиком. — Вы можете гордиться. Вам поручается дело особой важности.

Он рассказал директору о задании.

Миклош Сореньи, ломая пальцы, большими шагами забегал по кабинету.