Кольца Лины (СИ) - Сапункова Наталья. Страница 67

А присяжные исключения мага? Что это вообще такое, и почему они позволили бы магу помогать мне, минуя прямое распоряжение младшего князя? Вот если вдуматься в сам смысл слов — чем могут быть "присяжные исключения"?

Присяга — некая клятва, обязательство. Наверное, она может состоять из многих обязательств-подпунктов. А эти "исключения" — некий список, который не входит в стандартную присягу мага? А при чем тут тогда Митрина? Ведь, говоря об "исключениях", маг явно ссылался на Митрину. А вообще, мне казалось почему-то, что маг старался лишнего мне не сказать, и у меня не спросить. Наверное, в этом есть смысл.

Наверняка не так важны для меня сейчас исключения, можно бы и над чем посерьезней голову поломать. Например, как попасть в Белый кабинет. Как ни странно, я отлично помнила дорогу, показанную тогда князем. И ночью бы не заблудилась, точно знаю. Интересно, ночью около меня тоже будет одна из "свиты" дежурить? Может, просто постараться треснуть ее по голове чем-нибудь не очень тяжелым? А потом связать и запереть в спальне. Вроде девушка с виду не сильнее меня…

Странно, но я даже не спросила их имен — и лиры, и девушек. Вовсе не хотелось их знать, но спросить надо было. А еще скорее, им самим следовало представиться…

Впрочем, я все еще не знаю, как это полагается в княжеских замках.

Голоса из-за двери я осознала чуть позже, чем услышала — там спорили. Я вскочила с кровати, как была, босиком и в сорочке, подбежала к двери, распахнула — моя "охранница" чуть не свалилась в комнату. Визитершей, которую девушка пыталась не пускать, грудью заслоняя вверь, оказалась Ситора с внушительной стопкой белья в руках. Ну надо же, девчонка явно не слишком высокого тут положения вовсю пререкается с одной и княжон. Хотя, конечно, приказ младшего князя — это приказ князя…

— Лира Ситора, рада тебя видеть, входи, — быстро сказала я, и грозно взглянула на девушку, — а ты сиди тут и не мешай нам болтать, поняла?

Ситора резво вбежала в комнату, и я решительно захлопнула дверь перед носом у "охранницы". Хоть бы задвижку на дверь!

— Я недолго, — она бросила свою ношу на кровать, из вещей выскользнула небольшая стопочка бумаги и миниатюрная коробка. — Тут все для письма, спрячь. Вряд ли у тебя есть бумага, а если попросишь — принесут, конечно, но ведь будут знать, что у тебя есть…

— О, большое спасибо! — я сунула контрабанду под матрац.

Писать что либо на бумаге — плохая идея, ведь потом надо умудриться спрятать, обыщут наверняка. Но за поддержку — конечно спасибо!

— Ситора, — я схватила ее за руку, заговорила тихо, — что такое присяжные исключения, ты знаешь? Это я про магов. Ну вот такая я балда, Ситора, ничего не знаю, помоги. Князь Вельд говорил про брата, он маг, у него есть присяжные исключения… — я решила, что на Муна нельзя намекать никаким образом, лучше уж на Сергера.

— Лина, конечно, я знаю, в нашей семье половина рождается магами! Посвящение вот редко кто принимает, а непосвященных магов — много, говорю же! — Ситора понизила голос почти до шепота. — Посвящение намного увеличивает доступ к силе, и к тайным знаниям тоже, но оно накладывает ограничения, жесткие. Несколько ступеней — это надо несколько раз принести присягу. Там оговорены и верность монарху и учителю и ограничения. А иначе, сама подумай — в мире не было бы никого сильнее магов! А так — маги подчиняются королям, императорам…

— Князьям.

— Ну, да, и князьям…

Да, это было логично, это я поняла. Магические знания заманчивы, но малодоступны, хочешь получить — пройди своего рода инструктаж, многократный, и поклянись не идти против короля.

— А если нарушить присягу? — заинтересовалась я.

— Ну, как же, — Ситора даже слегка растерялась, — это смерть обычно.

Тут уже и я растерялась. Вот даже как!

— Ситора, я поняла. Это про присягу, а исключения — что?

— Лина, видишь, присяга — она жесткая. Она без исключений не может быть, есть такой магический закон, понимаешь? Жесткое можно сломать. Должны быть исключения. Если исключения не проговорить при присяге, то маг может найти их потом, и много, если он сильный, и нарушать сколько захочет. Так что всегда проговаривают. У всех немного разное, но очень часто определяют, чья воля может нарушить даже королевскую волю. Например, маг не может причинить вред своей семье, или только близким кровным родственникам, или исполнить волю матери или отца вопреки воле короля, или еще что — по-разному. Обычно тот, кому маг служит, прекрасно знает его исключения.

— Поняла, — я кивнула. — Ситора, а можно отказаться служить королю? Я хочу сказать, быть личным магом короля и служить при его дворе — можно отказаться? — мне действительно было очень интересно.

— Если король избирает определенного мага, то тот обязан служить ему семь лет, потом может просить отставки. Тот же Мун, ты его видела, он здесь по воле нашей королевы, его срок истекает через четыре года…

Я тут же вспомнила: "Так же, как я тут служу верной собачкой младшему князю Вельда, лир Аспейр несет такую службу при матери нашего лучшего из королей". Да, теперь все это стало более понятно.

Тут дверь распахнулась, и моя главная надсмотрщица не вошла — влетела в спальню. Ворвалась, как ураган.

— Моя княжна! Ты… ты ведь должна отдыхать?

— Должна? — я успела благодарно пожать руку Ситоре, и повернулась к лире, вскинула голову повыше. — Я не знала, что должна, я просто отдыхала. А еще я просила у лиры Ситоры кое-что из вещей, и она была столь добра собственноручно мне их принести, — я медленно повышала децибелы, и голос начал звенеть.

Нет, конечно, голосить, как ленна Дана, я не решусь. У нее были годы тренировки и подготовленная аудитория. Но нужный эффект и так был достигнут, сравнительно малыми силами.

— Княжна, я здесь за тем, чтобы исполнять твои просьбы…

Благодарю. Впредь буду обращаться к тебе. А пока я все же буду отдыхать, лира.

Ситора уже сбежала, улыбнувшись мне на прощанье, наконец и моя лира тоже гордо удалилась. Я опять осталась одна, прилегла на кровать, и долго смотрела на облака за окном. Вот, еще немного, и я все-таки решу окончательно, что буду делать, а пока ведь можно просто посмотреть на облака?

Подумать об этом завтра — не мой случай. Я подумаю сегодня, уже сегодня…

Молодая женщина прошла мимо кровати к окну и опустила штору, скрыв небо с облаками.

— Не нужно было, — недовольно буркнула я, подумав, что это опять лире неймется.

Она обернулась, улыбнулась.

— А ты спи, спи…

Это была не лира, а совсем незнакомая женщина, гораздо моложе. Моя ровесница, пожалуй.

— Ты спи, а я посмотрю на тебя… внучка.

Вот так поворот…

Как ни странно, я не беспокоилась, даже особенно не удивлялась, мне стало интересно, не более.

Эта незнакомка не служанка и не "дама свиты", и держалась она уверенно — как у себя дома. И казалась необычайно красивой, ей шел туго повязанный платок из кремового шелка — в Кере после свадьбы я носила похожий. А юбка, жилет, остальные мелочи мало отличались от выданной мне одежды, все из светло-синего шелка и немного красного — цвета Вельдов. А бусы… На них я засмотрелась: круглые граненые рубиновые бусины чередовались с плоскими, украшенными, как решила бы я, мелкими бриллиантами, во всяком случае, сверкали они соответственно. Ко мне вот так запросто явилась совсем непростая особа… и как же она вошла, настолько неслышно?

Она присела рядом со мной на кровать, тронула княжеское ожерелье, которое я, конечно, не сняла и не собиралась — мало ли что.

— Это оно. Я тоже его носила.

Мне стало очень не по себе.

— Когда?..

— Лет триста тому как… Ой, я никогда не считаю! — она рассмеялась, махнула рукой.

Голос у нее такой приятный, звонкий.

— Ты, моя дорогая четвертая, стала первой. Но у тебя небольшие сложности. Ничего. Их не бойся, — она махнула рукой в сторону двери, — в служанках нет ничего страшного. На самом деле они не такие и навязчивые, ты просто не привыкла.