Кольца Лины (СИ) - Сапункова Наталья. Страница 80

Самое внятное — что мне это все снится — мы уже отбросили. Кстати, из этих двоих, то есть из Джелвера и Ардая, я бы безусловно выбрала Джелвера… на месте моей мамы, я имею в виду. Ардай, конечно, красавец, его для журналов снимать, а взгляд, улыбка, и эта манера вести себя, как простой парень — все здорово, что тут скажешь. Но Джелвер — он как-то теплее, спокойнее, уверенней, ему хочется довериться без оглядки, даже несмотря на глупые шутки.

Я успел тряпкой подхватить дужку котелка и снять с огня несчастную кашу. Можно завтракать.

Джелвер подошел, несколько критически взглянул на мою стряпню, посоветовал:

— Больше корми Дина, не жалей, продуктов я еще достану. Он теперь все время голодный будет, это нормально, магическое лечение у него тоже много сил забирает. Мяса бы еще добыть, пошлем Арда поохотиться, он это любит. Вон за той горой, в ущелье, как раз стадо коз гуляет.

"Интересно, наверное, посмотреть, как дракон охотится на коз", — заметила я, пробуя кашу на соль и накладывая в миску.

Джелвер широко улыбнулся.

"Да он из лука козу подстрелит. Стреляет хорошо, говорит, с детства любил с отцом охотиться, а уж когда драконья сила добавилось — и вовсе против его лука ни у кого шансов нет. А драконы ни на кого не охотятся, чтоб ты знала. Нам это ну нужно".

Опять непонятно. Зачем стрелять в козу из лука, если просто просто поймать ее для дракона — тоже не должно составлять проблему?

"А как же драконы едят? — не удержалась я, — и что значит драконья сила?"

Я все-таки бестолковая, должно быть.

"Драконы едят только в человеческом обличье. Разве что если… да ладно, потом все узнаешь, если надо будет. А драконья сила — это я имел в виду способности, которые у нас свыше человеческих. Зрение там, ловкость, и всякое такое".

"А у меня? Тоже что-то появится?" — выпалила я, внутренне замирая.

"Может, и появится, — согласился Джелвер спокойно, — но в небольшой степени. Ты не драконица, Лина. К сожалению".

Я чуть ни добавила, что вовсе ни о чем таком не сожалею. Но промолчала.

"Полное имя супруга твоего как будет?" — спросил вдруг Джелвер.

"Не знаю, что у него еще полное есть", — я растерялась.

Дин и Дин, иначе ведь его никто никогда не называл.

"Просто Дин, значит? Странно. По крайней мере на свадебной церемонии ты должна была слышать его полное имя, родовое имя и вообще все, что полагается. Иначе можешь требовать расторжения брака — если, выходя замуж, ты не понимала, за кого. Так какое у него родовое имя?.."

Этого я тоже не знала. Даже вспомнить не могла, слышала ли на свадьбе что-то подобное!

"Не знаю, Джелвер. Все, что знала, рассказала".

Он кивнул и ушел. Я вернулась к Дину, поставила на одеяло миску с кашей. Ложек предусмотрительно захватила две, чтобы поесть вместе, хотя голодной не была.

— Джелвер велел тебе побольше есть, быстрее поправишься. Ты как?..

Сама отметила, что его взгляд посветлел, ссадины на лице зарубцевались, и вообще, учитывая его вчерашнее состояние, он выглядел прямо нереально хорошо. Но набрасываться на мою еду не спешил.

Он улыбнулся.

— Говори, расскажи что-нибудь. Мне так нравится твой голос.

И протянул мне мой платок — видно, обнаружил его среди одеял и намотал на руку. Под его взглядом, словно ласкающим меня, но при этом и как будто упрекающим за что-то, я повязала голову. Потом взяла его руку и приложила к своей щеке.

— Ты моя жена, я тебя никому не отдам, — сказал Дин.

— А что, есть претендующие на такое сокровище? — развеселилась я, — ткать, прясть не умею, корову не подою. Ой, сколько я еще всего не умею, даже читать ты меня пока толком не научил…

— Я тебя никому не отдам, — повторил он серьезно, тронув пальцем выбившийся из-под платка завиток.

— Угу. И я тебя тоже не отдам…

— Никто не объявит незаконным наш брак. Я буду сражаться, если нужно…

— Дин, ну что за глупости? — деланно рассердилась я, хотя после разговора с Джелвером тоже чувствовала некоторое беспокойство.

Ну, не знаю я, кто мой муж, так что, сразу нас разводить надо? Или это такая лазейка, не говорить мне его полное имя, чтобы легко развести, когда надо? Да нет, глупости это все же. А "сражаться, если нужно?" — что еще за ересь? Сражаться, чтобы не развестись, или зачем? Все же здешние законы для меня — лес темный и высокий, вот научусь читать, сразу достаю книги и разбираюсь, что к чему…

Если, конечно, не отправлюсь домой, в мой мир, и гори они тогда, здешние дурацкие законы. Нет, правильно так: если мы не отправимся…

— Рассказывай, — опять попросил Дин.

— Сначала поешь, — решила повредничать я. — Потом замучаю тебя разговорами, пока пощады не запросишь.

Настаивать не пришлось, он в два счета умял кашу. И я принялась рассказывать. Краски не сгущала, иногда даже шутила — все же, удивительное дело, хоть времени и прошло всего ничего, но все те события как-то успели отодвинуться от меня, потерять остроту и яркость. Случить что-то, подобное тюремному каземату в замке Вельдов, раньше, у меня дома, вряд ли это когда-нибудь потускнело бы для меня, а тут… После тоже столько всего случилось. Я верхом на драконе летала — уже одно это способно от многого отвлечь!

Он переспрашивал, и я повторяла по нескольку раз одно и то же. Ничего удивительного, мне самой временами с трудом верилось, что такое действительно случилось.

Вот про мое якобы соддийское происхождение я ничего Дину не сказала. Мне показалось, что это правильно — не говорить. Все же соддийцы — особый народ, чересчур особый…

Подошла Шала и, приветственно махнув Дину, сунула мне в руку флакон, пояснила:

"Три капли на чашку воды, три раза в день. Должно помочь".

Это было обещанное лекарство от "чесотки". Я тут же накапала в чашку капли, а потом мы опять разговаривали, теперь уже я расспрашивала Дина обо всем, что приходило в голову. И досадовала, что уж очень на многие опросы он не может ответить. Мы целовались, все больше забывая об осторожности, а потом снова разговаривали.

Он действительно не знал свое родовое имя, то бишь, по нашему, фамилию. Он сомневался, что его родители — имень Кер и неизвестная ниберийка, но аргументов против у него не было. И он не передумал отправиться с мой мир со мной. Я была уверена, что он не огорчится, если у нас ничего не выйдет, но тем не менее он решил отправиться со мной. Очень хорошо. Будет трудно, это я понимала — язык, документы, да уйма всего будет портить нам жизнь первое время! Но мы справимся, точно что справимся. Я в это верила…

Когда Дин заснул, я подошла к Джелверу, он сидел, опираясь спиной о большой камень, и ловко сшивал полоски кожи, орудуя шилом и иглой с суровой нитью. Я села рядом, он вопросительно взглянул:

— Да, княжна Лина? Ты чего-то хочешь?

— Джелвер, объясни, что ты там упоминал о незаконности моего брака… то есть, что его можно расторгнуть?

— О незаконности я не говорил, моя княжна. Брак законный, но ты можешь потребовать развода, поскольку вышла замуж, не зная имени мужа. Это старинный закон, он действует отсюда и до самых Драконьих гор, и за ними — тоже кое где. После того, как браслеты надеты, законник должен трижды объявить, кто сочетался браком, упомянув по крайней мере три колена предков. В знатных семьях так делают всегда, иногда и семь-двенадцать колен перечисляют. У совсем простых — и без этого обходятся. Но уж если ты просто родовое имя мужа не знаешь, и найдешь свидетелей со свадьбы, кто подтвердит, что имена не оглашались — смело можешь требовать развод.

— И Дин может? Ведь мое имя тоже не оглашалось, точно помню.

— Вот как? — Джелвер с интересом глянул на меня, — нет, княжна. Твое имя знает теперь весь Вельд, и вся Винета, собственно. Тебя зовут Лина Вельда, а прежнее имя по сравнению с этим не имеет значения. Он не может требовать развода. Ты можешь.