Ангельский Гнев (ЛП) - Саммерс Элла. Страница 35
— Но я осмелилась надеяться, когда Джиро сказал мне… сказал мне…
Моё знаменательное вмешательство скисло.
— Сказал тебе что? — спросил Дамиэль.
Я покачала головой.
— Уверена, он просто шутил.
— Скажи мне, — его голос был тихим, кротким, лишённым привычной магии. Он не повелевал мне и не внушал. Он просил меня.
— Ну, я же обещала отвечать правдиво и полно, так что именно такой ответ ты получишь. Готова поспорить, теперь ты жалеешь об этом, — я посмотрела на бутылку Нектара в своих руках и рассмеялась. — Может, мне не стоило столько пить.
— Тогда бы ты не говорила так свободно.
— Верно, — я сделала ещё один глоток, затем продолжила говорить: — Джиро сказал мне, что ты влюблён в меня, — медленно подняв взгляд, я посмотрела в глаза Дамиэля.
Выражение его лица превратилось в маску.
— Джиро…
— Ошибается? Дразнит меня? Пытается меня унизить? Хотя с этим я и сама прекрасно справляюсь в данный момент.
Дамиэль поймал мои нервно теребящие всё подряд руки в свои ладони.
— Джиро пытается помочь. Это в его духе, и именно поэтому он — единственный во всём мире, не считая тебя, о ком я забочусь. Он пытался помочь, но он расстроил тебя. Я поговорю с ним.
Я моргнула.
— Я что-то запуталась.
— Очевидно, — он усмехнулся.
— Похоже, от Нектара у меня в голове всё смешалось, Дамиэль. Тебе придётся разжевать это для меня.
— Я поговорю с Джиро, потому что он тебя расстроил. Видишь ли, разговор — это то, чем мы с тобой занимаемся в данный момент.
— Я знаю, что такое «разговор», благодарю покорно.
Дамиэль бросил на меня лукавый взгляд. Кот, стащивший сэндвич с тунцом, и то не выглядел бы таким довольным собой.
— Вот только в случае с Джиро разговор будет определённо более односторонним. Я отчитаю его за то, что он тебя расстроил.
— А я расстроена? — уточнила я.
— Разве нет?
Я нахмурилась.
— Это какой-то дознавательский фокус?
— Ты мне скажи.
— У меня от тебя голова болит, — прорычала я.
— Это всё Нектар.
— Мой разум не настолько затуманен, чтобы я не понимала, что ты делаешь.
— И что же я делаю?
— Я скажу тебе, как только вспомню.
— Позволь мне кое-что прояснить, принцесса, — я никогда не видела Дамиэля таким серьёзным; даже во время допроса пленника, даже во время командования своими солдатами. — Я недоволен поведением Джиро, потому что не он должен был озвучивать это признание. А я. Каденс Лайтбрингер, я влюблён в тебя.
Глава 18
Признания ангела
«Я влюблён в тебя».
Слова Дамиэля эхом отдавались у меня в ушах.
Я моргнула.
— Что?
— На самом деле, я влюбился столь сильно, что после нашей миссии, проводя расследование в отношении твоего отца и узнав, что он организует твой брак с одним из его людей, с подконтрольным ему офицером Легиона, я вынужден был действовать. Я был уверен, что если расскажу тебе об этом, ты не поверишь в махинации своего отца. Я знал, что генерал Сильверстар активно настраивает тебя против меня.
— Так что я сделал единственное, что оставалось: я потребовал, чтобы Легион протестировал нашу магию. Учитывая наши общие магические странности и Бессмертное наследие, я знал: высока вероятность, что мы магически совместимы, и неважно, что ангелы никогда не были совместимы друг с другом. А если ты выйдешь замуж за меня, ты не окажешься замужем за шпионом своего отца. Ты будешь свободна. И я оказался прав. Мы совместимы. Когда Первый Ангел увидела наши результаты, она предсказуемо приказала нам пожениться.
— Так что я манипулировал Легионом, Первым Ангелом, всеми — исключительно ради своих эгоистичных причин. Потому что я не хотел, чтобы твой отец выдал тебя за одного из своих шпионов. Я должен был сделать это, даже если бы узнав о моём поступке, ты бы не захотела меня видеть. Как минимум мне удалось спасти тебя от замыслов генерала Сильверстара.
В моём горле встал ком.
— Дамиэль…
— Но я надеялся, что всё же ещё увижу тебя. Я эгоистично надеялся, что у меня будет шанс завоевать твоё сердце, — он опустился на колени передо мной. — Я неправильно обошёлся с тобой. Я манипулировал всеми подряд, чтобы жениться на тебе. И теперь я ожидаю твоего вердикта.
У меня отвисла челюсть. Я не могла поверить своим ушам. Мастер-Дознаватель встал передо мной на колени, вверяя себя на мою милость. Но это шокировало далеко не так сильно, как его признание в любви ко мне.
Дамиэль поднял на меня взгляд, но так и остался на коленях.
— Скажи что-нибудь, Каденс.
— Поверить не могу, что ты сделал это, — ахнула я.
— Я был эгоистом, — он вновь опустил голову.
— Ты не был эгоистом. Ты сделал это для меня. Ты сделал это, чтобы защитить меня, даже если бы я не поверила тебе по части замыслов моего отца. И ты сделал это, зная, что я могу тебя не простить. Это не эгоизм. Это бескорыстие, — я накрыла ладонями его щеки и заставила поднять взгляд. — Дамиэль, что ты почувствовал, когда я поцеловала тебя ранее?
— Надежду на то, что ты можешь чувствовать ко мне то же, что и я испытываю к тебе.
— И ужас при мысли, что ты играешь со мной, что ты знаешь о моём поступке и наказываешь меня за него.
— Отчаяние из-за того, что ты, возможно, никогда не ответишь мне взаимностью.
— И блаженство, когда я забыл обо всём и просто целовал тебя. Когда я почувствовал, что ты отдаёшься поцелую, так просто было не беспокоиться о том, что всё это, возможно, не по-настоящему. Мне было всё равно. Я просто хотел и дальше целовать тебя. Обнимать тебя. Притворяться, будто ты действительно моя.
Мои глаза щипало от слез, которые я отчаянно пыталась сдержать.
— Дурак ты, Дамиэль Драгонсайр. Конечно, я твоя. С первого дня нашей встречи и на протяжении каждой секунды, утёкшей с тех пор.
Он поцеловал тыльную сторону моей ладони.
— Если я умру вот так, то я не могу желать лучшего конца, чем быть с тобой.
Слеза скатилась по моей щеке.
— Прекрати. Ты заставляешь меня плакать, как маленькую девочку. Тебе надо было становиться драматическим актёром. Или поэтом.
— Каденс, любовь моя, — его голос звучал серьёзно, даже благоговейно. — Есть ли кто-то другой, о ком мне нужно знать?
— Кто-то другой?
— Любовники, которые встанут на моём пути. Я не очень хорошо умею делиться с другими.
— О, правда? — я усмехнулась. — Никогда бы не подумала.
— Это не повод для смеха. Легион решает, с кем ангелу вступать в брак, но они не устанавливают никаких ограничений на количество любовников у ангела. Мне нужно знать обо всех твоих любовниках.
Ангелы — сама прямолинейность.
— Нет никаких любовников, — сообщила я Дамиэлю. — Мне одного короля драмы за глаза хватает, благодарю покорно.
— А любовники, которые были до меня?
— Тебе зачем? — рассмеялась я. — Собираешься выследить их и убить?
Его лицо оставалось бесстрастным.
— По ситуации посмотрю.
— О боги. Ты серьёзно.
— Конечно, я серьёзно. В конце концов, я же пообещал отвечать на твои вопросы полно и правдиво.
— И я тоже пообещала отвечать честно. Так вот, — я сделала глубокий вдох. — Ты знаешь, кто мой отец. Ты знаешь, что он контролировал каждую секунду моей жизни. Каждого друга. Ко мне не приближался никто, кого он не допускал. Как только мужчина целовал меня, он загадочным образом исчезал. Я должна была догадаться, что происходит, — я вздохнула. — Но, короче говоря, не было никаких любовников. Я никогда не была близка с кем-либо, — я застенчиво посмотрела ему в глаза. — Должно быть, ты думаешь, что для ангела это весьма глупо.
— Нет, — серьёзно ответил Дамиэль, гладя ладонью мою щёку. — Потому что в таком случае мне пришлось бы считать себя самого довольно глупым.
Я разинула рот, убеждённая, что неправильно его расслышала.
— Подожди, то есть, ты никогда…
Его тёмная, порочная улыбка кардинальным образом противоречила его признанию.