Серебряные фонтаны - Хьюздон Биверли. Страница 34

— Она просила меня прийти и рассказать, как ты себя чувствуешь, после того, как я навещу тебя, — быстро сказала я.

— Вот как? — его голос прозвучал пренебрежительно.

— Если я расскажу ей о том, как ты испугался... Фрэнк резко оборвал меня.

— Нет, Эми — не смей! У меня еще осталась гордость. Я никогда не расскажу ей этого, никогда.

— Но ты же рассказал мне.

— Рассказывать тебе — это другое дело. В тебе совсем нет той гордости, что у моей жены. Тебя не было бы здесь, если бы она у тебя была, — он улыбнулся. — Что мне в тебе нравится, Эми — маленькие грешки мужчины не отвращают тебя от него. И даже, множество грехов побольше!

Из-за двери раздался звук шагов и звон столовых приборов. Я перехватила Розу поудобнее, чтобы встать.

— Спасибо, что пришла, милочка моя. Так хорошо сознавать, что кто-то о тебе беспокоится. — Шаги за дверью приблизились. — Это, наверное, обед, а после обеда сюда придут какие-то медицинские светила, чтобы осмотреть нас, — Фрэнк сделал гримасу. — Меня это не слишком радует. Эти парни только щупают и тыкают. Тебе пора идти, Эми. Дай мне руку.

Я протянула руку, но Фрэнк не пожал ее, а поднес к губам и рассмеялся над моей растерянностью.

— Не забудь, я француз — во всех отношениях, — он посерьезнел. — Я помню и другое. Это в мою страну вторглись захватчики, это за свою землю я сражаюсь. Вот увидишь, мы выкинем оттуда этих проклятых бошей.

Дверь открылась.

— Проводите мою жену к выходу, — повернул голову Фрэнк. — Пока, Эми, береги себя.

Я съела вареное яйцо с гренкой в чайной, а затем пошла в клуб к мисс Аннабел. Она оставила записку, что я могу подождать в ее спальне, пока она не появится. Я перепеленала Розу на умывальнике и упаковала мокрые пеленки в корзину. Я не могла не думать о Фрэнке, раненом и испуганном, меня забил озноб, а Роза, почувствовав мое расстройство, закапризничала и стала плакать. Я улеглась с ней на кровать и стала ее укачивать, пока мы обе не заснули от усталости.

— Ты его видела, Эми? — мисс Аннабел стояла в ногах у кровати, высокая и стройная в своей синей униформе. Я кивнула. — Он умирает?

— Нет, но...

— Значит, не умирает. Я догадалась, что все в порядке, когда открыла дверь и увидела, что ты лежишь так мирно.

— Его нога, ему так больно — я уверена, что он обрадуется, если ты навестишь его.

Она ответила резким отрицательным движением головы.

— Нет, гордость не позволяет мне.

— Но ты же послала меня...

— Надеюсь, ты не сказала ему об этом, Эми, — к счастью, она отвернулась, чтобы снять мундир, и не увидела мое виноватое лицо. — Ну, я должна была кого-то послать, разве не так? Ведь Фрэнсис был ранен на службе отечеству. А если Леонидас не мог... — мисс Аннабел села за туалетный столик. — В конце концов, ты его мачеха, — она стала вытаскивать шпильки из волос. — Кроме того, я знала, что могу рассчитывать на правду от тебя, Эми. Ведь он не тяжело ранен? — ее рука дрогнула, шпилька выпала из нее и запуталась в волосах. Я вскочила и подошла помочь ей, но, когда подоспела, лицо мисс Аннабел стало жестким, и она отвела мою руку. — Прекрати, Эми, ты больше не моя горничная! — Я догадалась, что она увидела Розу в зеркале — та лежала на кровати и сучила ножками.

Я тихо отошла и взяла свою корзину.

— Эми, — сказала сзади меня мисс Аннабел. — Извини, что я огрызнулась на тебя — у меня просто взвинчены нервы. Сегодня при перевозке у раненого открылось кровотечение. Дороти удалось перевязать рану, но все было залито кровью. Мне пришлось взять швабру в госпитале, чтобы отмыть пол. — Желудок подкатил мне к горлу, я отчаянно боролась с тошнотой. Подойдя ближе, она заметила цвет моего лица. — Бедняжка Эми, ты же совсем зеленая.

— Я боюсь крови.

— Как и Леонидас, который, в отличие от тебя, работает санитаром. Передай ему мои наилучшие пожелания, Эми. Да, скажи ему, что это я просила тебя навестить Фрэнсиса.

— Может быть, ты все-таки сходишь к нему, — снова попыталась я уговорить ее. — Хотя бы, на несколько минут?

— Слишком поздно, Эми, — мисс Аннабел покачала головой. — Я это знаю, даже если он не знает, — она тихо добавила. — Прежде я любила его, а он так ранил меня. Теперь я не хочу, чтобы он ранил меня снова, — ее голос потерял уверенность. — Но... надеюсь, твой визит подбодрил его. Сейчас он, наверное, упал духом... Нет! Я не стану чувствительной дурочкой оттого, что Фрэнсис ранен, — мисс Аннабел снова была сильной, в ее голосе больше не было нежности. — Не один же он такой, да и ясно, что он легко отделался. Обойдется — дьявол сам присмотрит за своим добром! Конечно, он скоро придет в норму, станет прежним эгоистичным Фрэнсисом. Леопард не меняет пятен, Эми, он просто не может.

— До свидания.

Она резко повернулась и распахнула шкаф.

— Итак, что я надену этим вечером? Наверное, пойду на танцы, провожать Джека Осборна. До свидания, Эми.

Всю дорогу обратно я думала о Фрэнке — раненом, страдающем и жаждущем, чтобы она пришла к нему. Ей следовало пойти, она должна была пойти.

Однако, когда поезд подъехал к Истону, я стала беспокоиться за себя. Что скажет Лео, когда узнает, где я была? Может быть, сегодня он не приехал домой, тогда мне вообще не придется разговаривать с ним. Схватив Розу и корзинку, я прошмыгнула через барьер билетного контроля, спеша, домой. Был холодный вечер и, к счастью, на улице было мало людей. Хотя я устала так, что валилась с ног, я почти бежала по главной улице к повозке, как вдруг услышала за спиной жужжание мотора.

Машина остановилась рядом со мной. Дверца открылась, и оттуда выкарабкался Лео.

— Где ты была?

— В Лондоне.

— В городе? — его брови хмуро сошлись у переносицы.

— Лорд Квинхэм... ранен.

— Что?!

— Только в ногу... но ему так плохо. Я ездила навестить его, — лицо Лео изменилось, стало суровым, поэтому я торопливо продолжила: — Мисс Аннабел звонила тебе, чтобы попросить тебя съездить к нему, но тебя не было.

— И ты поехала вместо меня?

— Она попросила меня...

— Она не имела права просить тебя, — крикнул он, — а ты не имела права ехать! — от его крика Роза проснулась и захныкала. — А о ней, твоем ребенке, ты подумала? Как ты могла быть такой глупой, чтобы взять ребенка в госпиталь, где полно всякой заразы?

— Я... я не подумала...

— Садись!

Он усадил меня в машину и молча повел ее. Машина вздрогнула и затихла у парадного входа. Мистер Тиме уже притаился здесь.

— Входите. Увидимся за ужином.

Во время ужина, Лео, не сказал ни слова, но я чувствовала накал его гнева. После еды, он наконец, заговорил со мной, стоя у двери.

— Я предлагал тебе свободу. Это ты захотела остаться, это твой выбор.

Я так устала, меня так душили слезы, что я ничего не ответила. Едва я вышла, Лео захлопнул за мной дверь. Когда я встала утром, он уже уехал в Саттон Вени.

Глава пятнадцатая

В последующие четыре дня Лео дважды возвращался домой, но не разговаривал со мной. Вместо этого он спрашивал в стену над моей головой, как здоровье Розы, и шел к Флоре. Мне следовало бы подняться вслед за ним в детскую, но я не делала этого. Он был несправедлив — ведь это мисс Аннабел попросила меня поехать. Кроме того, по закону Фрэнк был его сыном, потому что после его рождения Лео обещал признать его как сына. Однако сейчас, когда Фрэнк был ранен, Лео, как и мисс Аннабел, даже не навестил его. Про себя я ворчала — как она могла жить в Лондоне, рядом с ним, и не прийти к нему, когда он лежит там раненый? Она должна была пойти.

Но она не пошла. Когда я пила вечерний чай, мистер Тиме принес письмо в мою гостиную. Мое сердце подскочило при виде надписи на конверте, я едва сдерживала дрожь в руках, пока распечатывала его.

Дорогая Эми!

Я просто застрял здесь, привязанный к этому месту раненой ногой. Теперь я знаю, что чувствует стреноженная лошадь, когда видит, что самую лучшую траву ей не достать. Мне это, совершенно осточертело, я готов лягать стойло, если обо мне кто-нибудь не вспомнит. Может быть, ты навестишь меня снова? В конце концов, ты— моя мачеха!