Ассоциалия. Игра начинается (СИ) - Елихова Юлия. Страница 18

На что Славик ей тут же ответил:

— А может и по-другому всё сложиться. Ты будешь плестись в самом конце, а потом вырваться вперёд.

— Узнать игрока, изображенного в карте, будет нелегко. Только по ассоциациям, связанным с ним, сможет отгадать участника тот, кому выпадет карта, — предупредил их Манекен. — Ну что же? Все всё запомнили?

Игроки переглянулись и закивали головами.

— Должен вас ещё предупредить! Если кто-то сделает лишний шаг, умышленным ли будет его деяние или нет, то в тот же миг игра для него будет окончена. Сразу же он угодит в самое сердце «Ассоциалии». Тоже самое случится и с теми из вас, чья нога коснётся поверхности игрального поля до того, как вы окажетесь на тридцатом квадрате-финише. И ещё одно нерушимое правило: одна фигура — один игрок — одно решение.

И снова волна страха и ужаса от его слов охватила игроков. Кое-как собравшись с мыслями, Илья спросил:

— А как ходить-то надо?

Хозяин игры посмотрел на Вяземского и продолжил:

— Теперь о ходах. В том случае, если карту ведущего отгадали все игроки, то он остаётся на том же месте, а угадавшие, все до одного, двигаются вперёд на три шага. Если никто не отгадал, то все остаются на местах.

— А если я, к примеру, брошу свою фишку на карту, ну скажем Ильи? — спросил Виталик. — А он не ведущий при этом. Я двигаюсь вперёд?

— Ты — нет. А вот твой друг, даже если не ведущий, продвинется вперёд на столько шагов, сколько игроков поставят на него. Если ты один выберешь карту, то твой друг продвинется на один шаг, если его карту выберут три игрока — то на три шага. Это понятно?

— Пока да, — ответил Виталик.

И Манекен продолжил:

— В том случае, если карту ведущего угадает хотя бы один игрок, то он продвигается вперёд на четыре шага, два отгадают — на пять. А те, кто определил карту ведущего становятся на три квадрата ближе к финишу.

— Три квадрата, значит, не сгораемы при отгадывании. А остальное сверху — количество людей, отгадавших его карту? — спросила Вика.

— Совершенно верно!

Тут свой вопрос задал Славик:

— Ну хорошо. А что делать в случае, когда я отгадаю карту ведущего, а на мою поставят ещё, ну скажем, два?

— Тогда ты, мой друг, продвинешься вперед на пять шагов, — как само собой разумеющееся, ответил Манекен.

— Получается, как и в моём случае, — шепнула Вика, — Три — не сгораемо, а два сверху — двое, поставивших на тебя, будто на карту ведущего.

Гиляк удивлённо посмотрел на неё и спросил:

— Ты что? Всё это запомнила?

— А что? Есть другие варианты?

Виталик ничего не ответил.

— Если игрок просчитается и сделает на один или несколько шагов меньше, чем ему положено, он сможет потом перейти на тот квадрат, который ему и положено? — на этот раз спросил Илья.

— Таких случаев я что-то не припомню. Да и вряд ли они случаться и у вас. Обычно, всё обстоит совсем по-другому. И шагов гораздо больше, чем положено.

— И всё же?

Настойчивость Ильи стала понемногу выводить Манекена из равновесия.

— «Ассоциалия» не берёт назад то, что у неё было выиграно.

— А что там внизу? — неожиданно спросила Аня, указывая рукой на мрак, который царил под квадратами игрового поля. — Такое чувство, что там ничегошеньки нет.

— Так ничего и нет! — громко засмеялся Манекен.

— Но так ведь не бывает? — осторожно спросила Аня. — Или..?

— В «Ассоциалии» всё может быть. Даже то, чего быть не может! — проговорил хозяин игры. — Да. Внизу нет никакого дна. Поэтому советую не хитрить и делать ходы в свою очередь и согласно их правильному количеству. Не больше, не меньше.

— А что получает победитель? — крикнул Виталик.

— Победитель возвращается в ту реальность, из которой он попал сюда.

— А что? Может быть несколько реальностей? — спросил Славик.

Манекен захохотал:

— Да сколько угодно! И «Ассоциалия» тому подтверждение. Но для того, чтобы стать победителем, нужно пройти весь путь, все тридцать квадратов за, отведенное на то, время. Если последняя песчинка в часах упадёт вниз, а кто-то из вас не окажется на тридцатой клетке, то он навсегда останется в игре. Навсегда!

И снова он полоснул всех хищным взглядом своих холодных глаз, а затем стал превращаться в маленького мальчика. Уменьшившись в размерах до годовалого малыша в цветастом комбинезончике, Манекен развернулся к игрокам. Надо сказать, хозяин игры отлично справлялся со своей ролью, время от времени произнося отдельные звуки и обрывки слов. Едва держась на ножках, он покачивался из стороны в сторону.

— Вот может же быть миленьким, — с упоением сказала Аня и улыбнулась.

Но вдруг с мальчиком начали происходить некоторые метаморфозы. В самом центре его животика стали вырисовываться настоящие песчаные часы. Как будто бы его крохотное тельце, в самом центре своём, стало в одночасье прозрачным.

— Выходит, он и есть часы, — не сводя глаз с мальчика, сказала Вика.

Малыш стал ровно и, осмысленными, понимающими всё на свете, глазами посмотрел на игроков. Тоненькая цепочка песка, словно из неоткуда, стала наполнять верхнюю часть часов. Микроскопические жёлтые песчинки за считанные секунды заполнили весь объём.

— Интересно, сколько у нас времени на всё про всё? — спросил Илья.

— Да какого времени? Ребята, вы чего? Серьёзно собираетесь играть? — закричала Ленка.

Илья ей тут же ответил:

— Представь себе! Или у тебя есть другие предложения, как отсюда выбраться?

— Ну всего этого не может быть! Это всё бред! Понимаете? Бред! — кричала Ленка в истерике. — Викусь, ну скажи им хоть ты!

Вика задумчиво смотрела на неё и, почти отрешённо, сказала:

— Боюсь, что Вяземский прав.

Нет, ей не было всё равно. Равнодушный вид Вики был всего лишь ширмой, прикрытием, за которыми прятались глубокое переживание и страх. А ещё она судорожно вспоминала все те правила, которые им рассказал Манекен. И, наконец, она не хотела, чтобы у всех игроков, включая её саму, началась паника. Хотя все они были к ней крайне близки.

Глава 6

— Вы мне скажите, пожалуйста. Кто-нибудь, когда-нибудь в это играл? — спросила Аня.

Но её как будто никто не слышал. Посреди игрового поля, как и обещал хозяин игры, начала расти колода карт. Визуально было заметно, что в высоту каждая карта достигала не менее полутора метров. Игроки, сидя верхом на своих желейных фигурах, видели только рубашку верхней карты.

В тёмно-синей бездне космоса, подсвеченной мерцанием маленьких лампочек-звёзд, кружилась планета. По расположению и контуру её материков и океанов было видно, что это не Земля, а какое-то другое небесное тело. Из северного, южного полюсов и с обеих сторон от экватора этой планеты росли четыре дерева. И, конечно же, как и всё здесь, они были весьма необычными. Самое верхнее, что «росло» из северного полушария, имело крону в виде самого обычного фонтана. Мелкие и крупные струи воды пульсировали из ствола и веток. Образуя пышную шевелюру дерева, густые, длинные ветки-струи своими концами будто вонзались в воду, которая окружала это самое дерево. Питая океан, оно само черпало из него силы. Вот и получалось, что северное дерево росло из воды и в океане брало своё начало.

Южное дерево имело совсем другой вид и природу. Стволом его было, ничто иное, как… жерло вулкана. По нему, к самой макушке поднималась жёлто-красная, раскалённая до температуры солнца, лава. Беспрестанно извергаясь из жерла, она визуально создавала иллюзию кроны. Именно так выглядело дерево южного полушария.

Третье же, которое росло из самого большого материка неизвестной планеты, справа от экватора, напоминало огромный стеклянный сосуд. Ствол его также, как и ажурная, сделанная из полого стекла крона, был заполнен золотистым песком, с многочисленными разноцветными камнями, просыпанными по всему объёму. Они блестели, играли на свету, не уступая звёздам, которые застряли на чёрном полотне «рубашки» карт.

И последнее дерево, оставшееся по левую сторону, как и все предыдущие было очень необычным. Ствол его напоминал откупоренную, пустую бутылку. Из горлышка ее, пышной пеной из крупных пузырьков, росла крона. Будто слипшиеся мыльные пузыри, которые так любят дети и пускают в воздух на улице и во дворах, радуясь их безмятежному и недолгому полёту, они окружили ствол. Но на этом чудеса не прекращались, а скорее наоборот, только начинались.