Ассоциалия. Игра начинается (СИ) - Елихова Юлия. Страница 45
Мальчик лишь улыбнулся и кивнул головою.
— Как же здорово, что я нашла тебя! Спускайся ко мне.
Но мальчик стоял и, улыбаясь доброй детской улыбкой, продолжал смотреть на Вику. А потом вдруг сказал:
— Иди лучше ты сюда. У нас тут весело. Я дам поиграть тебе с моим воздушным змеем. Я зову его Буран.
— Постой! Я же тебя нашла! Возвращайся! Нам нужно найти Ленку и Виталика.
— А зачем их искать? — удивился он, — Все уже и так здесь.
— Савельева и Гиляк?
— Да-а-а.
Вика заглянула за его спину. Но ни одной девчонки в шумной ораве ребятни она не увидела.
— Её позвали родители, — будто прочитав мысли Вики, сказал мальчик. — Да я тоже скоро домой пойду. Мама на час только меня отпустила. Уроки надо делать. Пойдём?!
Он подошёл ближе к Вике. Казалось, что ещё один шаг, и он сойдёт с карты. Но что-то в этом ребёнке сильно настораживало Вику. А ещё это заявление.
— Мама?
«Но у Ильи не было мамы. Она умерла, сразу после его рождения. Это не он!»
— Извини, но я не могу, — ответила ему Вика.
— Почему? — искренне удивился мальчик.
— Мне нужно найти моих друзей.
— Но я же говорю тебе, что ты их уже нашла.
— Вы не мои друзья. Ты — не Илья. Да и Виталика с Ленкой здесь нет.
И тут же всё исчезло: поле, солнце на голубом небосводе, ребята за спиной мальчишки, который называл себя Ильей и воздушные змеи. Они в одночасье превратились в чёрных воронов и разлетелись в разные стороны. Всё стало серым и безжизненным. И только мальчик стоял на прежнем месте и, глядя на Вику, улыбался.
— Зачем ты меня звал с собой? — спросила его Вика.
На что он лишь рассмеялся и на её же глазах превратился в Манекена.
— Испытать тебя решил.
— А если бы я всё же поверила и пошла за тобой? Что было бы тогда?
— Ты же искала друзей? Вот тогда бы ты их и нашла.
— Своих?
— Думаю, со временем вы бы подружились. Ведь в «Ассоциалии» так всё и вышло!
Он снова засмеялся тем жутким, пробирающим до костей, смехом и исчез. Вика стояла и смотрела на опустевшие карты. Вдруг, ей стало так тоскливо. Оставаться здесь, в этом месте она больше не хотела. Выбравшись из цветка, Вика снова залезла в лодку. Течение понесло её дальше.
«Нужно быть внимательной и осторожной, — думала она, — Иначе, так и в его ловушку угодить можно».
Следующий цветок «показал» ей другой фильм. Это было цирковое представление. Вика стояла в самом центре жёлтой арены, а вокруг неё, в самом верху белых лепестков летали акробаты и воздушные гимнасты. По кругу, в нижней их части, скакали кони с ловкими наездниками в блестяще-красных костюмах. Совсем рядом, переходя с одного жёлтого лепестка на другой, шагали разрисованные клоуны. В смешных ботинках с длинными носками и в широченных комбинезонах, они были куда приветливее и добродушнее хозяина игры.
«Вот какой сюжет подходит этому садисту. А он в предыдущий, к детям полез. Хотя… Нет, здесь всё красиво и празднично. И клоуны весёлые, с добрыми шутками и проделками. Вон! Даже фокусы показывают. Ему среди них нет места».
Но вдруг, клоуны куда-то убежали. Вика насторожилась. Весь манеж вокруг неё опустел. Куда-то подевались жонглёры и дрессированные собачки. Яркий свет приглушили и… На одной из карт, прямо напротив Вики, на специальную подставку взобрался лев. У бедняжки сердце замерло от страха.
«Спокойно, Вика, — сказала она самой себе, — Ничего страшного не может быть. Это всего на всего карты».
И тут, слева от неё, на другой карте появился тигр. Он зарычал свирепо и громко.
«Ну вот и всё. Не смог меня Манекен затянуть в карту, в прошлой кувшинке… Боже, как же это нелепо звучит, — подумала она и сама себе усмехнулась, — Так теперь он решил меня отдать на съедение этим зверям. Отлично!»
В ту же минуту Вика услышала свист хлыста за своей спиной.
— Але-е-э, ап!
Она повернула голову и увидела на карте, что была за спиной, рыжеволосую укротительницу.
«Смелая, отважная. А на Ленку как похожа! Может быть это она? Хотя… Кроме внешнего сходства, что ещё общего может быть между Савельевой и укротительницей?»
Она задумалась и стала пристально рассматривать рыжеволосую красотку. До рычащих, прыгающих с одной карты на другую хищников, Вике уже не было никакого дела. Она размышляла над выбором.
— А что, если я назову эту карту и ошибусь? — крикнула она.
Её слова разлетелись по всей округе, вспугнув пару белоснежных лебедей неподалеку.
— Тогда ты проиграешь, — донеслось откуда-то сверху, — И останешься в «Ассоциалии» навсегда.
Вика вздохнула и направилась к карте с укротительницей. Она ещё немного постояла, внимательно всматриваясь в лицо рыжеволосой укротительницы. Та её тоже видела. Как и мальчишка из прошлой кувшинки.
«Очень похожа. Если предположить, точнее, с ассоциировать хищников с мужчинами. Нет. Тоже не получается. Её рассказы про романы с богатыми любовниками оказались вымыслом. Но внешне… Что, кроме внешности может выдать самозванца? Может быть… привычки?»
Вика опустила глаза и посмотрела на руки девушки. Хлыст, с которым так умело обращалась красавица был… в правой руке. А ведь Савельева — левша. И тут она всё поняла.
— Нет здесь никого из моих друзей! — гордо заявила Вика и стала выбираться из кувшинки.
Всё оказалось намного труднее, чем она себе представляла. Игра, а точнее, её хозяин умело расставлял сети, в которые так трудно было не попасть. Непростая работа — отыскать карты с друзьями, но куда тяжелее сделать это, если повсюду обман и ловушки.
«Мечты, — подумала про себя Вика и тяжело вздохнула, — Это всё несбыточные мечты. А о чём была карта Ильи, когда я загадывала ассоциацию? По-моему… Может быть нужно искать карту с кондитерской и детьми?»
Проплывая мимо одной из кувшинок, она услышала шум прибоя.
«Интересно, что там за сюжет?»
Её ждала прекрасная история. Что-то подобное она видела когда-то, в далёком детстве и представляла, читая сказку А. Грина «Алые паруса». Маленький мальчик, в окружении слуг и нянек, бежит босыми ногами по, отполированному до блеска, старинному паркету. Никто из слуг не мог угнаться за сорванцом. Но стоило только появиться в коридоре замка его отцу, как от озорства и шалостей не остается и следа. На следующей карте видно, что отец заставляет сына изучать разные дисциплины. Но мальчик, как только может, противиться тому и сбегает из дома. Далее, на следующих картах, малыш подрастает. Попав на торговое судно, он путешествует по миру, крепнет и, наконец, превращается в настоящего красавца. И вот уже он не просто матрос, а стоит на мостике капитана. Руки его крепко ухватились за штурвал. И вся команда корабля, начиная со старпома и заканчивая юнгой, подчиняются его приказам. Корабль входит в порт, и первые красавицы города приветствуют капитана и его любимицу-галеру.
— Словно маленькая жизнь промелькнула сейчас перед глазами, — вздохнула Вика.
Она уже собралась выбираться из кувшинки, как что-то её остановило. Она снова посмотрела на капитана. Он её, в отличие от предыдущих «жителей» карт, не видел. Ловя взгляды знойных красавиц на пристани, ему было не до Вики.
«Постойте-ка! Почему он меня не видит? — На всякий случай она помахала ему рукой. — Так и есть. Совсем не видит. Мальчик видел. Укротительница тигров тоже. А этот. Смотрит на красавиц, не замечая меня. Прямо, как… Илья. Он ведь, прежде, меня тоже не замечал. Хотя, почему прежде? Он никогда меня больше не будет замечать. Даже, если на этой карте и он. Я-то больше не вернусь. Но сейчас не об этом. Так, что ещё? Что ещё?»
Она стала снова всматриваться в карты. Следила, изучала, размышляла.
«На первых картах есть отец. А мама? Её нет. Странно. Насколько я помню, Илью тоже отец один воспитывал. И всё же, он совсем не похож на капитана. Внешность не та. Илья — брюнет, и глаза у него серые. А капитан? Голубоглазый блондин. И всё же, интуиция подсказывает, что это Вяземский. А в этой игре треть, если не половина, успеха зависит от неё. Эх! Была не была!»