Училка (СИ) - Львова Марина. Страница 52

— Ты хочешь мне что-то сказать? — Настя внимательно посмотрела в полуприкрытые глаза сидящего мужчины.

— Да, сядь, пожалуйста, рядом со мной.

Он взял Настю за руку и стал осторожно перебирать пальцы ее маленькой руки.

— Сейчас мне нужно будет уехать на несколько дней, может быть недель.

— Ты обещал, что никуда не поедешь в ближайшее время.

— Я помню про свои обещания. Только обстоятельства порой сильнее. — Валерий потер лицо руками. — Ты видела сегодня мужчину, с которым приехала Оксана?

Настя кивнула. Было видно, что Валерий устал. Два дня отдыха не стерли выражение озабоченности и усталости с его лица. Да и можно ли говорить об отдыхе, когда почти весь сегодняшний день они обсуждали свои рабочие проблемы! Валерий говорил, не глядя на Настю:

— К сожалению, на этот раз мне придется ехать самому. Думаю, в последний раз. Кроме меня, там сейчас некому будет разобраться. Когда я вернусь, нам с тобой нужно будет о многом подумать и многое решить. Я уже попросил Оксану, чтобы она почаще забирала Марьяшку и давала тебе отдыхать.

— Марьяшка мне не в тягость.

— Не перебивай меня, пожалуйста. — Валерий шутливо прижал палец к Настиным губам, не давая ей возможности возражать. — Я прекрасно понимаю, как ты относишься к детям, но думаю, тебе не следует переутомляться. Ты выглядишь очень усталой. Неудивительно, ведь тебе приходится помимо школы и дома работать еще и по ночам — над своей рукописью. А я не смогу тебе помогать в ближайшие дни. Побереги себя ради всех нас. Хорошо?

Настя кивнула, от волнения у нее перехватило горло, а на глазах навернулись слезы. Свободной рукой Валерий притянул к себе ее голову и осторожно поцеловал в висок. Некоторое время они так и сидели, прижавшись коленями друг к другу, рука Валерия нежно гладила ее пальцы, а Настя, прикрыв глаза, наслаждалась ощущением тепла и покоя.

— Я поеду. Завтра утром мне улетать, нужно еще собрать вещи.

— Ты сказал Марьяшке о гибели матери?

— Еще нет, как-то не пришлось, — замялся Валерий, потом взглянул в глаза Насте. — Да, ты права, я говорю неправду. Мне не хочется говорить ей об этом. Последнее время она выглядит такой счастливой и радостной. Может быть, подождать, пока она подрастет хоть немного? Сможет правильно оценить… Ты считаешь, я веду себя неправильно?

— Я не могу тебя осуждать за это, я не знаю, как будет лучше, конечно, не хочется наносить травму девочке. Так или иначе, только ты имеешь право решить, когда нужно сообщить ребенку об этом.

Валерий вздохнул и, немного подумав, кивнул головой:

— Я пойду, постарайся не утомляться, пока меня не будет.

— Позвони, когда приедешь домой, — чуть слышно попросила Настя.

— Зачем? Уже поздно. — В тоне Валерия сквозило удивление.

— Я буду волноваться, как ты доехал до дома.

— Странно, мне это даже в голову не могло прийти. Обо мне давно уже никто не беспокоился таким образом. Что со мной может случиться? А даже если что-нибудь случится, то все равно тебе сообщат, но завтра утром.

— Разве тебе трудно просто позвонить мне? Я тогда буду точно знать, что у тебя все в порядке, и сразу засну. Только не подумай, что я собираюсь контролировать тебя, просто мне будет спокойнее…

— Хорошо, обещаю тебе, что позвоню, когда приеду. Только мне сначала придется заехать к себе на работу и забрать необходимые документы. Ты сама понимаешь, что дома я окажусь довольно поздно.

Валерий выполнил свое обещание, его звонок раздался, когда дети уже спали.

— Я не разбудил тебя?

— Нет. Мама читает в комнате, а дети спят.

— А ты почему не спишь?

— Я ждала твоего звонка и работала…

— С ума сошла! Отдохни хоть в воскресенье.

— Но мне это в радость. Я отдыхаю, когда придумываю новые строчки романа.

— Я так и не прочитал его.

— Он еще не дописан, вот когда закончу… Только обещай мне, что не будешь надо мной смеяться.

— Обещаю. Моя секретарша уже неделю вопросительно на меня посматривает. Не догадываешься почему?

— Нет.

— Ей очень хочется поскорее узнать продолжение. Она прочитала твою рукопись последней, очередь до нее дошла всего несколько дней назад. До этого серая папка бродила по всем этажам, женщины передавали ее друг другу, как святыню.

— Перестань, скажешь тоже. — Настя тихонько засмеялась в кулак, чтобы не разбудить спящих детей.

— Честное слово! Малышка настолько увлеченно читала, что даже забывала отвечать на телефонные звонки, за что получила выволочку от Оксаны.

— Ты хочешь сказать, что Оксана Дмитриевна тоже читала мою рукопись? — со страхом спросила Настя. — Зачем же ей ее дали?

— Тебя это так волнует? Мне кажется, что нет. По крайней мере, у нее на столе я заветной папки не видел. Оксана держится немного особняком от наших женщин. Послушай, тебе не кажется, что пора ложиться спать? Тебе, между прочим, завтра на работу. А на неделе потихоньку продолжай писать, только не очень долго засиживайся. Если будут проблемы с набором или еще какие-нибудь вопросы, звони прямо на работу. У тебя там полно почитательниц. Все. Спокойной ночи! Завтра еще тебе позвоню.

В трубке раздались короткие гудки. Настя положила трубку, закинула руки за голову и крутанулась на одной ноге. Ей хотелось прыгать и петь. Ее роман был кому-то интересен, и не только тем, кто знал ее по работе в школе. Значит, она не зря сидит по ночам. Настя радостно потерла руки, только теперь ей стало ясно, что она сможет до конца дописать грустную историю своей неуклюжей героини, вечно попадавшей в смешные ситуации и вызывавшей всеобщее сочувствие. Как это Марьяшка однажды сказала? Нескладеха. Вот оно! Вот каким будет название ее романа!

Как замечательно получается! Как интересно стало жить. Думала ли она всего полгода назад, что ее спокойная, размеренная жизнь так резко изменится? К ней наконец пришла любовь. Появился человек, который ей дорог. Настя вспоминала прошедший день. Какими заботливыми и ласковыми глазами смотрел на нее сегодня Валерий. Но почему же порой он бывает так замкнут и холоден? Почему она стесняется коснуться его, прижаться к его плечу, положить голову на грудь, словно боится, что Валерий оттолкнет ее? Порой он может быть рядом с ней, но мыслями находиться далеко-далеко, даже это не задевает и не обижает Настю. Ей хорошо уже оттого, что она видит его, смотрит в его задумчивые глаза. Каким простым, оказывается, может быть счастье.

— Настя, да ты просто сияешь! На улице уже весна наступила? Или сегодня солнышко взошло дважды?

— Нет, Марина Теодоровна, просто у меня хорошее настроение.

— В таком случае заходи ко мне.

Настя вошла в кабинет завуча, Марина Теодоровна подошла к окну и закрыла форточку.

— Мне на тебя жаловалась…

— А я даже знаю кто, — улыбаясь, ответила Настя.

— Почему ты стала перебивать взрослых, не дослушав?

— Потому что не хочу, чтобы вы тратили свое время и портили себе настроение. Мы обе знаем, о ком идет речь.

— Так что у тебя приключилось с этой мамашей?

— Я повесила после каникул в классе лист с таблицей скорости чтения всех учеников. Каждый ученик может по нему сравнивать, с какой скоростью он читал неделю назад, три дня назад и сегодня. Каждый читает с разной скоростью, вот я их и просила сравнивать только результаты своего чтения. Одни пришли в класс, уже умея читать и писать, а другие даже не знали букв. Эту маму удивило, что ее сын не читает быстрее всех в классе. Я ей показала на стенде реальное улучшение, мальчик постоянно увеличивает скорость чтения, понемногу, но постоянно. С ним нужно просто больше заниматься. Мальчик ленится.

— Мама его очень занята и не может проконтролировать?

— Да нет же! — Голос Насти зазвенел от возмущения. — У мамы много свободного времени, она не работает. Но ей никак нельзя объяснить, что самый богатый — это вовсе не значит самый умный и способный. Она считает, что ее ребенок должен быть самым хорошим учеником, только в борьбе за хорошие оценки она порой забывает о самом ребенке: ему же необходимо заниматься и работать.