Я С СССР! Том III (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 42
Вежливо прощаюсь с растерянным режиссером и прошу Леву проводить его на выход. Все равно говорить нам больше не о чем. Друг возвращается через несколько минут слегка недовольным:
– Рус, зачем ты с ним так сурово? Человек же хотел как лучше!
– Нет, Лева. Человек хотел заработать на нас. А нахлебников нам не надо.
– И что теперь?
Я пожимаю плечами:
– Помчится к себе в Киров, чтобы первым успеть с постановкой и премьерой.
Глава 11
27 сентября 1964 г. 8.10
Самолет Москва-Хабаровск
– …Знаешь, Русин, это как-то даже не по-товарищески! В одной редакции считай, работаем, одно дело общее делаем, а ты все скрываешь, как партизан…
– Подписка – скупо роняю я. В очередной раз.
– Да толку от твоей подписки, если куча народа видела, как ты железного Шурика в ЦК арестовывал! – Седов обидчиво поджимает губы и демонстративно отворачивается к иллюминатору.
Ничего интересного за бортом самолета естественно нет – одни только облака, успевшие надоесть за семь часов полета. И уж тем более я не заблуждаюсь насчет приступа седовской обидчивости. Это все игры такие – очередная попытка Седова взять меня измором и вытрясти информацию по июльским событиям. И это тот самый случай, когда легче сдаться наглому агрессору и все рассказать, лишь бы отстал. Но напористость и методы дознания матерого журналюги не оценить не могу – настоящий профи. Свою атаку ведет по всем правилам – отступает, нарвавшись на мое вежливое нежелание делиться информацией, выжидает какое-то время, и снова бросается в бой. Похоже, все свои методы он на мне уже перепробовал – и в друзья набивался, и на совесть давил, и искреннее возмущение разыгрывал, теперь вот смертельную обиду изображает. Господи, ну когда уже этот Хабаровск?! Сил моих больше нет терпеть эту адскую пытку! А впереди еще месяц совместного пребывания с Седовым в Токио…
Я прикрываю глаза, делая вид, что уснул. Пользуясь временным затишьем «на передовой», перебираю в голове недавние события.
Последние две недели мои дела просто неслись вскачь, но спроси меня – чем именно были заполнены все оставшиеся до отлета дни – даже не отвечу. Помню только, что сновал как челнок между университетом и редакцией, стараясь успеть, как можно больше. Коган старший только качал головой, наблюдая, как я себя загоняю, и задаю своим примером темп для всех сотрудников. Но и результат был на лицо – редакционный портфель начал стремительно наполняться. Я закончил интервью с сэром Сноу, вложив него всю душу, а Ольга довела до совершенства свою статью об МГУ. А больше всех меня удивила наша Заноза – вот уж у кого действительно оказался журналистский дар.
Юля на пару с Димоном накатали шикарную статью про серфинг. К отличным фотографиям был еще и написан очень толковый текст. Марк Наумович, прочитав черновик, даже добавил ребятам пару полос, настолько статья у них вышла живой и увлекательной. В текст вставили короткое интервью с Гагариным, как с главой Федерации водных видов спорта, и с инженерами из КБ ЗИЛа – как с создателями доски для серфа. Потом для рубрики «Кулибин», мы с Димоном подготовили ее чертежи, постаравшись сделать их максимально простыми и понятными. В общем, тему серфинга отработали по полной, выжав из нее все, что только возможно.
Лева тем временем написал свой обзор литературных новинок для рубрики «Читательский билет». Пришлось мне отвести его в «Советский писатель» и познакомить с главным редактором – Лесючевским. Николай Васильевич такому интересу студенческого журнала к его издательству был только рад, и от сотрудничества с нами, конечно же, не отказался… Подруга Когана младшего тоже времени зря не теряла – готовила какие-то небольшие статьи-информашки по всем своим рубрикам, подбирала подходящие рецепты и даже, говорят, проверяла их в деле по вечерам на кухне нашего общежития, вызвав волну кулинарного энтузиазма среди студенток.
Всей редколлегией сходили на премьеру в Театр Сатиры, и Юлина рецензия на новый спектакль Плучека получилась ничем не хуже ее же статьи про серфинг. После чего все мы окончательно убедились, что у нашей блондинки Юльки не только острые язык и перо, но и совершенно не «блондинистые» мозги.
А вот визиты в Особую службу мне временно пришлось прекратить. И все потому, что я вдруг обнаружил за собой слежку. Надо сказать вели меня очень профессионально: и на машине, и с помощью нескольких агентов – «топтунов». Если бы не усиленная подготовка в Особой службе – я бы так ничего и не узнал. Плюс выручило обострение тревожного набата в голове.
Сразу же, как только Слово в голове обеспокоенно запульсировало, я начал «проверяться». Можно представить мое удивление, когда увидел в отражении витрины магазина невзрачного парня, который пятью минутами раньше ошивался в скверике перед Радиокомитетом. Решил проверить науку Октября Владимировича: зашел в магазин, купил бутылку кефира и батон, потом с безмятежным видом направился в редакцию, остановившись по дороге еще и у газетного киоска.
Наружка судя по всему поменялась – теперь меня вел мужчина постарше, который внезапно решил купить журнал «Вокруг света». Он же меня и пас вплоть до Радиокомитета.
Что ж… не удивлюсь, если и телефон редакционный уже прослушивается.
На такой случай, мой учитель шпионского мастерства, Октябрь Владимирович, дал вполне четкие указания, и я им естественно последовал. Не доходя до своей редакции, заглянул к нашим соседям по этажу, попросил разрешения позвонить от них, сославшись на то, что у нас телефон сегодня не работает. Ага… мастера мы ждем. Добрые девчонки не отказали симпатичному соседу, и я быстренько набрал номер тревожной линии в Особой службе. Сообщил, что я сейчас в редакции, а заодно произнес кодовое слово. Все.
Уже через час к нам заглянул Октябрь Владимирович одетый под водопроводчика.
– Проверка батарей – буркнул он, раскладывая на подоконнике инструменты из большой сумки.
Девчонки наморщили носики, ушли пить чай в соседнюю комнату. А мне на стол упала записка: «Последний этаж. Через 15 минут». Вернув бумажку, я кивнул Октябрю Владимировичу. Тот немного погремев инструментами у батарей, ушел.
А вскоре я уже поднимался по лестнице на последний этаж Радиокомитета. На площадке курил Иван Георгиевич. Кивнув мне, он вдавил сигарету в консервную банку полную окурков, и махнув рукой, велел следовать за собой. По узенькой лестнице, мы поднялись на чердак. Я даже не удивился, когда у Иванова оказался ключ. Мы вошли, закрыли дверь, встали возле стропил.
– Тебя и правда пасут, мы проверили – Иванов снял замусоленный пиджак, перекинул его через руку – И не кто-нибудь, а ребята из 7-ки. Странно, что ты их вообще смог заметить. Растешь!
– Если это КГБ, то почему бездействует Мезенцев?! – я в раздражении пнул ногой пыльную ржавую железяку.
– Он наблюдает за наблюдающими. Надо вскрыть всю их сеть.
– Чью их?
– Ты же умный парень – Иванов платком протер блестящую лысину – В стране зреет новый заговор. Никита отменил собственный запрет на разработку первых секретарей. Первый на вынос тела – Мжаванадзе. И далее по списку.
Опять Грузия, будь она не ладна!
– Но ведь Президиум вычищен?
– Не до конца. Плюс гадюшник в КГБ и ЦК. Последних кстати, поручили слушать нам. Работы очень много, людей не хватает, поскольку служба все еще в стадии становления – Иванов тяжело вздохнул – Как вернешься из Японии – наверное и тебя привлеку читать расшифровки.
Я выматерился про себя. Еще не хватало мне заниматься этой тупой работой. Ладно, месяц в запасе есть, что-нибудь придумаю.
– Лети спокойно – Иван Георгиевич поняв мое настроение, подмигнул – Встречайся с Уэно Танто, получай от него информацию. За твоими я тут пригляжу, не беспокойся. А по возвращению, мы кое-кого очень здорово прижмем!