Люций: Безупречный клинок (ЛП) - Сент-Мартин Йен. Страница 38

Из–за бронированной панели появился сервитор, вмонтированный в нишу над аркой дверного проема. Верхняя часть туловища и голова осужденного раба зашевелились, и она ожила. То, что осталось от её лица, не тронутого ауспексом и связками сенсориума, смотрело на Афилая сверху вниз, обдавая его дюжиной сканов и цифровых аутентификаторов одновременно. Сморщенная серая плоть вокруг её единственного глаза дернулась, и сервитор снова безмолвно осела, втянувшись в свою нишу. Двери открылись с глухим лязгом огромных зубчатых колёс. Перед Афилаем открылся вид на командную палубу «Диадемы», полную демонов.

Кларион ждала, что они убьют всех. Каждая женщина, каждый мужчина и каждый мутант на мостике «Диадемы» должны были погибнуть либо от рук эльдар, либо от рук тех, кто наблюдал за ними снаружи корабля, ожидая своего часа, чтобы заявить на ударный крейсер свои права. И кто бы не добрался до них…

Это были не эльдары. Кларион слышала и ощущала, как они умирают, когда каждого из вытянутых ксеносов разрывали на части прямо за дверью мостика. Она бы сполна отведала вкус страстного наслаждения, охватывающего её. Демон находилась к ним так близко, что могла бы пировать пламенем их душ, если бы её собственная судьба не стояла прямо перед ней.

Она удивилась. Демонетки — существа, порожденные грубым садизмом и извращенным восторгом — оставили практически всех, кто находился на мостике, в живых. Они убили только тех членов экипажа, которые осмелились оказать сопротивление или пытались покинуть свои посты. Кларион наблюдала за тем, как они шептали сладкую ересь смертным, любовно поглаживая их лица тонкими пальцами, натягивая цепи, удерживающие их от того, чтобы творить невообразимые надругательства над телами и душами. И все–таки они ничего не делали. Шокирующая сдержанность.

Каждая пара демонических глаз сверлила Кларион взглядом. Она чувствовала бесконечный голос в каждом из маслянистых черных очей. Она слышала их щебечущий шепот, как наяву, так и эхом в варпе с обещаниями того, что ждет её в тот момент, когда они вернут блудную дочь своему Повелителю. Но никто не сделал и шага, кроме монстра в мантии, стоявшего прямо над Кларион.

Двуногий маленький демон у ног девочки зашипел, тыча в возвышающуюся фигуру своим острым языком. Зверька раздавили в лепешку подкованным серебром копытом под пронзительный предсмертный вопль. Одеяние твари задрожало, меняя цвет с бездонного черного на серебристо-голубой, пока не стало мутным болезненно-лиловым. Ткань сжалась, плотно обернувшись вокруг быстро материализующегося тела.

Появились четыре руки, покрытые вздувшимися венами. Их пальцы заканчивались клешнями с зазубренными когтями и извивающимися щупальцами, напоминавшими хлысты. А вот четвертая рука, пугающе человеческая, сжимала рукоятку меча, который он вонзил в палубу перед Кларион. Демон полуприсел на своих ногах — колени вывернулись в обратную сторону, а копыта заскрежетали с болезненным визгом по стальной палубе. Он смотрел вниз своей отвратительной бычьей мордой, увенчанной гнездом из спиральных рогов.

Арфистки, окружавшие трон Кларион, застыли от восторженного ужаса при взгляде на нависшего над ними высшего демона. Их пальцы замерли на тонких струнах инструментов так, словно они превратились в камень в присутствии этой твари.

— Играть, — приказ Кларион вывел музыкантов из ступора. Ребенок посмотрел на ту, что была в центре, удостоив женщину особым взглядом. Глаза Кларион вспыхнули. — Играть.

Пальцы рабов вернулись к струнам, и они продолжили наигрывать мелодию.

— Я тебя знаю, — произнесла Кларион. Девочка стояла на троне, не кланяясь огромному демону. — Знаю, как…

Неровный лай без труда сорвался с губ ребенка, скрутив палубный настил и превратив четырех ближайших сервиторов в клубы красного тумана. Все члены смертного экипажа упали на колени, их рвало, а из глаз потекли кровавые слезы. Демонетки завыли от удовольствия, услышав древний неязык, исходящий от смертной оболочки.

— И, конечно же, — добавила Кларион, искоса поглядывая на трясущуюся команду, — я знаю тебя по имени Светоносный.

— У меня много имен, — прошептал демон шестью голосами, — как и бесчисленное множество воплощений. — Светоносный поднял щупальца, напоминающие скопления змей. Их заостренные кончики приблизились к лицу Кларион, оставаясь на расстоянии, словно боясь прикоснуться.

— Я — обещанный дождь для умирающего от жажды. Я — целеустремленность, тот голод, что вскармливает тиранов. Я — полные радости тайны, и у меня же хранятся к ним ключи, — Светоносный наклонился, черные бриллианты его глаз теперь находились на одном уровне с острым золотом глаз Кларион, — здесь и сейчас, в этом месте я — коллекционер. А ты — часть моей коллекции.

— Я отказываюсь, — решительно ответила Кларион, заговорив так же, как и он.

Демон попятился назад и встал во весь свой громадный рост:

— Я тебя забираю, и мне не нужно твое согласие, Потерянная. Отпрыск Кемоса покинул это место, вместе с ним исчезла и защита. Был пакт. Ты должна вернуться с нами в Сияющий Дворец. Таков договор, и я его исполню.

— И ты думаешь, что он тебе позволит это сделать и ничего не предпримет? — глаза Кларион сузились. — Он и те, кто ему служит?

— Ты переоцениваешь его благосклонность, — парировал демон, — его договор с тобой должен быть соблюден, но защита Похитителя Душ не распространяется ни на место крови и кости смертных, ни на Царство Рождения. Они далеко не неприкосновенные.

Железо завизжало, когда Светоносный вытащил свой клинок, серебряное лезвие запульсировало от извивающихся разноцветных рун. Он направил меч на Кларион, острие уперлась в центр лба девочки. Тонкая струйка черной крови стекла вниз и капнула на трон с кончика носа.

— Сними плоть, под которой ты прячешься, или я получу огромное удовольствие, когда сдеру её с тебя.

Двери, ведущие на мостик, открылись. Воин в ободранных терминаторских доспехах, дымящихся от крови убитых демонов, протопал на командную палубу. Эктоплазма шипела и лопалась, сгорая от пульсирующих защитных рун на броне.

Не говоря ни слова, Афилай поднял огромную пушку и открыл огонь.

Светоносный заизвивался от боли и удовольствия, как только болты прострочили тело и взорвались внутри. Они выбивали воронки размером с кулак в его бледной шелковистой плоти, разбрызгивая по мостику тошнотворно-сладкую мерзость. Демон заревел по-козлиному, и от этого рёва задрожали стены. Он обошел трон Кларион и направился к Афилаю.

Терминатор широко расставил ноги и выстрелил в приближающегося демона. На его забрале настойчиво пылала руна — кемосианский символ, означающий голод. Мгновение спустя грохот его комби-болтера прекратился, и последние заряды с визгом вылетели из обоих стволов.

Афилай отсоединил от комби-болтера коробчатый магазин. Терминатор со скрипом наклонился, чтобы вставить следующий, как вокруг оружия сомкнулось множество щупалец, вырвав его из рук.

— Ну-ну, маленькая тварь из плоти, — протянул Светоносный, — хорошо с тобой развлеклись, но сейчас вовсе не время для игр.

Демон взмахнул мечом, внезапно ударив сверху. Афилай поймал клинок своими когтями под громовой раскат от противостоящих энергий, потрескивающих и щелкающих, когда оружие столкнулось друг с другом. Светоносный обвил щупальцами поясницу терминатора и потянул на себя, поднимая воина вверх и пронзая его своими клешнями, похожими на когти.

Афилай взревел от боли и гнева. Свободной рукой он схватил демона за нижнюю челюсть. Заревев, он потянул её вниз, разрывая лицо монстра.

Хоровое завывание вырвалось из свирепой пасти Светоносного. Хватка демона немного ослабла, достаточно для того, чтобы Афилай оттолкнулся от клешни и отступил назад. Только мощные стабилизаторы доспеха помогали ему выстоять и не упасть на колени, когда кровь вместе с ядом хлынули из зияющей раны в боку.