Полководцы Великой Отечественной(Книга для учащихся старших классов) - Кучеров Анатолий Яковлевич. Страница 10

Александр Михайлович вспоминал потом, что эта телеграмма с суровым предупреждением потрясла его. За все годы военной службы он не имел ни малейшего замечания, а тут прямое напоминание, что, если еще раз подобное повторится, он будет отстранен от должности.

Переживания Александра Михайловича смягчил А. И. Антонов, заместитель начальника Генерального штаба, который попросил не беспокоиться. Приказ не будет подшит к делу. А когда спустя некоторое время Василевский вернулся в Москву, в Ставке его встретили тепло и внимательно.

Весной 1943 года Ставку Верховного Главнокомандования интересовал вопрос: где предпримут наступление гитлеровцы? Что фашисты попытаются наступать с целью взять реванш за поражение под Сталинградом, сомнения не было ни у кого. Но где? По заданию Генерального штаба наши разведывательные органы, используя все доступные средства, вели настойчивые поиски наличия и расположения резервов в оперативной глубине противника, районов сосредоточения его войск, перебрасываемых с запада. И уже в начале апреля стало ясно, что противник стягивает в район Курского выступа крупные силы для большого летнего наступления.

Встал вопрос, как ответить врагу. «Анализируя разведывательные данные о подготовке врага к наступлению, — вспоминал в послевоенные годы Маршал Советского Союза А. М. Василевский, — фронты, Генеральный штаб и Ставка постепенно склонялись к идее перехода к преднамеренной обороне. Об этом, в частности, состоялся неоднократный обмен мнениями между мною и заместителем Верховного Главнокомандующего в конце марта — начале апреля».

После тщательной проработки решение о переходе в районе Курского выступа к преднамеренной обороне было принято окончательно. Войска фронтов всесторонне подготовились к боям. Построили глубоко эшелонированную оборону.

Известно, как трудно ждать. А наши части, занявшие исходные позиции для отражения атак гитлеровцев, ждали. Но немецкое командование неоднократно переносило начало своего Наступления. У ряда командиров войск Воронежского фронта возникло беспокойство. Пошли разговоры о том, что так можно просидеть лучшую погоду. Обеспокоенный командующий фронтом генерал Н. Ф. Ватутин обращается к представителю Ставки А. М. Василевскому:

— Александр Михайлович, нужно наступать. А то пройдет лето, наступит осень и дороги развезет. Упустим момент! Мы готовы к удару по противнику. Поддержите!

Василевский взвешивает все факты за немедленное наступление и против. Советуется с Г. К. Жуковым и приходит к выводу: план операции не менять, ждать наступления немцев. Так и доложил Верховному Главнокомандующему, который тоже колебался — встретить ли противника обороной или нанести ему упреждающий удар.

В конце концов было принято мнение Василевского, поддержанное Жуковым. Наши войска, обескровив гитлеровцев в оборонительных боях, перешли в наступление, успешно продолжавшееся до глубокой осени. Победа под Курском, выход советских войск к Днепру завершили коренной перелом в ходе войны. Советская военная стратегия доказала свое превосходство над немецкой. Германия и ее союзники вынуждены были перейти к обороне на всех театрах второй мировой войны.

Все это еще ярче высветило умение А. М. Василевского мыслить стратегическими категориями. А талант полководца в том и состоит, что он, анализируя обстановку, приходит, к выводам, позволяющим точно понять намерения противника, принять оптимальное решение. Не случайно Г. К. Жуков писал, что Александр Михайлович «никогда не ошибался в оценке обстановки».

И добавим — Василевский был предельно тверд в своих убеждениях. Если принял решение, считал его обоснованным, не отказывался от него, хотя и испытывал порой давление сверху. Так поступал не только в зрелом возрасте, но и когда начинал службу в Красной Армии.

Еще в годы гражданской войны, когда А. М. Василевский командовал батальоном на Западном фронте, произошел весьма показательный случай. Как-то на одном из участков бригады, в составе которой батальон Василевского вел боевые действия, белополяки, смяв нашу оборону, рванулись вперед. Комбриг срочно вызвал Василевского, приказал принять сбитый с позиции полк и ликвидировать прорыв. Василевский поинтересовался, где находится этот полк. Уточнения не последовало. Тогда он попросил предоставить ему одну ночь, чтобы найти отошедшую часть, привести ее в порядок, а в прорыв направить другие боеспособные подразделения. В ответ на эту логичную просьбу последовало распоряжение идти в Ревтрибунал.

С полпути комбриг возвратил Василевского в штаб бригады и повторил приказ. Командир батальона стоял на своем. Комбриг, ничего не сказав, вручил ему приказ, в котором значилось, что Василевский «за саботаж и нелепую трусость» снимается с должности помощника командира полка и назначается командиром взвода.

Со взводом воевать долго не пришлось. После специального расследования действия Василевского были признаны обоснованными, и вскоре его назначили командиром отдельного батальона до освобождения должности командира полка.

Твердость характера Василевского не мешала ему быть общительным, он умел тепло, дружески беседовать, а если возникал повод, пошутить, от души посмеяться. На фронте курьезов случалось немало.

Весной 44-го года он находился на юге Украины. Вместе с Р. Я. Малиновским прибыл в конно-механизированный корпус генерала И. А. Плиева. Гостеприимный хозяин организовал обед, на который приехали «соседи» по фронту — генералы В. И. Чуйков, Т. И. Танасчишин, В. А. Судец.

Александр Михайлович поздравил В. И. Чуйкова с присвоением звания Героя Советского Союза. А потом сели за стол. Пообедали. Военных действий в разговорах не касались. Обменивались шутками, вспоминали различные истории. А. М. Василевский под общий смех рассказал, что Одесскую область, за освобождение которой идут бои, диктатор Румынии Антонеску назвал «Транснистрией» и что у нее уже был свой генерал-губернатор, вынужденный «намазать пятки салом».

Несмотря на высокое служебное положение, Василевскому приходилось на фронтовых дорогах попадать в весьма сложные переплеты. Летом 1942 года, когда советские войска вели ожесточенные оборонительные бои, он из штаба Юго-Западного фронта выехал в сторону Купянска, навстречу отходившим войскам. В машину сел член Военного совета фронта. По дороге останавливались, беседовали с бойцами. Переправились через реку Оскол. Увидели вдали деревню — и туда. Посреди ее остановились. Пустынно, вышли из машины. Вдруг на улице появилась женщина. Подошла и торопливо сказала:

— Товарищи военные, на той стороне деревни немцы.

Поблагодарив ее, быстро сели в машину и благополучно вернулись к своим войскам.

— А могли бы оказаться с глазу на глаз с гитлеровцами, — рассказывал Александр Михайлович.

^{А. М. Василевский и Ф. И. Толбухин на командном пункте под Севастополем. 1944 г.}

А вот и еще один из многих случаев. В середине марта 1943 года немцы прорвали нашу оборону на юге и вновь захватили Харьков, Белгород. Василевский, находившийся на Воронежском фронте, вместе с Жуковым принял меры по организации прочной обороны. Противник, хотя и продолжал свои попытки развивать наступление, успеха не имел. В самый разгар боев Василевский был срочно отозван в Москву. До аэродрома в Курске можно было добраться только на автомобиле. Учитывая, что противник проявлял большую активность в воздухе, Г. К. Жуков предложил свою машину с броневой защитой. Александр Михайлович хоть и возражал, но потом не пожалел, что Георгий Константинович настоял на своем: в пути фашистский истребитель из пулемета обстреливал мчавшийся автомобиль.

^{Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов и Маршал Советского Союза А. М. Василевский в группе генералов и офицеров в Крыму.}