Полководцы Великой Отечественной(Книга для учащихся старших классов) - Кучеров Анатолий Яковлевич. Страница 60

Или другой пример, связанный с применением самолетов Ил-4 тоже в дневное время. Как-то в канун Курской битвы Верховный, обращаясь к командующему авиацией дальнего действия, спросил:

— Могут ли дальние бомбардировщики совершать налеты на противника днем?

— Нецелесообразно это, — ответил генерал А. Е. Голованов. — Тяжелые бомбардировщики тихоходные, плохо вооружены для отражения атак истребителей, да и летчики не имеют опыта дневных полетов группами.

— А вы, товарищ Новиков, как думаете?

— Прошу в порядке эксперимента выделить в мое непосредственное подчинение одну дивизию Ил-4,— ответил Александр Александрович.

— Быть посему.

Опыт на Курской дуге удался. Ил-4 оказались способными выполнять роль фронтовых бомбардировщиков, но при хорошем прикрытии их истребителями.

Весной 45-го в Кенигсбергской операции А. А. Новиков решился на еще более дерзкий шаг: поднять днем не одну дивизию тяжелых бомбардировщиков, а всю 18-ю воздушную армию. Он позвонил А. Е. Голованову и спросил его мнение. Голованов вновь выдвинул уже известные аргументы.

— Да не бойтесь же вы! — начал горячиться Новиков. — Я дам вашим самолетам такой эскорт в 125 истребителей, что ни один «мессер» не отважится атаковать их.

В ожидании бомбардировщиков командующий ВВС поднялся на вышку. И вот с севера и востока в небе показались медленно приближавшиеся к городу самолеты. Они шли один за другим с равными интервалами. Около часа не смолкал в Кенигсберге грохот разрывов крупнокалиберных бомб. Вверх взвивались густые клубы дыма, освещавшиеся заревом пожара. Они росли и росли, пока не заволокли весь город. В результате этого массированного удара многие опорные пункты и форты были разрушены. Прекратилось движение по городу автомашин и пехотных подразделений с тяжелым оружием. Командование гарнизона потеряло управление своими частями и способность маневрировать резервами. Сопротивление противника резко ослабло, и наши войска стали быстрее продвигаться к центру города.

Да, А. А. Новиков умел видеть, подхватывать, распространять все новое, передовое. Еще под Сталинградом во время боев наших истребителей с численно превосходящим противником командование 16-й воздушной армии предложило использовать радио для наведения самолетов на цель и управления ими в воздушном бою. Командующий ВВС, как говорится, с ходу представил, какую выгоду сулит это новшество. Помог техникой связи. Согласовал, где разместить радиостанции наведения, чтобы обеспечить бесперебойную связь с командным пунктом, аэродромами и находящимися в воздухе самолетами.

— Понимал, что задумано большое дело. Но такого не ожидал, — так среагировал командующий ВВС, наблюдая, как управляемые по радио истребители били врага.

А вскоре здесь же, под Сталинградом, была разработана и введена в действие инструкция, распространяющая опыт одной армии на авиацию всех фронтов.

Характерной чертой деятельности А. А. Новикова было живое общение с людьми. Он часто выезжал на аэродромы, беседовал с летным и инженерно-техническим составом, советовал командирам, как лучше выполнить ту или иную боевую задачу.

В один из августовских дней 41-го главком Северо-Западного направления маршал К. Е. Ворошилов поставил генералу А. А. Новикову задачу разгромить колонну танков и мотопехоты врага, выдвигавшегося для усиления немецко-фашистских войск, наступавших на Ленинград. Александр Александрович решил сам поставить летчикам боевую задачу. Выехал на аэродром.

— Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов приказал нам помешать подходу резервов фашистов к фронту, — говорил он, обращаясь к стоявшим в строю. — Это очень важно. Наши наземные войска с трудом сдерживают на этом участке бешеный натиск гитлеровцев. А что будет, если в бой вступят новые силы врага?

— Задачу выполним! — заверили воздушные бойцы генерала.

Через несколько минут взревели моторы, и боевые машины одна за другой поднялись в воздух. Их оказалось всего восемь. Больше послать не было возможности. Прошло немногим более часа, и наши самолеты возвратились на свой аэродром. Надо было видеть, с какой теплотой и гордостью докладывал генерал Новиков главкому, что резервы к наступавшим фашистам не подойдут. Летчики успешно выполнили боевое задание и заслуживают высоких наград.

Александр Александрович никогда не забывал, чтобы каждый подвиг воздушных бойцов был по достоинству оценен и отмечен. С его именем, как известно, связано первое в годы Великой Отечественной войны присвоение звания Героя Советского Союза ленинградским летчикам П. Харитонову, С. Здоровцеву, М. Жукову. А произошло это так.

Днем 27 июня звено истребителей И-16, в составе которого летел комсомолец младший лейтенант П. Харитонов, встретило группу вражеских бомбардировщиков Ю-88. Наши летчики тотчас атаковали неприятеля. «Юнкерсы», нарушив боевой порядок, стали уходить. Харитонов устремился за одним из них и, нагнав, нажал на гашетку пулеметов. Отказ. Перезарядил… Снова отказ!

«Нельзя дать фашисту уйти безнаказанно. Надо таранить…»

Резко двинул вперед сектор газа, нагнал фашиста и рубанул винтом по хвостовому оперению «юнкерса»…

Сообщение об этом подвиге взволновало А. А. Новикова. Смелость и мужество всегда были присущи нашим воздушным бойцам. Но с тем, что совершил молодой летчик, Александр Александрович столкнулся впервые.

Когда он вошел в кабинет А. А. Жданова, тот спросил:

— Что это вы, генерал, сегодня такой радостный? Уж не одержали ли случаем большую победу?

— Самую настоящую победу! — ответил Новиков и тут же рассказал ему о подвиге П. Харитонова.

— Это замечательно! Это настоящий героизм! — так оценил действия Харитонова Андрей Александрович.

А через день 29 июня совершили воздушные тараны младшие лейтенанты кандидат в члены партии С. Здоровцев и комсомолец М. Жуков.

— Считаю возможным представить Харитонова, Здоровцева и Жукова к званию Героя Советского Союза, — докладывал вскоре Новиков Военному совету фронта.

Командующий фронтом М. М. Попов и А. А. Жданов поддержали ходатайство командующего авиацией. Поддержали его и в Ставке. И 8 июля 1941 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР.

Можно привести и другие примеры, характеризующие А. А. Новикова как военачальника, умеющего за повседневными фактами увидеть нечто важное, позволяющее усилить нажим на врага, громить его с большей эффективностью.

В один из весенних дней 43-го командующий ВВС, находившийся на командном пункте 4-й воздушной армии, наблюдал за действиями пятерки истребителей, которые прикрывали наши войска в районе станицы Крымской. Вначале летчики вступили в бой с подошедшей шестеркой «мессершмиттов». Вскоре с запада показались 12 вражеских бомбардировщиков Ю-87. Ведущий группы майор В. Семенишин и еще два летчика, дравшиеся с вражескими истребителями, не имели возможности атаковать «юнкерсов».

Тогда инициативу проявил старший лейтенант В. Дрыгин, летевший ниже своих товарищей. Он вместе со своим ведомым старшим сержантом В. Александровым бросился навстречу Ю-87. Смелой лобовой атакой они нарушили боевой порядок «юнкерсов», которые, бесприцельно сбросив бомбы, стали уходить. Дрыгин настиг и подбил одного из них. Затем сбил второй бомбардировщик. Третий уничтожил Александров.

К этому времени два истребителя противника сбил Семенишин. Разогнав «юнкерсов», Дрыгин и его ведомый ринулись на помощь своим товарищам. Но были атакованы четверкой Me-109. Наши летчики дрались умело и мужественно, и все же сказалось численное превосходство врага. Самолет Дрыгина был подбит. Однако летчик сумел на израненном истребителе перетянуть через линию фронта, выброситься с парашютом и приземлиться недалеко от командного пункта.

^{Командующий Военно-Воздушными Силами А. А. Новиков готовится к полету. Июль 1944 г.}

Маршал авиации А. А. Новиков сердечно поблагодарил отважного летчика и наградил орденом Александра Невского. В тот же день в авиационные части была направлена телеграмма командующего ВВС, в которой он обратился к летчикам: