Артефакт для практики (СИ) - Хегбом Юлия. Страница 55

Дракон был недоволен тем, что Лена решила лечить простых воинов противника, тем более — дезертиров, но попытался это скрыть. Сам он испытывал презрение к сбежавшему воину. Но решил, что если Эльэна хочет лечить этого дезертира, то пусть лечит. А он займётся возведением дворца — ни один из людей не возводил такого за один час. Раз его Истинная сказала, что надо построить что-то большое и как можно скорее, значит у неё есть на это причины.

Что он заболеет сам, Рагнар не поверил. Вражеского воина он не касался. Прикасалась к дезертира Эльэна и Рем. А он, Рагнар — дракон и эльф, людские болезни его не затронут. Но за свою Истинную Рагнар переживал, и надеялся, что её странная уверенность в том, что она не заболеет, убережёт её от беды. Странно и непонятно было, почему Эльэна была настолько уверена о том, что ей опасность не грозит. У нее был им-му-ни-тет. Что это за магический иероглиф, Рагнар не знал. Наверное что-то, что она принесла с собой из своего мира.

Строить дворец было легко. Поначалу. Позвать камни из земли. Заставить их срастись, образуя пол, стены и потолок. И так — несколько раз, оставляя в стенах отверстия для окон, а в полу — для лестницы, которую Рагнар тоже заставил расти вместе с новым дворцом. Создавая несколько этажей, когда первое созданное им помещение оказалось на самом верху дворца. Заставить металл принять форму рам для окон, а песок — стать стеклом. Менять исходную форму материала было легко. Заставить глину стать черепицей на крыше. Но к концу часа, когда здание встало на место, на котором он возводил замок, Рагнар уже работал из последних сил. И это было странно. Он не должен был устать от строительства дворца. Да ещё когда он строил его так медленно.

Дракон перевел внимание на Эльэну, чтобы узнать, как продвигаются дела у неё. Она, похоже, использовала часть ритуала, который разрабатывала для снятия проклятия грязного огня. Он узнал несколько иероглифов, за несколько дней — запомнил.

А когда она начертила в воздухе тройной иероглиф "очищение" — поморщился, слишком хорошо он помнил, как это было больно. Судя по всему, воин вражеской армии был с ним согласен, так как после того, как иероглиф коснулся его тела, очнулся, широко распахнул глаза и дико закричал, попытавшись одновременно отползти от Эльэны и что-то жалобно сказать. Говорил он на всеобщем, но настолько неразборчиво, что Рагнар не понял, что сказал представитель вражеской армии. Зато интонацию Рагнар уловил. Видимо, вражеский воин решил, что его сейчас будут пытать. И посылал на головы врагов, пытающих немощного, всяческие проклятия. Рагнар вздохнул и сказал осуждающе: "Эльэна — маг, она тебя пытается вылечить. Не сумеет помочь она, не поможет никто. Я бы вас всех сжёг с воздуха, за то, что вы пришли к стенам нашего города, но решаю не я."

И поймал недоверчивый взгляд вражеского дезертира. То, что кто-то из вражеской армии решил его лечить, показалось ему подозрительным. Но сознание дезертир больше не терял. Смотрел на них троих испуганно и настороженно, но был в сознании.

А Рагнар вдруг почувствовал головную боль. И подумал, что устал настолько, что сил нет совершенно. Хотелось прилечь, даже если для этого придется ложиться в грязевую кашицу, в которую превратилась лесная тропинка…

Глава 37

Поначалу Лена была сосредоточена на вражеском дезертире. Рагнар стал строить помещение, она порадовалась тому, что он — маг земли и может создавать дворцы просто по желанию, на любом месте и почти мгновенно. Но когда дезертир почувствовал себя немного лучше, настолько, что попытался сесть, она решила, что перебраться в здание, которое построил Рагнар — замечательная идея.

Правда, в здании не было мебели… Зато полы на первом этаже оказались тёплыми — Рагнар создал теплый источник внутри камня. Она помогла зайти в здание ошалевшему дезертиру, который решил, что возведение дворца ему привиделось. Теплый пол он одобрил, так как после того, как Лена заставила его войти во дворец, нашел себе уголок на полу и уснул. Так что Лена хотела попросить Рагнара и Рема поискать других сбежавших из вражеской армии солдат, а может и офицеров, когда она заметила лихорадочный блеск в глазах Рагнара.

— Все-таки подцепил ветрянку… — устало подумала Лена, заранее представив последствия этого. Или, может быть, просто перетрудился? — понадеялась она. В одиночку создать дворец за час требует от мага приличного расхода магического потенциала. Может это ослабить иммунитет? На другом конце огромного зала шептались Рем и Рагнар. Что они обсуждали, Лена не слышала, но серый дракончик в чём-то очень эмоционально убеждал Рагнара. Наверное, Рем всё же убедил в своей правоте дракона, так как Рагнар вздохнул и подошёл к Лене и спящему дезертиру. Обиды и ревности в его глазах больше не было. Зато в глазах плескалась паника.

— Эльэна… У меня голова болит. У меня раньше такого не было, — тихо признался дракон-полукровка.

— Симптомы могут отличаться от тех, что были в моём мире, — подумала Лена, — Но в любом случае, заразился Рагнар или нет, точно быть увереным не может быть никто. Пока не проявятся язвочки.

То ли дракон прочитал её мысли, то ли сравнил то, что чувствует сам, с тем, как выглядит дезертир и испугался… То ли просто у дракона повышалась температура… но Рагнара откровенно трясло.

Взрослые ветрянкой болеют тяжелее, это всем известно. А как болеют представители других биологических видов? А если вирус был усилен магически? Лена закусила губу, чувствуя, что сама виновата в случившемся. Нужно было магически связать Рагнара и заставить его остаться дома. И отправить на разведку Терсаля. Правда, в этом случае зараза могла бы проникнуть в город — кельпи бы

тоже заразился.

— Эльэна, я лягу на пол, он тёплый. Я обычно не валяюсь на полу, но у меня не осталось сил на то, чтобы вырастить кровать, как делают эльфы. Я устал. Ты не будешь возражать? Хорошо? — тихо спросил Рагнар, — Это болезнь из твоего мира, да? Тогда ты, наверное, знаешь, как её лечить? Прости меня, я

всё-таки заразился. Но как же хорошо, что на город никто не нападет. Если им всем сейчас так же больно, как мне, воевать они не будут.

— Рагнар, нам понадобится вода, иначе нечего будет пить. Ты можешь сделать источник? Как в тех домах, что ты строил раньше? Я не смогу оставить тебя одного или с Ремом, чтобы сходить за водой, — спросила Лена.

Дракон-полукровка в ответ лишь помотал головой. Наверное, это должно было означать, что сил на магическое строительство у дракона больше нет. Вздохнув, Лена осторожно помогла Рагнару прилечь, сняла с себя футболку и свитер, и обратно одела лишь зелёную тунику — пусть неприятель видит, что она маг-целитель, если забредёт в новое здание. Она свернула футболку в комок, получив импровизированную подушку, а свитером укрыла грудь и плечи Рагнару. Рагнар тихо застонал, когда она аккуратно положила его голову на "подушку". Видимо, головная боль была основным симптомом — никакой сыпи Лена пока не заметила, только небольшое повышение температуры.

Но маг всегда остаётся магом, а дракон-маг, который построил Империю — ещё и Императором. Даже находясь в таком состоянии, когда любой другой просто отключился бы, Рагнар помнил о том, что в лесу — неприятель. И боязнь того, что его Истинная будет бродить по лесу без защиты для того, чтобы найти воду, заставила его действовать. Он коснулся ладонью каменного пола и из камня забил маленький родничок. Правда, вода была тёплой, но чистой, и её можно было пить. На это ушли последние силы дракона. Когда Лена положила ладонь на лоб Рагнара, чтобы проверить, есть ли у него жар, дракон уже был без сознания.

— Ладно, комплекс лечения был проверен на дезертире вражеской армии. И пока Рагнар без сознания, боли он практически не чувствует, — подумала Лена. Потом вспомнила о магических снах и снова закусила губу — лечить Рагнара пока он в отключке было чревато. Если наяву он испытывал боль от применения некоторых магических иероглифов только несколько мгновений, то во сне та боль, что он испытывал, пока спал или был без сознания, могла длиться целую вечность. И пока Рагнар болен о поиске других беглецов из армии противника речи не было. Пока она возилась с Рагнаром, очнулся дезертир. Некоторое время он с любопытством наблюдал за Леной, не обращая внимания на шипящего Рема.