Тортоделка (СИ) - Grozd Evgesha. Страница 71
Миша рассмеялся в ответ.
— Ладно. Накажу Тане следить за тобой…
— Поверь, она в твоих наказах не нуждается. Мне стоит просто чихнуть в её присутствии, и она тут же реанимацию вызовет.
— Ну тогда убедила.
А то… Правда у подруги завтра выходной, но тебе знать об этом необязательно.
Мама встретила с распростертыми объятиями. В кухни пахло чем-то вкусненьким и в желудке тут же засосало. В больнице питание было соответствующим, поэтому мечтала о курице и картофельном пюре.
Михаил спешил обратно в больницу и, тепло распрощавшись, убежал.
— Хороший парень, — проронила мама. — Жаль не он встретился тебе на пути первым.
— Жаль, — повторила эхом без должной эмоции.
— Ты ему не безразлична. Почему бы вам не попробовать, а? — посмотрела на меня с надеждой.
— Мам, о каких свиданиях может быть речь, когда мне почти всё запрещено? Ни прогулок, ни мыслей, ни эмоций. Я даже в туалет боюсь иной раз сходить, — шутливо улыбнулась.
— Дурочка, скажешь тоже, — захохотала в ответ мама. — Свекровь твоя звонила. Узнавала, как ты.
Я нахмурилась:
— Ларисе Игоревне ещё нужно нагоняй сделать, за то что проболталась сыну. Хотя она не из тех, кто умеет держать язык за зубами.
Весь день провела в постели, не гнушаясь общества матери. И от моего чуткого глаза не скрылся её обеспокоенный вид. Женщина о чем-то думала, периодически выпадая из наших бесед.
— Мам? — позвала её в очередной раз. — Что с тобой? Ты словно где-то витаешь. Тебя что-то беспокоит?
— Меня только ты беспокоишь да сестра твоя. За кого мне ещё переживать? — внимательно разглядывала её — обманывает.
— Мам, беспокойство — это беспокойство, но сейчас ты напряжена и по лицу вижу, что это больше страх. Рассказывай.
— Тебе нельзя волноваться.
— И не отстану. Говори, — и пробуравила твёрдостью чёрных глаз.
— Мне вчера на улице показалось, что я видела Виктора, — проронила женщина на одном выдохе. По спине прошёл знакомый холод страха, но сейчас в разы сильнее. Тогда во мне не рос человечек.
— Показалось? — переспросила её и мягко коснулась руки. Может это просто паранойя? От вечного страха встретиться с главным мучителем её жизни.
— Мужчина стоял за остановочным комплексом. Я почувствовала его лютый взгляд. Когда повернулась, он исчез.
— Мам, тебе могло показаться, — хотелось всеми силами верить в то, что она обозналась.
— Могло, — кивнула неуверенно. — Но чёрную ауру я чувствую за милю. Этот взгляд давно въелся в мои кости.
Я выдохнула, постаравшись свалить всё на её пресловутое предчувствие.
— Я скажу Антону, — заверила я. — Он просигналит своим друзьям. Не переживай, мамуль. Тебе могло показаться, — протянула к ней руки и женщина благодарно позволила себя обнять.
На следующий день выспавшись, но промучившись токсикозом до полудня, поехала на работу.
Только, ступив за порог, поняла, что в цехе назревает потасовка. Участники повергли в шок — Савва и Герман. Первый грозился разбить второму рожу о тестомес, а муж в кителе орал, что вышвырнет "козла" со своего предприятия сразу же без расчета.
— Ты что себе позволяешь?! — от шока голос чудовищно сел. Увидев меня, петухи тут же угомонились. Смотрю на Германа, а его тушка словно уменьшается под моим взором.
— Я пришёл на своё рабочее место, а наш сотрудник имеет наглость дерзить своему работодателю.
— Кому?! — я вконец обалдела и таращилась на этого бессовестного наглеца.
Герман стянул с полки раздачи папку с бумагами и протянул мне. Вскрыла пакет и распознала в них документы на развод и на раздел имущества.
— Без моей подписи развод не действителен, как и всё исходящее, — победно с нотками каприза изрёк Гера.
Сука! Зверем глянула на него.
— Ты издеваешься?!
— Нисколько. Я по-прежнему твой муж и совладелец данного заведения, — он вдруг ехидно улыбнулся. — Потому могу здесь хоть день и ночь находится.
В ответ в него влетели злосчастные документы.
— Ты первый хотел развода. Я всё подписала. Теперь решил на попятный? — сверкнула лезвием сощуренных глаз.
— Прости, родная, но зная о нашем совместном ребенке, я не имею права подписывать этот договор, потому что условия расторжения брака теперь кардинально меняются. Суд и всё подобное.
— Тогда я сама подам на развод, — рявкнула и злой поступью закурсировала в свой кабинет.
— Боюсь судья окажется на моей стороне.
Тормознула и снова развернулась на него, подступая:
— Ты чего добиваешься?! Решил снова поиздеваться?! Или, как ты там говорил "вернуть"!
— А может и вернуть, — довольное лицо мужчины вдруг стало хмурым. — Меня можешь ненавидеть и гнать сколько тебе будет угодно, но если ты решила рожать, то я буду рядом.
Вдруг захотелось поверить, но его требования об аборте ещё воочию крутились в моей памяти. И тут осенило. Это же элементарный шантаж.
— Кажется, я поняла. Это твой метод заставить сделать меня аборт! — нервно рассмеялась. — Типа "я подпишу документы, жёнушка, если ты избавишься от нашего отпрыска", так?
Герман закатил глаза.
— Нет не так! Ты снова неверно всё поняла!
— Вы подумайте, вечно неверно понятый мужчина! — рявкнула я. — Нечего тут понимать! Развод и точка! А пока ты здесь только рабочий, понял?!
— С какого перепуга?! — скривился муж.
— С такого, что у тебя дырявая память! Моя доля бизнеса здесь шестьдесят процентов и плюс десять ребенка при разводе, если по закону. Так что полноправный управленец здесь всё равно я. Не устраивает? Выкупай у меня свою долю и катись.
Герман явно не учёл подобный исход, поэтому смотрел на меня как восхищенно, так и разочарованно. Выдохнул, словно принимая условия боя, и глянул тем выражением лица, которое давно забыла.
— Что ж удачи на суде, Кексик, — подмигнул. — А я поработаю тут чутка, пока мы ожидаем момента нашего дискутирования.
— Идиот! — бросила сердито и наконец покинула цех.
— Идиотка! — не остался в долгу мужчина и в голосе различила озорные нотки.
Захлопнула дверь кабинета, веля себе немедленно успокоиться. Чего он этим добивается? Хочет всё исправить, хочет, чтобы вдруг взяла и простила его? Да пошёл ты в лес по ягоды без навигатора! Ничего, спокойно, Вик. Он тут долго не протянет. Я устрою ему сладкую жизнь, а точней рабочие будни. Это ему не стейки на гриле жарить и кашу варить.
Переоделась и вышла в цех. Огляделась. Герман по своему обычаю метнулся на холодный, а Савва заменял меня на кондитерском поприще.
— Савва, если не ошибаюсь, твоё место в холодном цеху, — проронила стальным тоном.
Мужчины растерянно переглянулись.
— Это рациональней, Вик, — повёл плечами Савва. — Он же полный ноль в кондитерке!
— Савва, займи, пожалуйста своё рабочее место, — велела настойчивей.
Мужчина покорно двинулся в холодный.
— Герман, твое рабочее место кондитерская.
Муж неуверенно прошёл к столам с кондитерских инвентарем.
— Вик, это слишком расходно, — решил воззвать к моей безрассудности.
— Все расходы вычту из твоей зарплаты, — непоколебимо вздёрнула подбородок.
— Это репутация заведения, — неунимался он, поравнявшись со столом.
— Для сохранения её целостности у нас много "комплиментов", за которые ты тоже заплатишь, если что, — злорадно приподняла уголок губы. — Так что в твоих интересах косячить как можно меньше. Теперь берись за дело.
Смотрит покорённо с насмешкой.
— Да. Ты достойный игрок, Кексик. Хорошо, — шумно согласился. — Помощь в обучении я могу попросить?
— Я посмотрю, — кивнула я.
— Окей, что мне делать сейчас? — озорно подмигнул. Решил действовать былыми методами породистого добермана? Черта с два? Не потеку! Скорее ты иссохнешь через потовые железы.
— На завтра у нас двухкилограммовый торт. Оформление — черный велюр. Золотые вензеля и надпись Таня должна была уже сделать. Сейчас тебе нужно выровнить торт шоколадным ганашем.