Плоть и кости - Мэйберри Джонатан. Страница 43

В углу хижины горел небольшой костер, в котелке над огнем пузырился травяной отвар. Лук и колчан со стрелами, когда-то принадлежавшие брату Дэнни, валялись на полу. Трофеи, доставшиеся им после происшествия, о котором Чонг предпочел бы забыть.

— Насколько… все серьезно? — осторожно спросил он. — Насколько серьезно я ранен?

— Ты не погиб, и это уже кое-что. Стрела не задела внутренние органы, ты не харкаешь кровью, и все такое.

— Мне кричать «ура»? — едва слышно пробормотал он.

— Но, с другой стороны, парнишка, ты потерял море крови и совсем не думал о том, чем это обернется, когда вцепился в Эндрю. Я и дохлого опоссума бы не поставила на то, что ты продержишься так долго, ведь на вид ты такой хлипкий. Но все же у тебя есть порох в пороховницах.

— Спасибо. Думаю, да. — На мгновение он закрыл глаза, пытаясь справиться с подкатившей волной тошноты. Его тело покрылось липким потом. — Ты сможешь вытащить ее?

Бунтарка фыркнула и, наклонившись, подняла колчан брата Дэнни. Достав одну из стрел, она показала ему наконечник:

— У твоей стрелы точно такой же зазубренный наконечник. Большая острая штуковина. Мне придется выдрать из тебя огромный кусок мяса. Ты этого хочешь, парень?

— Нет. И не могла бы ты не называть меня так?

— А как прикажешь мне тебя называть? — спросила она, в ее глазах промелькнули вызов и удивление.

— Меня зовут Лу Чонг. Но друзья зовут меня просто Чонг.

— Ха, Чонг. Корейское имя?

— Китайское.

— Ладно. Понимаешь, я просто не знаю, чем был пропитан наконечник этой стрелы. Но от него разит смертью, и это плохая новость.

— Яд?

— Или что-то в этом духе, — ответила она. — Как бы там ни было, мы должны хорошенько подумать, как вытащить стрелу и как потом остановить заражение.

Он склонил голову набок, глядя на нее, и облизнул губы.

— Почему ты мне помогаешь? Тогда на поле ты и твои друзья были полны решимости… ну, ты понимаешь.

— Да, понимаю, и мы бы сделали это.

— Не сомневаюсь. Итак… откуда такие перемены? И дело не в том, что я сомневаюсь в твоих решениях.

Бунтарка взглянула на Еву.

— Еви рассказала, что ты с друзьями — милым парнишкой с мечом и той рыжей ведьмой — спасли ее от серых людей. И это очко в вашу пользу.

— Тогда на поле все выглядело по-другому. Помню, вы пытались забрать наше оружие и снаряжение.

Бунтарка пожала плечами:

— Сейчас непростые времена, разве ты не в курсе? Апокалипсис и все такое. — Она потерла лицо. — А еще ты пытался спасти Сару и Еву от брата Эндрю. Едва не погиб, стараясь им помочь. Поэтому самое меньшее, что я могла сделать, это привезти тебя сюда и вытащить стрелу.

— Брат Эндрю, — повторил Чонг, недоуменно покачав головой. — Кто, черт подери, эти жнецы и зачем они все это делают? — спросил он. — Я слышал разговор Картера и брата Эндрю, поэтому кое-что все-таки понял. Это как-то связано с культом? С религиозным культом?

Бунтарка задумалась.

— Да, это связано с религией, — подтвердила она. — О «культах» не знаю. Но это все очень серьезно.

Она рассказала о святом Джоне и его убежденности в том, что серая чума была чем-то вроде «вознесения», а все, кто остался в живых, — грешники. Святой Джон основал движение жнецов, чтобы препроводить оставшихся людей во тьму.

— Тьма? Что это? Небеса?

— Точно не знаю. Святой Джон говорит, что там не существует боли и страданий. Но он никогда не упоминал о жемчужных вратах и тому подобных вещах.

— И люди присоединились к нему?

Странный свет вспыхнул в ее глазах.

— О да, и еще как. Сотнями и тысячами.

Чонг задумался.

— Брат Эндрю долго говорил, как трудно выживать на просторах «Руин». Повсюду болезни и голод, не говоря уже о зомах.

— Зомах? О, ты хочешь сказать, зетах. Больше никто не называет их зомами, кроме некоторых торговцев или лесников. В основном их зовут «серыми людьми» или «серыми бродягами». Без разницы.

— Значит… если я правильно понял, — сказал Чонг, — люди жаждут присоединиться к жнецам и принять «тьму», потому что в этом мире стало невозможно жить? Так?

Она кивнула:

— Конечно, все не так просто, но суть ты уловил. Если в твоей жизни нет ничего, кроме страданий и страха, и следующий год будет не лучше, да и все последующие годы тоже… кто откажется от предложения избавиться от боли и страданий?

Чонг вздохнул:

— Я бы сказал, что не слышал ничего более безумного, но это не так. Те, кто хочет отправиться к богу, могут сделать это прямо сейчас, а те, кто желает получить искупление грехов или обрести важную цель, могут присоединиться к жнецам и выполнять волю бога, прежде чем отправятся на встречу со своими умершими близкими.

Бунтарка окинула его долгим, оценивающим взглядом.

— А ты не глуп, не так ли?

— Стараюсь.

Внезапно новая волна тошноты накатила на него, и он с трудом проглотил подкативший к горлу ком.

— Ты в порядке?

— Уже лучше. Просто слабость. И подташнивает.

Бунтарка коснулась его лба.

— С тебя пот льет ручьем, но лихорадки нет. Ты совсем плох.

— После стрел такое бывает, — ответил Чонг.

— А, — откликнулась она. — Я о таком наслышана.

Склонившись над ним, Бунтарка внимательно осмотрела наконечник стрелы.

— Красота.

— Отлично. — Чонг чувствовал, как холод начинает сковывать его тело. — Если мы не можем, гм, выдернуть стрелу… тогда какие будут предложения?

— Это алюминиевая стрела, — ответила она, кивнув на металлический стержень. — Так что я попытаюсь открутить наконечник, а затем мы попытаемся вытянуть ее сзади. Придется дернуть изо всех сил, поэтому я хочу, чтобы ты был в сознании перед тем, как я начну. Не хочу, чтобы ты проснулся, завопив от боли.

— Этого не будет.

Она кивком указала на его обнаженное плечо:

— Что это?

Чонг сразу догадался, о чем она. Свежий шрам виднелся на его плече в том месте, где зомби попытался укусить его в Геймленде, в одной из зомби-ям. Он рассказал об этом Бунтарке.

— Ты сражался в яме?

— Не по своей воле.

— И ты не заболел после укуса? — Она недоверчиво уставилась на него.

— Зомби зацепил меня зубами, и в этот момент я рванулся в сторону. Содрал кожу, но инфекция не проникла в кровь.

— Тебе крупно повезло. Ты можешь похвастаться, что выжил после укуса серого бродяги, а теперь после выстрела жнеца у тебя останется шрам, которым ты сможешь очаровывать девчонок. Кстати… а у тебя есть девушка? Может, та мелкая рыжая девчонка с веснушками?

— Это Никс, и она с Бенни.

— А ты совсем один? — спросила она, улыбка тронула уголки ее губ.

— Я… я кое с кем встречаюсь, если можно так сказать.

— О? — небрежно произнесла она и, присев на корточки перед костром, поднесла к огню лезвие кинжала. Чонг не стал спрашивать зачем. Он и так догадался, для чего понадобится этот раскаленный клинок.

— Расскажи о ней.

Чонг пересказал Бунтарке сокращенную версию истории Лайлы.

Бунтарка обернулась и изумленно уставилась на него.

— Потерянная девушка? Да ты меня разыгрываешь.

— Нет… почему? Только не говори, что слышала о ней.

— Черт подери, сынок, я слышала десять разных версий этой сказки. — Покачав головой, она расхохоталась. — Вы, мальчишки, такие смешные. Способны придумать любую дурацкую историю, чтобы произвести впечатление на девушку.

— Думаешь, я все это выдумал?

— О нет. Не все. Но когда мы разберемся со стрелой, я познакомлю тебя со своим дядюшкой, Даниэлем Буном. [6] У него есть домашний питомец — чупакабра [7], и дворецкий — недавно восставший серый человек.

Чонг хотел возразить, объяснить, что Лайла существует в реальности и он знает ее, но Бунтарка продолжала смеяться и качать головой. Наконец он сдался.

Хитро улыбнувшись, Бунтарка кивком головы указала на стрелу:

— Что ж, если у тебя больше не осталось сказок… давай приступим, согласен?