Убежище (ЛП) - Линч Карен. Страница 20

Она немного расслабилась и сделала глоток кофе.

— А как насчёт другого волка, чёрного, который прогнал их?

— А что он? — спросил я, любопытствуя, что она думает о моём волке.

— Разве он не нарушил закон, когда показался мне? — она прикусила губу. — Надеюсь, у него не будет неприятностей из-за того, что он помог мне.

Я не знал, почему не сказал ей, что я и есть тот самый чёрный волк, но что-то удержало меня.

— Нет, у него нет никаких проблем. Он ведь не напугал тебя, правда?

Она играла с крышкой на своем стакане.

— Сначала напугал, потому что выглядел свирепым, когда появился. И после того, как я... я не знала, чего ожидать. Но затем поняла, что он не собирается причинять мне боль.

После чего? Я хотел знать, что она хотела сказать, но не желал давить на неё. Это заставило меня снова задуматься о том, что же произошло в её прошлом, и не поэтому ли она хотела держаться от нас подальше. Мне была ненавистна мысль, что оборотень мог причинить ей боль и дать ей повод бояться нас.

— Мне жаль, что он напугал тебя. Он просто злился на других волков, — я поставил свой кофе на подставку. — Что бы ни случилось с тобой до того, как ты переехала сюда, я хочу, чтобы ты знала, что с нами ты в безопасности. У нас здесь много волков из других городов все они приехали на сбор стаи, и они в основном будут держаться поближе к Холмам. Некоторые придут в город, но они знают, как себя вести. Если ты когда-нибудь почувствуешь страх по какой-либо причине, ты можешь позвонить мне, и я приду.

— Спасибо, — тихо сказала она. Она одарила меня едва заметной улыбкой. — Мне здесь нравится, и я просто хочу начать всё сначала и никого не беспокоить.

Её глаза были печальны, несмотря на улыбку, и мне захотелось узнать, что с ней случилось. Ей было восемнадцать, и она хотела начать всё сначала? Должно быть, произошло что-то плохое.

Я перевёл разговор на более приятную тему.

— Это прекрасное место для жизни, если ты не возражаешь против тишины. Ты хорошо познакомилась с городом?

Она кивнула.

— Относительно. Скотт показал мне всё сегодня. Он был со мной на маяке.

Я скрыл своё недовольство. Я не был рад видеть Скотта с ней и раньше, но мысль о том, что она провела с ним весь день, не давала мне покоя. Я чуть было не сказал что-то, но сдержался. Возможно, я и не люблю Скотта за то, что он делал в прошлом, но он действительно изменился. Было бы несправедливо с моей стороны пытаться встать между ними только из-за моей неприязни к нему.

— Куда он тебя возил? — спросил я.

— На маяк, в торговый центр и кофейню, — сказала она. — О, и на пристань, хотя мы только проехали мимо неё. Мы в основном ездили по городу. Нью-Гастингс больше, чем я думала.

— Да, он растянут. На Холмах, где мы живём, в основном сельскохозяйственные угодья.

Её улыбка вернулась.

— Сара говорила о Холмах. Она сказала, что в детстве любила играть на ферме с тобой и Питером.

Я рассмеялся, вспоминая те дни.

— У нас были отличные времена.

— Скучаешь по ней.

— Да. Трудно не скучать.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — тихо сказала она. — Я тоже по ней скучаю.

На краткий миг она ослабила свою защиту, и я увидел одиночество в её глазах и печаль, от которой у меня заныло в груди. Мне не нравилось видеть, как ей больно, но я не знал, что сделать, чтобы ей стало легче.

— Значит, ты художница, — сказал я, надеясь снова заставить её улыбнуться. — А что ты рисуешь?

Её лицо засияло.

— В основном я занимаюсь пейзажами.

— Круто, — я оглядел гостиную. — Могу я посмотреть на некоторые из них?

Она удивлённо моргнула.

— Уверен? Они не особо хороши.

— Я уверен, что они хороши, если ты хоть немного похожа на Сару.

— Хорошо, — она поставила свой кофе и застенчиво встала. — Они наверху.

Она пошла впереди, показывая дорогу, хотя я мог найти старую комнату Сары с закрытыми глазами. Я провёл бесчисленное количество часов у неё дома и неоднократно спал на её старом диване.

Добравшись до верха лестницы, я удивлённо остановился. Чердак едва напоминал комнату, которую я помнил. Все вещи Сары исчезли, за исключением моего любимого удобного старого дивана. Стены были выкрашены в светло-нейтральный цвет, а деревянный пол был заново отделан. Вместо книжных полок стояли рабочие столы и полки с художественными принадлежностями. И повсюду были холсты, одни чистые, другие законченные. В центре комнаты стоял большой мольберт с холстом. Я подошёл посмотреть на картину, над которой она, должно быть, работала до моего приезда.

— Эй, очень хорошо. Это же вид из кухонного окна.

— Тебе нравится? — спросила она у меня из-за спины. — Я работаю над ним уже несколько дней и никак не могу правильно подобрать цвет воды.

— Ты что, шутишь? — я оглянулся на неё. — Это здорово.

Её лицо вспыхнуло от похвалы и, подойдя, она встала рядом со мной.

— Тебе не кажется, что свет на воде выглядит неправильно?

— Я не буду притворяться, что много знаю об искусстве, но мне кажется, что всё правильно. Это раннее утро, не так ли?

— Ты можешь это сказать?

Я медленно кивнул.

— Да. По крайней мере, мне напоминает утро.

Она долго смотрела на картину.

— Я хотела сделать несколько картин для Сары, потому что она была так добра ко мне. Я уже начала думать, что ничего не смогу сделать правильно.

— Ей понравится, — искренне сказал я. — Хотя ты забыла одну вещь.

Она нахмурилась.

— Я забыла? Что?

Я не смог сдержать улыбку.

— Окно слишком чистое. Ему не хватает немного влажной кофейной гущи.

— О...

Она нахмурилась, но хмурость быстро переросла в улыбку, от которой мой желудок сделал небольшое сальто.

— Ну... могу я посмотреть другие твои картины? — спросил я, отводя от неё взгляд.

— Конечно.

Она подошла к стопе, прислонённой к стене, и выбрала одну. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать на снимке большое каменное здание.

— Эй, это же Весторн, — я подошёл, чтобы присмотреться. Сходство с оригиналом было очень большое. — Я не знал, что ты там была.

Она была поражена тем, что я узнал бастион Мохири.

— Я... я провела там некоторое время с Сарой. Я и забыла, что ты тоже там был.

— Прошлой осенью мы с Питом провели там почти неделю. Хорошее место.

Она сжала губы, как будто что-то обдумывала.

— Я слышала, что Мохири и оборотни не любят друг друга. Тебе там не было неудобно?

Было странно говорить с ней о нас и Мохири. Кроме Нейта и Грега, я не знал ни одного человека, который был в курсе о нашем мире. Точнее, вплоть до этого момента.

— Я бы не сказал, что мы не нравимся друг другу. Это больше похоже на то, что мы держимся особняком. Хотя мы все на одной стороне, убиваем вампиров.

В её глазах мелькнул страх, и часть румянца сошла с её щёк.

Я поднял руку.

— Эй, я не хотел тебя напугать. Тебе не нужно беспокоиться ни о чём из этого здесь.

По крайней мере, больше нет.

Она кивнула и отложила картину. Когда она снова посмотрела на меня, то казалась уже не такой испуганной, хотя цвет её лица был ничуть не лучше. Мне захотелось пнуть себя за то, что расстроил её, и я снова пожалел, что не знаю, что с ней случилось, из-за чего она так нервничает рядом со мной.

— Ты в порядке? — спросил я её.

Она слабо улыбнулась мне.

— Да. Просто ты застал меня врасплох, говоря о... них.

— Мне очень жаль. Я не буду упоминать их снова, если это беспокоит тебя.

— Спасибо.

— Какие ещё картины ты написала? — спросил я, пытаясь вернуться к нашему непринуждённому разговору несколько минут назад.

— Не очень много.

Она показала мне полдюжины холстов, все пейзажи, и было ясно, что она талантлива. Мне не нужно было быть экспертом по искусству, чтобы понять это.

Я посмотрел на картину с изображением реки, окаймлявшей Весторн.

— Ты действительно хороша. Ты планируешь изучать искусство в колледже?