Форк 1941 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич. Страница 16
Фактически заброшенная наугад удочка принесла новый улов. Точнее, старый, который совсем не «протух».
Датированное ещё январём, донесение. На которое, как оказалось, поначалу не обратили особого внимания. Агент в Москве, работавший в системе советского снабжения, выслушал кое-какой трёп сотрудников столовой НКВД на Арбате. Именно той самой, в которую частенько заезжал личный состав 8-го отдела ГУГБ.
И содержание донесения во многом совпало с теми обрывками сведений, которые анализировали в декабре ушедшего года Ганс Пикенброк и его подчинённые.
А следующий месяц подарил миру – в форме задуманного начальником 8-го отдела ГУГБ и утверждённого его наркомом и даже самим высочайшим в СССР должностным лицом – местным текущим воплощением коммунистического бога, строки, лёгшие в фундамент будущей цифровой эры этой версии человечества.
Поначалу не то, чтобы не оценённые, а практически вообще не замеченные в мире.
А из немцев на них первым обратил внимание один офицер зенитно-артиллерийской части (организационно входившей в Германии в состав люфтваффе), подобравший номер «Техники-Молодёжи» за март 1941 из обычной школьной библиотеки Минска после завершившегося кровавого штурма Минска в конце июля 1941.
А связать эти, казалось бы абсолютно далёкие друг от друга обстоятельства, немцам удалось позже.
Но об этом речь ещё впереди…
17 марта 1941. Никита Рожков.
Отпахав, как и все советские люди, 6 дневную рабочую неделю, я отдохнул один день. Причём отдохнул по настоящему.
Уж очень «хорошо зашёл» день, проведённый на лыжах, на которые я «подсел» за эту зиму. Да и как бы начавшаяся по календарю весна дала возможность покататься под мирным небом, продлевая температурный режим достаточно морозной зимы.
А понедельник начался с того, что заглянувший ко мне начальник отдела выдал конверт.
– На, оцени.
Мартовский номер «Техник-Молодёжи»! О да! Я знаю, что там! И вот какая штука – чувствуется, что начальник горд своей идеей, которой дали положительный свет на самом верху. И, определённо, товарищ Поташник кое-что переоценил во взглядах на жизнь. И намотал на ус из сказанного мной и лежащего за пределами службы/пользы для «Советской Родины»?
Содержимое, да и иллюстрации, в принципе мне были известны, но всё же… интересно, в каком виде всё это пошло в печать?
Вот сижу, читаю пахнущий свежей типографской краской журнал.
И сравниваю.
Обложка та же, что и на экране ноута из копии в «иной истории» – человек в подводном скафандре и обитаемая конструкция в глубине морских вод. Листаю дальше, первая страница аналогичная – обещания выдать в 1941 столько-то миллионов тонн стали, угла, etc… И на 2-й странице – идентичная и бравурная по содержанию «Боевая программа борьбы за коммунизм».
Ха-ха-ха.
Стираю ухмылку. С атомной бомбой у товарища Сталина, раньше чем у пиндосов или наравне по времени, как бы именно что до «боевой программы» с радиоактивными осадками не вышло.
Бр-р-р. И таки надеюсь, что «Вождь» (TM) учтёт все обстоятельства. Наличие ядрён батона не означает размахивания им при каждом, кажущемся подходящим, случае… И вообще, не то это значение слова «программа», совсем не то, к которому я привык, вот блин…:-/
Рубрики журнальной рубрики «Окно в будущее», куда, как я предполагал, поместят статью, в этом номере не было. Сообразил, что вне рубрики логичнее – говорим о настоящем переднем крае самой передовой в мире:-) советской науки. М-да. Интеллектуальный воришка из иной реальности. И его тутошние подельники…
Уже не совсем воришки… на М-1 началось тестирование в не автоматическом режиме некоторые машинных команд из того набора, который почти согласован…
Из мартовского номера исчезла бывшая в «той истории» статья М.Фертеля, в которой фигурируют фамилии Курчатова, Петржака и Флёрова. Ныне молчок по тематике не только за бугром, но и у нас. Даже в таком «научпопе» и с такими «на пальцах разъяснениями для детишек». И это верно.
Прежде чем смотреть статью «про нас» и «про себя», глянул на последнюю страницу. И снова сравнил с тем, что на экране. Подписан номер в печать явно из-за нас позже – не в конце ноября, а в декабре. Ради одной статьи.
Поначалу мне вся эта идея виделась крайне неоднозначной. Понятно, что решили, так сказать, застолбить на будущее приоритет и «политику партии» мне лично нарком объяснял, но… не ожидал я такого хода от предков. Был уверен, что на мои идеи (рождённые то ли информационным голодом, то ли сдвигом в профессиональной деятельности – я таки гейммейкер по любви так сказать и зову сердца) для энкаведистов будут глупыми, завиральными, оторванной от жизнью блажью, буржуйскими излишествами… какими угодно, но не годными для воплощения.
Но вот – удивили. Как ни странно решили сделать ставку на будущий скачок в цифровую эру? Решил ли сам ИВС, под влиянием моих рассказов о компьютерах, интернете и прочих техночудесах или его небольшое личное юзание ноута крепко заинтересовало? Или его подвигли слова Берии, Иоффе… может, Курчатова, явно довольным вкладом меня и двоих «подручных» прогеров в автоматизацию потребных стране расчётов? Кто знает… но ставка была сделана и её вряд ли возможно отмотать назад. Фото моей физии есть в журнале. Всё, в историю влез за пределами сверхсекретов НКВД…
Очередное действие из разряда «no save/load». Как и там, когда аборигена на полуторке тормознул и ролик с дрона над Москвой ему показал.
Вздрагиваю. Так погрузился в себя, что не заметил, что в кабинете не один.
Светлана.
Передаёт пакет от курьера с новым заданием. От Иоффе или Игоря Васильевича?
– Витаминчиков после зимы не хватает? Отключаешься? – шутит она. – Курчатов новую работку подкидывает вам, товарищи программисты.
Да и ей.
Ну да, ну да. Массивы данных для расчётов распознаёт и вводит ручками (когда есть необходимость) она. Проверяя по десять раз каждую цифру. Девушка знает, какая ужасная мощь вырастет из проекта, возглавляемого «бородой», и как ждёт результат САМ товарищ Сталин и как необходим стране этот «ядерный дрын». Для того, чтобы хотя бы ещё на пару-другую миллионов (это к известным со времён Веймарской республики словам о трагедии и статистике…) жертв «наших» было бы меньше. И чтобы после войны держать тот самый «стратегический паритет». В «иной истории» обеспечивший мирные десятилетия для СССР…
Она делает своё большое дело. Узнают ли в будущем историки и о её роли?
Улавливаю не резкий, слабый, смешавшийся с запахом чисто вымытого девичьего тела приятный аромат. Духи. Другие.
Слишком всё прозрачно.
А я уже скоро озверею без женской ласки. На то и расчёт? Кого-то повыше по занимаемому месту, чем она? Или исключительно её?
Какая разница?
Беру себя под контроль. Максимально дружелюбно улыбаюсь ей и окидываю взором листы с техзаданием.
«Полный непонимайт», короче. И обидеться повода у неё ни малейшего не будет, и никакого поощрения.
Пусть строит глазки и дальше.
А я таки какую-нибудь длинноногую рано или поздно сооблазню.
Эх… размечтался… ГДЕ? КАК? С таким-то надзором! Ещё пройдёт с полгода и Светлане, такой доступной, рад буду…
Снова улыбаюсь ей и отложив в сторону «Технику-Молодёжи» начинаю внимательно вчитываться в первый лист нового задания от Курчатова…
1 марта 1941 года, США, Вашингтон. Заместитель госсекретаря США С.Уэллес, полномочный представитель СССР К.Уманский.
Осознав, ЧТО ИМЕННО довели до него, советский дипломат побледнел. Секундой спустя Уманский преодолел явное потрясение и произнёс:
– Я полностью осознаю важность материала, который вы мне передали. Мое правительство будет благодарно за ваше доверие, и я информирую его тотчас же после нашей беседы.
Советский представитель, пообещавший немедленно передать в Москву важнейшие сведения, предоставленные ему по решению самого Рузвельта, действительно, не стал медлить.