После (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 35

— Думаю, этот портрет понравится Агате еще больше, — хмыкнула Эн.

— Несомненно… — пробормотал Вагариус.

— Надо же… — протянула Синтия. — Кто бы мог подумать, что он может так улыбаться…

— Да, тут он совсем не страшный! — подтвердила Рози. — Мне нравится, Софи!

— Получается, мы сегодня весь день… разговаривали и играли с… — прошептала Элиза с благоговением, так и не произнеся слова «принцесса», и правильно сделала.

— Это не так важно, Лиз. В первую очередь Агата — просто маленькая девочка. А потом уже все остальное.

Александр очень расстроился, что и сегодня к ним не вернулась София, и Арену пришлось пообещать, что завтра это обязательно случится. Поверил и успокоился сын только после того, как ему показали ее рисунок. Мальчик вцепился в него и с интересом расспрашивал Агату о девочках, с которыми она общалась в госпитале.

— Папа, я тоже хочу! — заявил наследник после этого рассказа. — Хочу познакомиться с сестлами Софи!

— Познакомишься, — ответил Арен. Сейчас он готов был согласиться практически на все, что угодно — не было сил возражать. Да и зачем? Милые девочки. Виктория, конечно, будет возмущаться, не аристократки ведь, но и с этим возмущением он справится. В конце концов, София спасла Агату, и будет совсем уж недостойно оказывать презрение ее семье.

Интересно, как скоро Виктория забудет про то, что сделала их аньян, и вновь начнет смотреть на нее свысока? Вряд ли Силван Нест сможет повлиять на это, он всего лишь психотерапевт, а не бог.

— Арен… София правда вернется завтра? — спросила Виктория с робостью, когда они уложили детей и император перенес жену в ее покои.

— Я не знаю насчет возвращения к работе, это еще надо обсудить. Но к Алексу я ее, конечно, завтра приведу.

— С кем… обсудить?

Арен задумчиво изучал неуверенное лицо Виктории. Гневом или ревностью она пока не полыхала — по крайней мере внешне, — но кто знает, что будет дальше?

— С лечащим врачом, Вик. Ну и с самой Софией, конечно. Если она захочет немного отдохнуть, я не буду препятствовать. Она заслужила.

Жена кивнула и, опустив взгляд, тихо сказала:

— Спокойной ночи, Арен.

Он ожидал вопроса «ты останешься?», но его не последовало. Неужели Виктория наконец начала что-то понимать? И если да, то что именно?

Но Защитник упаси об этом спрашивать, особенно сейчас, когда он едва на ногах стоит.

— Спокойной, Вик.

А может, он вообще сегодня не придет?

Эти мысли не переставали терзать Софию весь вечер. Она видела, какой Арен замученный, ему бы поспать, а не бегать к ней. Но, Защитница… Как же хочется, чтобы пришел!

— О чем думаешь с таким озабоченным лицом, Софи? — засмеялся Вано. Синтия и девочки уже ушли, Эн тоже убежала — ее рабочий день официально заканчивался в шесть, но сегодня она немного задержалась, — и в палате оставался только Вагариус.

— Эн сказала, что завтра меня официально переведут в терапию, а потом она может меня выписать, но это надо обсуждать с императором.

— Тебе надо отдохнуть, — произнес Вано чуть резче, чем следовало. — Не вздумай возвращаться во дворец.

Она улыбнулась.

— Меня ведь там не пытают и не мучают. Агата и Александр — прекрасные дети. И…

— Софи, — Вагариус покачал головой, — ты накануне с трудом двигалась, какие дети? Давай я лучше попрошу у императора отпуск на пару дней, вместе съездим на море. И твою маму возьмем, и девочек.

Море! Да, это было бы замечательно. Но как оставить Агату и Александра? И Арена тоже…

— Ох, Софи. Да не умрут они без тебя два дня. В общем, я поговорю с его величеством завтра. С учетом того, что ты для него сделала, отказать он не должен.

— Вано! — возмутилась София. — Не вздумай говорить такое, это нехорошо!

Он улыбнулся и, подавшись вперед, обнял ее, погладил по волосам и с нежностью прошептал:

— Как бы я хотел, чтобы ты была счастлива, девочка моя. Если бы я знал, что это к лучшему, сегодня же подал бы прошение об отставке и увез бы всех вас подальше от столицы.

— Не надо, — сказала София очень тихо, тоже обнимая его. — Это…

— У тебя должна быть семья, Софи, — продолжал он горячо. — Семья, любимый муж рядом, дети, свой дом. Семья — это лучшее, что может быть.

— Ох, Вано… — Сердце у нее разрывалось от сочувствия и переживаний. — Ну что ты, в самом деле…

— Я ничего не смогу сделать, если он захочет забрать тебя, Софи. Но, Защитник, я не желаю тебе такой судьбы! — Вагариус посмотрел ей в глаза, и Софии показалось, что он словно слегка посерел от тревоги. — Пожалуйста, подумай…

— Не волнуйся, — сказала она как могла твердо, не отрывая взгляда. — Я ведь обещала. Я…

София не договорила — посреди палаты неожиданно начали возникать стены пространственного лифта, и Вано, покосившись на них с яростью, вскочил со стула.

— Я пойду.

— Вано…

— Не надо, не говори ничего. Просто если я увижу его сейчас… — Вагариус зло выдохнул. — Убью.

— Тогда я тоже умру. Я ведь пришита к императору. Если он умрет — умру и я.

Вано ошеломленно смотрел на нее, кажется, потеряв дар речи.

— Иди. До завтра, Вано.

Пару секунд он еще стоял, словно не в силах пошевелиться, но когда стены лифта ярко вспыхнули — значит, перенос был почти завершен, — быстро выскочил за дверь, даже не попрощавшись.

София грустно улыбнулась и встала с постели. Ничего, Вано переживет это, да и Арена убить очень непросто.

Она понимала своего дедушку, который совершенно естественно не хотел ей судьбы любовницы императора. Но и не разделяла его неприязни к Арену, и не только потому что он вытащил ее с того света.

Любовь — это не преступление. Преступление — идти против долга. Да, в этом можно было упрекнуть и ее, и императора — но не в любви, нет, не в любви.

Стены лифта опали, и София сделала несколько стремительных шагов вперед, немедленно попав в объятия человеку, который точно так же метнулся ей навстречу и крепко поцеловал, прижимая к себе настолько сильно, что она охнула.

Восторг. Вместо крови по венам потек чистейший восторг, абсолютное счастье, безграничная радость… И всего этого было так много, что София показалась самой себе сверкающим солнцем, вечной звездой, которая горит, но не сгорает.

Тело Арена полыхнуло жаром, и София, на секунду приоткрыв глаза, поняла, что ее вновь окружает пламя. Она улыбнулась ему в губы, погладила по щекам и волосам, и замерла, услышав тихое и страстное:

— Я так соскучился.

— Я тоже, Арен, — прошептала София, глубоко вздыхая. Как же замечательно он пахнет! — Очень. Но я еще вечером, когда ты приходил за Агатой, заметила, что ты устал.

— Ничего страшного. Мне просто надо выспаться, — ответил он тепло и, подхватив ее на руки, как накануне, пошел к кровати. Сел, не выпуская Софию из объятий, и продолжил: — И я высплюсь. Но я не мог не прийти к тебе.

Огонь вокруг них продолжал плясать, и София с нежностью погладила его лепестки.

В который раз к ней пришла волна безумной радости, и девушка, посмотрев в сияющие глаза Арена, призналась:

— Мне со вчерашнего вечера кажется, что я ощущаю твои эмоции.

— Что? — он удивленно поднял брови. — Это невозможно, Софи.

— Эн говорит, что невозможного не бывает. И вообще, раз уж я получила способность не гореть в огне, почему бы еще и эмпатию не заработать…

— Способность не гореть в огне?!

Пляшущее вокруг них пламя наконец опало, и Софии стало смешно, когда она подумала: наверное, это оттого, что у Арена изменилась преобладающая эмоция. Девушка чувствовала — он в шоке.

— Да. Видимо, Эн не успела тебе это рассказать. Она сегодня зажгла огонек на ладони, а я к нему прикоснулась, и больно мне не было.

После секундного молчания Арен улыбнулся, и в глазах его заплясали веселые искры.

— Однако… Получается, мне теперь не нужно держать тебя на руках, когда мы будем заходить в камин? Какой кошмар, Софи.