После (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 82

— Но это теория, непроверенная практикой, — хмыкнула Эн, и Арен невольно поморщился. Если бы хоть кто-то из его предшественников разрешил аристократам признавать бастардов через храм без заключения брака, никакой проблемы давно бы не было. Но нет — аристократия так боялась потери своей исключительности — ведь бастарды-то все как один рождались без родовой магии, — что собственному незаконному отпрыску можно было назначить только отличное содержание, признать его наследником состояния и вообще всячески обеспечивать, но не передать фамилию. Бред, многовековая дурь, которая чуть в гражданскую войну не вылилась!

— Мне интересно, до какого колена это работает… — пробормотал Рон, и Арен, оставив досаду на прежних императоров позади, уточнил:

— Вы о чем?

— О себе, допустим, — фыркнул Янг. — И своих детях. Сейчас, конечно, крайне сложно установить, какой именно род повлиял на мой магический дар — бастардом был не я, а мой дед, но он родился не магом, — однако если я найду своих родственников-аристократов, есть ли шанс, что мой ребенок будет обладать кровной магией?

— Вот уж не знаю, — пожал плечами Арен. — Но этот вопрос крайне просто решить, если вы женитесь на аристократке.

Рона передернуло, и Эн расхохоталась, да так заливисто, что император тоже улыбнулся.

— Ни за что в жизни! — почти рявкнул артефактор, протестующе помотав головой.

София немного ругала себя за малодушие, потому что на самом деле она обрадовалась, когда Арен не разрешил Виктории и детям уйти из дворца вместе с ней. Иначе она была бы вынуждена полдня стараться держать лицо, а так хоть смогла расслабиться и провела отличный вечер с мамой, сестрами и Вано. Мама, правда, была слегка не в духе — оказалось, что Вагариус накануне осторожно заговорил с Синтией на тему переезда в его дом, и это вызвало волну негодования и протестов. Вано сник, но, судя по блеску в глазах, сдаваться не собирался. А София решила во все это не вмешиваться и предоставить возможность своим матери и деду самим разбираться и принимать решение.

Вернувшись во дворец ближе к ночи, она села за рисование, и с помощью быстрых движений простого карандаша на листке бумаги появлялись родные лица — улыбающиеся Вано, Синтия, Элиза и Рози, — а затем — мордашки Агаты и Александра, и наконец — руки Арена.

Она уже не первый раз рисовала его руки, которые ей безумно нравились — впрочем, в Арене Софии нравилось абсолютно все, но руки особенно. Сильные и в то же время нежные, крепкие и надежные, с длинными подвижными пальцами и маленькой родинкой возле большого пальца на правой ладони…

София так замечталась и зарисовалась, что вспыхнувшего в камине огня даже не заметила. И когда эти самые руки, которые она рисовала, обняли ее, замерла от неожиданности и через секунду засмеялась, ощутив горячие губы Арена на своей шее.

— Ты пришел!..

— Да, счастье мое, — ответил он, улыбаясь, — сегодня я твой. Это чьи ты руки рисуешь?

— Ты не узнаешь? Это же твои руки.

— Серьезно? — Арен присмотрелся и хмыкнул. — Да, теперь узнал.

— И вот, — София перелистнула альбом, — еще тут эскизы…

Император с удовольствием разглядывал рисунки, поглаживая девушку по плечам и спине, и от него к Софии шли волны покоя. Как замечательно, что он больше не переживает!

— Насчет моего запрета, Софи…

— Я поняла, почему ты не разрешил, не беспокойся.

— Я знаю, что ты поняла. — Арен ласково потерся носом о ее щеку. — Ты всегда все понимаешь, мое счастье. Поговори с мамой и Вано, пусть выберут день. И возможно, лучше не в гости, а на море отправиться. Я думаю, эта перспектива обрадует и Агату с Александром, и твоих сестер. Но не переусердствуй, пожалуйста, тебе тоже нужно отдыхать.

— И тебе.

Он усмехнулся и, подняв Софию на руки, понес к постели. Сел и, усадив девушку к себе на колени, произнес:

— Помнишь, я говорил, что все мои родственники-эмпаты с недавних пор ощущают твои эмоции менее четко? Все, кроме Агаты.

— Да, помню. — София подняла руки и начала расстегивать рубашку Арена.

— Я сегодня спросил у Эн, отчего так получилось, и ответ оказался очевидным. «Потому что ваша аньян отдала Агате свою жизнь».

— Ясно. — София вздохнула, думая о том, как бы намекнуть Арену, чего ей сейчас хочется. — Вроде как я принадлежу вам обоим, поэтому вы оба меня слышите нормально, а другие слышат будто через подушку. — Она, достигнув последней пуговицы, запустила ладонь под ткань, погладила грудь и твердый живот и улыбнулась, когда император вспыхнул пламенем. — Арен…

— Что? — он лукаво поднял брови. Губы его дрожали.

— М-м-м… Ну…

— Будем спать, да? — И голос невинный. — Ты же устала? И я устал.

София фыркнула и попыталась встать с его колен, но он не дал, крепче прижав к себе.

— Ты же устал, — передразнила она его и тихо охнула, когда Арен опустил ее на постель и лег сверху, задрав ей юбку.

— Ничего, Софи, — усмехнулся он, склоняясь к ее губам. — Я найду силы.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Пробуждение Геенны всегда похоже на взрыв, особенно когда оно случается ночью, что происходит чаще, нежели днем. Но взрыв не снаружи, а изнутри — все органы внезапно сжимаются, а затем разжимаются, и ни о каком сне не может быть и речи.

Арен сел на постели и потер кончиками пальцев занывшие веки. Защитник, он и раньше понимал, что в этот раз пробуждение будет мощнее, чем в предыдущий, но насколько, стало понятно лишь сейчас.

— Что это? — простонала София, тоже садясь, и уткнулась лбом Арену в спину. — Меня как будто только что вырвало…

— Это Геенна, — ответил император кратко. — Скорее всего, ты почувствовала не только мои эмоции, но и ее пробуждение.

— Из-за того, что я к тебе пришита?

— Вероятно. Это сейчас пройдет, так остро только в первые полчаса, не дольше.

София обняла Арена обеими руками, тихо вздохнула и сказала:

— Арчибальд вчера приходил, играл с Агатой и Алексом, и я подумала… Арен, почему он? Ты ведь любишь его. Неужели не боишься?

— Люблю, — подтвердил он спокойно, перехватил руки девушки и, повернувшись к ней лицом, продолжил: — И боюсь. Но любовь — это прежде всего свобода, Софи. Я никогда не заставлял Арчи становиться охранителем, он сам это выбрал, и я не собираюсь лишать его этого права только потому что беспокоюсь.

— Сам… — протянула София. — Тогда я понимаю.

— Ты думала, это приказ? — удивился Арен. — Нет. Арчи, так же, как и я, учился на охранителя. Но ему повезло больше. — Император усмехнулся, вспомнив ощущение разбитой мечты в тот миг, когда на него опустился Венец. — Он может позволить себе заниматься тем, что выбрал сам, а не тем, что само свалилось на голову, и это благо, Софи, несмотря на риск.

Она улыбнулась и погладила его по щеке.

— Я уже говорила, что люблю тебя?

Арен засмеялся и легко поцеловал ее в губы.

Чуть позже, когда София уже уснула, на браслет связи пришел отчет от Арчибальда.

«Пространственные координаты… размер квадрата около 3 километров… Демоны класса А, огненного вида, очень много».

Что ж, раз «очень много» — значит, на севере сейчас очень горячо, и брату не до отчетов. Но то, что Арчи смог определить класс и вид демонов — это хорошо, значит, нечто подобное уже было, и как их уничтожить, в целом известно. Проблема может быть лишь в количестве, но в любом случае брат знает, что делать.

Арен вновь лег рядом с Софией, закрыл глаза и тут же провалился в сон, не обращая внимание на тяжесть в сердце, появляющуюся каждый раз после пробуждения Геенны и давно ставшую привычкой.

Домашним заданием Силвана в этот раз стало нечто настолько интересное, что Виктория не сразу поняла, как к этому подойти.

— Нарисуйте себя, — попросил психотерапевт, прежде чем уйти, назначив следующую встречу на вторник. — Себя до и после начала нашей с вами терапии. А во время сеанса обсудим, что получилось.