Гримвинд, владыка сумерек (СИ) - Рыбакин Иван Олегович. Страница 18

- Я думал об этом сначала, но я пришёл к тебе с миром. Ты сохранила её наследие и память о ней. Я прощаю тебя, хоть и не могу простить убийцу.

Сначала Джена не поверила его словам и подумала, что ослышалась. Пару секунд она молчала, а затем сказала:

- Ларасади в тебе не ошиблась. В тебе есть скрытое благородство.

- Она умела смотреть в суть вещей.

- Да… Она умела. Жаль, что всё так кончилось. Она была уникальной. Лаэс не переменим в своём отношении. Он считает, что совершил подвиг. Но я тебе благодарна за прощение.

- Я обещаю, что не сунусь в земли Валбатара, но хочу взять и с тебя обещание. Чтобы всё было честно. Валбатар не придёт на помощь Мератугу. Вы не станете посылать туда ни войска, ни провизию. Если это условие будет нарушено, то и о своём обещании я забуду.

- Я согласна с твоими требованиями. Мы и так слишком много потеряли от боёв с Талабвиром и любое оказание помощи Мератугу будет для нас тяжёлым ударом. Как бы люди и лорды не протестовали, я всеми силами удержу их.

- На этом мы с тобой распрощаемся. Меня ждут другие дела. А теперь отведи меня к детям.

Джена поднялась с трона и хлопнула в ладоши. В мгновенье ока в зал вбежал пожилой дворецкий. Он был высок ростом и был чуть полноват.

- Боус, отведите господина Гримвинда в подземелье к Нараке и Демакру.

Ноги дворецкого дрожали и подкашивались при одной только мысли о том, что за ним следом сейчас будет идти жуткий дракон.

- Г-господин хочет-т с ними поиграт-ть? - заикался Боус.

- Нет, он их заберёт с собой.

- Х-хорошо с-сейчас отведу.

Гримвинд шёл вслед за стариком по лестнице спускаясь всё глубже в самые глубины подземелия. Они миновали множество проходов и поворотов пока не пришли в самый низ. Там находилась комната с большой дубовой дверью.

Боус постучал в неё и сказал:

- Нарака, Демакр, это я, Боус. Со мной господин Гримвинд, он пришёл вас забрать.

Дворецкий приоткрыл дверь и пригласил жестом Гримвинда войти внутрь первым.

В тусклом свете факелов дракон видел как на двух стогах сена лежали рядом его потомки.

Девочка по имени Нарака была небольшой. Ростом она была чуть выше лошади. Её тело на птичьих ногах, было очень гибкое и грациозное, словно кошачье. Его покрывали небольшие коричневые перья, а длинный пушистый хвост состоял из других, больших и зелёных как пальмовые листья. Небольшая голова была как у кобры, с большим капюшоном и сверкающими бледно-жёлтыми глазами. Она держалась на высокой шее белого, как и её живот, цвета. Сзади же чешуя у неё была тёмно-серая.

Сын Гримвинда был назван Демакром. Внешне он был как обычный дракон, крупный в размерах, с сильным мускулистым телом покрытого чёрной чешуёй. У него была голова с двумя завитыми рогами и большим единственным красным глазом посередине. Она была бледно-оранжевого цвета и находилась на тонкой шее такого же оттенка. Сзади неё в три ряда шла целая куча мелких острых шипов. Они проходили вдоль всей спины до самого кончика хвоста.

Увидев отца драконы первое время беззвучно смотрели на него. Потом со своей лежанки поднялась Нарака. Она грациозно обхаживала Гримвинда по кругу, осматривая его со всех сторон. Вдоволь налюбовавшись она с довольным видом уселась рядом с братом и сказала:

- Да, он определённо на нас похож. У него тоже четыре лапы и есть хвост.

- Позвольте вас всех проводить наверх, - чуть осмелев сказал Боус.

- Куда мы отправимся? - спросил Демакр. - Мне и тут хорошо, в гостях у леди Джены.

- Вы отправитесь домой. Увидите остальных братьев и сестёр.

- У нас их мно-о-ого? - поинтересовалась Нарака.

- Много. Гораздо больше чем пальцев у тебя на лапах.

Нарака посмотрела вниз и начала считать пальцы. Один, два… четыре. Четыре по четыре шестнадцать. Значит их было действительно очень много.

Поднявшись наверх, Джена на прощание обняла этих двух шаловливых драконят, к которым так привязалась и так полюбила. Она научила их всему, что знала сама - письму, чтению, географии и многим другим вещам. До того как взойти на престол она много времени проводила с ними вместе, чтобы защитить от брата и дяди.

Со временем её дядя изменил своё отношение и последние годы начал к ним дружески относится. Лаэс же был непоколебим. Как и некоторые придворные он считал, что если к ним в руки попали драконы, то их надо использовать как оружие, а в противном случае уничтожить.

Улетал Гримвинд держа в лапах свою бескрылую дочь и мешок в который положили череп Ларасади. Зуб он разрешил оставить хозяйке дворца на память.

Когда они возвратились домой, первым делом Гримвинд показал детям курган их матери. Раскопав землю он положил череп к другим останкам, а потом вместе они отправились осматривать его владения.

Теперь им не нужно было прятаться днём в подземелье и жить в заточении дворцовых стен. Отныне они могли свободно ходить по миру, который оказался необычайно большим. Даже после многих рассказов Джены и десятка увиденных карт, они не могли представить себе в каком потрясающем месте живут.

Глава 2

Нарака и Демакр довольно быстро освоились в новом доме. Они познакомились со своими братьями, сёстрами, а также мачехами и успешно влились в семью. Были у них и некоторые споры с сородичами, например из-за отношения к людям.

Эти двое прожили свою жизнь в окружении людей и ими же были воспитаны. Они знали о смерти матери и знали о том, что убийца жил с ними под одной крышей. Они держали на него злобу, но им было также ведомо и человеческое сострадание с милосердием. Именно поэтому Нарака относилась к прислуге вокруг скорее с любопытством. Она не пыталась ими помыкать, а скорее хотела поговорить и узнать получше. Демакр был старше её, поэтому он первый под гнётом отца оставил подобные желания позади и просто игнорировал присутствие людей. Другие драконы относились к людям гораздо вредней чем хотели из-за присутствия Ашандры.

Когда бывшую любимицу Гримвинда - Рарот прогнали в Дул Барак, а Ларасади давно нашла свой покой под толщей замёрзшей земли, их место заняла Ашандра.

Она была более ворчливой, капризной и злобной, нежели все остальные матери. На вершину драконьей иерархии (конечно же после Гримвинда) она забралась по двум причинам. Первой был её скверный характер, благодаря которому все конкурентки были затмененны ею, а второй были её гены.

Ашандра была очень плодовитой и раз за разом давала здоровое и крепкое потомство, что очень сильно поднимало её в глазах Гримвинда. Ему нужны были дети, потому что он один не справлялся и нуждался в помощниках, в ком-то, кто помогал бы ему и в бою, и с управлением. Сзар всё ещё был одним из таких подручников, но членом семьи уже не считался. Он ощущал себя здесь чужим и уже давно хотел уйти, но решил в итоге остаться, чтобы однажды встретить смерть в бою подобно Дхулу, Калдрону и остальным.

Именно злость и вредность Ашандры плохо влияли на прочих драконов. Гримвинд не занимался воспитанием детей, возложив обязанности на своих жён, а они все уподоблялись главной любимице.

Она навязывала им своё поведение, говорила как надо правильно обращаться с людьми, а также чего они заслуживают, а чего нет. Её слова рекой лились им в уши, и оседали глубоко в сознании. В конечном счёте даже орки начали жаловаться на их поведение. Драконы вели себя очень надменно и высокомерно даже с ними, считая тех за точно таких же слуг, только обладавших несколько большей свободой действий.

У Гримвинда не было времени вникать в их просьбы. Он постоянно отлучался на пару дней, а порой пропадал на недели и даже месяцы. Всё это время он общался перебежчиками и следил за состоянием Мератуга и Талабвира. Близился час, когда он наконец пойдёт в атаку.

Из уст своих шпионов он узнал о том, что король Мератуга недавно скончался, а наследник престола был ещё очень молод и неопытен. Он нравился народу, но им вовсю хотели воспользоваться другие влиятельные семьи, навязывая ему свои идеи и идеологии и тем самым они разрывали королевство на куски. Кроме того в стране постепенно начал назревать голод. Гримвинд засылал своих людей и они сжигали поля и отравляли землю чёрной магией. Их ловили, сажали в тюрьмы и убивали, но они продолжали медленно разрушать свою страну. Их хозяину ничего не стоило купить жалкие души пьянчуг крестьян за какие-то пару золотых монет, а потом заставить сделать то, что ему было нужно. Их дальнейшая судьба нисколько его не волновала.