Кровь и честь - Грин Саймон. Страница 72

— С тобой нее в порядке, Виктор? Тебе нельзя переутомляться. Помни о том, как тяжело ты болел.

Джордан открыл глаза и одарил девушку царственной улыбкой:

— Все будет в порядке, Хетер. Худшее позади. Наконец-то корона и печать мои.

— До тех пор, пока я не отберу их у тебя, — произнес Доминик.

Заговорщики дружно повернулись, хватаясь за оружие, и увидели, как в склеп стекаются дружинники Доминика. Джордан успел насчитать семнадцать человек, но солдаты все прибывали. Тут и секира Гэвэйна не поможет, дело — дрянь. Актер, намеренно не касаясь своего меча, победно улыбнулся Доминику. Тот ответил улыбкой, но единственный глаз, оставшийся на изуродованном лице принца, излучал холодную неприязнь.

— Ты всегда был самым умненьким из нас, Виктор. Я не сомневался, что ты первым успешно завершишь поиски. Мне пришлось наблюдать за тобой, зная, что рано или поздно ты приведешь меня прямо к короне и печати. Интересно другое: как ты узнал, что искать надо именно здесь?

— Отец оставил завещание, — ответил Джордан и осторожно положил венец и кольцо на смертное ложе Малькольма. — Он сказал, что ни один из нас не достоин трона, но сделал намек, который и привел меня сюда. Оставалось только чуть-чуть подумать.

— Ты следовал подсказке, а я следовал за тобой, — со смехом объявил Доминик, — Я всегда был в курсе твоих планов. Куда бы ты ни шел и что бы ни делал, я всегда знал обо всем. А ты молодец, Виктор. Тебе скормили столько яда, что любой нормальный человек умер бы как минимум дважды, но ты так упорно цеплялся за жизнь… Силен ты, братец.

— И все-таки это яд! — крикнула Хетер. — Но как? Я ведь проверяла пищу, а Аргент сам пробовал каждое блюдо…

Она замолчала и посмотрела за спину Доминику, и все остальные сделали то же самое. У входа в склеп стоял Роберт Аргент, без тени смущения взиравший на заговорщиков.

— Мой шпион, — произнес Доминик, — мое доверенное лицо в стройных рядах твоих сторонников. Он извещал меня о каждом твоем шаге и подсыпал тебе в пищу яд. Как миленько, правда? Кто-нибудь когда-нибудь мог заподозрить, что дегустатор еды сам же и травит ее?

— Я в это не верю, — настаивала на своем Хетер. — Я видела, как он разжевывал и глотал кусочки. Он не мог смошенничать!

— Он и не мошенничал, — согласился Доминик, — зачем? Какой вред может причинить покойнику отрава?

Принц небрежно взмахнул левой рукой, и на груди Аргента образовалась огромная, со свежими краями, рана. Лицо Аргента при этом даже не дрогнуло. Купец выглядел таким же, как всегда, спокойным, отрешенным и очень усталым. У Джордана пересохло во рту, едва он посмотрел на Аргента. Получивший такую рану человек не мог выжить. Это был мертвец, живой труп. Все время рядом с ними находился здравствовавший покойник. У Джордана вдруг возникло дикое желание закричать, но актер сумел подавить его. Призраки и чудовища, вот где было впору сойти с ума, а ходячий труп… Ну что ж? С ним можно справиться. Во всяком случае придется. Как-никак сражались вместе, доверяли друг другу…

Лицо Родрика тронула печаль:

— Роберт… почему вы ничего не сказали мне? Я бы помог. Я бы обязательно отыскал способ… спасти вас.

Аргент промолчал, а Доминик улыбнулся:

— Я убил его несколько месяцев назад. Это оказалось так просто, правда. Он ничего не понял, пока не стало уже слишком поздно. С помощью колдовских чар я держал его на пороге смерти день, два, три. Надо было только время от времени обновлять заклятие, чтобы он жил. Но ведь я так забывчив… Самая удобная форма шантажа. Полный контроль. Жаль, что нельзя пользоваться этим способом часто, на него уходит слишком много сил.

— Ах ты, жалкий ублюдок! — сказал Джордан. Доминик изогнул бровь в притворном удивлении:

— Уж кто бы говорил, Виктор. Прежде чем прийти сюда, я приказал своим людям как следует обыскать твое жилище, вдруг бы им удалось найти что-нибудь интересное. И не зря. В твоем гардеробе они кое-что обнаружили.

— О чем он говорит, Виктор? — спросил Родрик. Джордан промолчал.

— Ну, что же ты, — попросил Доминик, — поведай нам, почему ты решил прикончить своего двойника-актера.

Гэвэйн с ужасом посмотрел на Джордана:

— Черт вас возьми, Виктор, зачем вы это сделали? Зачем?

От искреннего изумления и гнева, прозвучавших в голосе рыцаря, у Джордана потеплело на душе, но он не позволил чувствам отразиться на своем лице, а только пожал плечами и холодно произнес:

— Актер возмечтал занять мое место, и мне пришлось убить его. Он нам все равно больше не нужен.

Джордан повернулся и внимательно посмотрел на Доминика:

— Тебя отец меньше всех хотел видеть на троне. Он знал, что ты псих. Наша семья вырождается, но ты все равно хуже всех. Ты не годишься в короли.

— Тебе не остановить меня, — ответил Доминик, — а вот я держу в руках ниточки ваших судеб и сам решу, жить вам или умереть. Разве это не то, в чем заключается смысл королевской власти? — Он зловеще засмеялся. — Правда, я могу убить тебя, а потом вернуть к жизни. Если захочу. Может, желаешь попросить пощады? Я готов тебя выслушать. Я человек предусмотрительный, еще один раб мне не помещает.

Джордан бессильно опустил руки. Мечом Доминика не достать, а последние зажигательные шарики остались в рукаве рубашки, брошенной им в гардеробе Виктора. Актер ничего не мог придумать, его глаза заскользили по стенам склепа. Рядом негромко потрескивал горящий факел. Джордан без колебаний схватил его и ткнул прямо в изуродованное лицо Доминика. Тот с воплем отскочил назад, но актер швырнул в него факел, который, ударившись в грудь принца, отскочил в сторону, но огонь уже перекинулся на одежду Доминика, и она вспыхнула. Принц отчаянно замахал руками, пытаясь сбить пламя, и отбежал к выходу из склепа. Стражники выстроились стеной перед заговорщиками.

— Убить их! — закричал Доминик страшным голосом, — Убить их всех!

Свита Виктора обнажила оружие, а воины двинулись вперед. Бледный как мел Аргент тоже выхватил свой меч, перекрывая собой выход. Джордан встал плечом к плечу с Гэвэйном, который, казалось, не слишком обрадовался такому соседству. Актер, едва взглянув на нападавших дружинников Доминика, понял, что на сей раз удача покинула его. Он не сможет победить, не сумеет доиграть до конца роль принца, а про деньги и вообще можно не вспоминать. Остается только унести с собой побольше чужих жизней. Жаль, он только начал вживаться в образ… Боевой клич прогремел в воздухе точно раскат грома, и, отбросив в сторону Аргента, в склеп ворвался Дамон Корд, размахивающий своей палицей. Помощник Хранительницы вел за собой воинов, одетых в форму стражи регента. Среди них Джордан увидел Катриону Таггерт с пылающим мечом в руке.

— Как хорошо, что я послала людей следить за вами, Виктор, — радостно крикнула она, — предатели повыползали из своих щелей. Такое уж нынче время…

Джордан улыбнулся в ответ, а затем им обоим пришлось перенести свое внимание на стражников Доминика, которые разделились на две группы. Повсюду в святилище закипело сражение. Звон стали и топот обутых в тяжелые сапоги ног слился в единый гул под сводами низкого потолка склепа, а холодные лики предков короля Малькольма бесстрастно взирали на происходящее. Джордан и мессир Гэвэйн сражались, стоя спина к спине, и кучи убитых и раненых врагов вырастали у их ног. Актер столь остервенело размахивал своим мечом, что ни у одного из нападавших не хватало ловкости и умения уязвить его. От ударов сверкающей секиры Гэвэйна кровь и вышибленные мозги летели на пол и в потолок. Джордан бросил короткий взгляд на Доминика, который обессиленно прислонился к стене, изнемогая от свежих ожогов и даже и не помышляя о том, чтобы принять участие в схватке.

Какие-то неведомые приливы и отливы разносили сражавшихся в самых неожиданных направлениях. Так Родрик оказался возле выхода лицом к лицу с Аргентом. Граф опустил свой меч. Клинок Аргента сверкнул в воздухе, и Родрик опешил от изумления, когда тонкая, сочащаяся кровью царапина появилась на его лице. Если бы граф не отскочил, то непременно лишился бы глаза.