Тайная столица. Трагедия одной семьи (СИ) - Богомолова Дарья. Страница 90

Отстранившись через какое-то время, Виктор с ласковой усмешкой посмотрел на девушку, слегка оглаживая большими пальцами её бока.

— Эй, скоро будем снижаться, и-…- заглянувший в закуток Лючио замер и даже не попытался скрыть выражение отчаяния, промелькнувшее на лице. — Я… простите.

Он выскочил обратно в салон самолёта прежде, чем Роза успела хоть что-то сказать. Виктор проследил за молодым человеком взглядом, в котором сложно было прочитать какие-то эмоции.

— Мне кажется, он меня возненавидел ещё больше.

— Не неси чушь, — Роза вернулась взглядом к учёному. — Никто здесь тебя не ненавидит.

— Как посмотреть… Главное, чтобы я вдруг не стал ненавистен одной прелестной девушке. Моё старое сердце не вынесет такого удара.

Тихо рассмеявшись, Роза легонько стукнула его кулаком в плечо.

— Не гневи каких-нибудь богов. Что-то мне подсказывает, что твоё сердце ещё всем нам даст фору.

Романтика и игривое настроение разбились о мелочь. В квартире, напоминавшей миниатюрный особняк больше, чем среднестатистическую трёхкомнатную жилплощадь, принявшая их в гости бессмертная отметила первым делом не Феликса и не Розу, с которой успела пообщаться на благотворительном вечере.

Самым первым и единственным, кому позволила себя обнять Дайре Н’олур, был именно Виктор. Посмеиваясь, он поцеловал женщину в обе щеки, между делом спрашивая у неё что-то на деэрейне, и Розе показалось, что у неё сердце расколется на мелкие кусочки. Готовая злорадствовать рядом Алва уже открыла рот, чтобы выдать едкое замечание, когда учёный не глядя подтянул Розу к себе за руку и обнял за талию, продолжая разговор со старой знакомой.

— О, Розабелла! — быстро переходя на имперский, улыбнулась Дайре. — Я смотрю, кое-кто не терял времени после нашей последней встречи.

Она многозначительно кивнула на учёного, беззлобно бросившего в её сторону слова, которые почти наверняка имели не самый цензурный перевод.

— Оно как-то само получилось, — неуверенно улыбнулась девушка.

— Гостевая спальня ваша, — рассмеялась бессмертная, похлопав Виктора по плечу прежде, чем зайти в гостиную. — Феликс О’Двайер, убери свои лапы от этой вазы!

Невольно вздрогнув от того, как резко голос женщины взлетел на несколько тонов, Роза быстро пришла в себя и строго посмотрела на Виктора.

— Дайре моя названная сестра, дорогая. — Без лишних вопросов пояснил учёный, беря девушку за руку и вместе с ней заходя в гостиную. — Мы однажды очень сильно помогли друг другу. К тому же, лезть в отношения с бессмертными женщинами… Себе дороже.

Они потратили час или больше на то, чтобы разместиться, всем перезнакомиться с хозяйкой дома и осмотреться в нем же. Почти сразу после этого Алва без лишних вопросов сгребла в охапку Анну и утащила её исследовать город; вместе с ними, оправдавшись необходимостью следить за безопасностью двух девушек в республике, увязался Лючио. Объясняясь, он усиленно избегал смотреть на Розу, но скользнул взглядом по Виктору, тут же кривясь так, будто съел лимон. Вечером просто необходимо было с ним поговорить, и, запомнив это, Роза с тяжёлой душой отправила троицу гулять (Алва запретила ей присоединиться).

На Дайре было больно смотреть, но не из-за каких-то недостатков, а наоборот. Эта женщина, впечатлившая Розу ещё в благотворительный вечер, умудрялась впечатлять её и теперь. Она села за стол, после того, как налила чай, и подогнула под себя одну ногу, одетая в самую простую футболку и шорты. На правом бедре на загорелой коже темнела татуировка какого-то необычного цветка, ещё рисунки можно было заметить на щиколотке и предплечье. Что-то подсказывало, что это был не предел.

В помещении приглушенно играла типичная республиканская музыка с традиционными мотивами, вплетёнными в поп-культуру так умело, что давно стали её частью, а через открытое окно врывался в кухню шум большого города: громкие разговоры, гудки машин на забитой дороге, такая же музыка из ресторанов и гомон многочисленных туристов. Дом, в который они приехали, был расположен в пяти минутах ходьбы от главных достопримечательностей, так что наличие приезжих было не удивительно.

Если бы такое было в Сэзере, Роза бы уже сошла с ума, но здесь, в столице республики, Халсунеше, это казалось приятным сторонним шумом, ни капли не раздражавшим.

— Рассказывайте, — Дайре достала из лежавшей на столе пачки сигарету и только махнула рукой на строгий взгляд Виктора. — Это мой дом, Вики, и я буду делать, что хочу.

Кроме бессмертной все присутствующие первый раз увидели, как Виктор Вольштейн вдруг покраснел, безуспешно пытаясь прикрыть румянец ладонью. Закурившая Дайре чуть не подавилась собственным вздохом, начав смеяться.

— Вы не знали? Ему это прозвище придумал один наш общий знакомый.

— И после этого он уже двадцать лет кормит червяков, — вяло огрызнулся Виктор, упираясь подбородком в основание ладони и демонстративно отдавая все внимание микроволновке.

— Ладно, — выдохнул Феликс, — смех смехом, а у нас проблемы. Вацлав Златце теперь у руля, и мы подозреваем, что ему в этом помогает “Сопротивление”.

— Про Златце я слышала, — Дайре почесала висок кончиком мизинца, и Розе на мгновение стало страшно, что от сигареты в её руке запалятся длинные пышные волосы медового оттенка. — Айла сказал, что все подразделение на ушах ходит.

— Это твой шурин? — уточнил вдруг Лиам. — Он — глава республиканского? Был же другой.

— Как был, так и перестал, — небрежно отмахнулась женщина, давая понять, что эта тема должна их беспокоить в последнюю очередь. — Важно то, что Вацлава признавать не собираются, пока он не предоставит нормальные доказательства твоей вины, — Дайре указала на Феликса, — хоть в чем-то из произошедшего.

— Иными словами пока все, что есть у нашего правительства и прочих — слова Вацлава? — Роза недоверчиво прищурилась. — И они ему верят?

— Это правительство, — вздохнул Феликс. — Идиоты, которые поверят любому, если он скажет: “Со мной советники дадут вам чуть больше свободы”.

— Так и дайте им её, — хмыкнула Роза.

— Люди — самая большая угроза для человечества, — произнёс Виктор, скрестив руки на груди. — До появления советников они развязывали войны и убивали друг друга пачками по совершенно неразумным причинам. Дать им чуть больше свободы сейчас — и мы окажемся в конце Третьей Эпохи.

— К сожалению, это так, — Феликс пожал плечами и после наклонился к Дайре, кладя между ними телефон. — Ты ведь шаришь в тайных сообществах. Узнаешь это?

Женщина наклонилась к экрану, неизбежно прижимаясь плечом к плечу главы корпорации, и это вызвало у Лиама такую счастливую улыбку, как если бы на месте Феликса был он, внезапно переключившийся в своих интересах на дам.

Переглянувшись с Виктором, Роза не могла не отметить усталый вид учёного, и поднялась на ноги.

— Вам нужна помощь?

— Нет, спасибо, — Дайре мельком осмотрела её и старого знакомого. — Положи златовласку поспать.

Виктор недовольно проворчал что-то на республиканском, запрокидывая голову, и прикрыл глаза, когда Роза легонько похлопала его по щеке. Лиам проводил взглядом ушедших молодых людей и, постучав себя кончиком пальца по подбородку, решил тоже ретироваться. Своим оправданием он выбрал ванну и необходимость понежиться в тёплой воде.

— Откуда вообще взялось название “Сопротивление”? — поинтересовалась Дайре, садясь ровно и подпирая щеку ладонью.

— Оно гуляет среди советников, как сказка. Мне кажется, “Сопротивление” просто название, которое легче не забыть.

— Видимо, так и есть. Это знак тех, кто зовёт себя «Инквизицией», — бессмертная затушила сигарету в пепельнице, уделяя больше внимания ей, чем собеседнику. — Свобода, братство, чистота рода. Бессмертные — существовать не должны, гхарад — тоже, дракониды — тем более, водные — лучше вытащить на сушу и смотреть, как у них вылезут глаза. Принцип, думаю, ты понял. Как и то, что идея советников, в равной степени следящих за всеми, им не нравится.