Охотник за смертью: Восстание - Грин Саймон. Страница 17

— Сомневаюсь, капитан. Во-первых, они слишком плохо организованы, чтобы подготовить массированную атаку. Во-вторых, у них сейчас нет на это средств. А в-третьих… В-третьих, у меня дурные предчувствия. Представляете, какое мощное нужно оружие, чтобы захватить планетную базу так быстро, что обитатели ее успели только установить аварийный маяк? Думаю, такого нет ни у мятежников, ни у нас.

— Так что же это тогда? Хайдены? Воины с планеты Шаб?

— Возможно. Помните, как замолчала база на Ансилии?

— Мы обнаружили там разбитый звездолет «чужих», построенный с использованием неизвестной в Империи технологии. А на базе все уже были мертвы. — Сайленс нахмурился. — Вы думаете, это те же самые «чужие»? — спросил он задумчиво.

— Все может быть. — Фрост внезапно улыбнулась. — А я бы сейчас с удовольствием ухлопала десяток-другой пришельцев!

— Будто вы когда-нибудь делали это с отвращением. Лично я даже рад, что пришлось отложить возвращение на Голгофу. Нападение «чужих» — одно из немногих событий, которые могут оправдать наше опоздание. Но надо сказать, что меня совсем не обрадует, если мы действительно потеряли еще одну планетарную базу. Это значит, что мы весьма и весьма уязвимы. Кроме того, всегда есть шанс, что этот сигнал — просто приманка в ловушке для ничего не подозревающих кораблей.

— Вот прилетим туда и посмотрим, — сказала Фрост. — В конце концов, мы и есть те самые «допустимые потери».

— Говорите за себя, разведчица, — проворчал Сайленс.

«Неустрашимый» вынырнул из гиперпространства и вышел на орбиту Геенны, мира вечного пламени. Планета светилась, как тлеющий в темноте уголь. К небу поднимались языки пламени размером с целый континент. Огонь вспыхнул давным-давно, когда людей здесь еще не было, и в силу какой-то цепной реакции распространился по всей поверхности планеты. Полярные шапки растаяли, океаны испарились, и весь мир превратился в бушующее пламя. В геенну огненную. Вещество планеты медленно, но неуклонно выгорало. По всей видимости, раньше здесь была какая-то цивилизация, но сейчас от нее не осталось почти никаких следов. Только глубоко под землей люди нашли несколько странных каменных бункеров, огромных, но абсолютно пустых. Быть может, тут и скрывалась какая-то тайна, но никто так и не смог ее раскрыть. Никто не знал, что случилось с цивилизацией, как не знал, на что были похожи создавшие ее существа. Уничтожили они себя сами, или это сделал какой-то внешний враг — в любом случае было очевидно, что не пламя послужило причиной их гибели. Это был лишь побочный эффект. Так что же уничтожило население целой планеты?

Разумеется, именно этот вопрос интересовал Империю в первую очередь. Оружие, которое способно сжечь целую планету! Лайонстон очень хотела заполучить такое оружие. Она приказала построить в самом сердце бушующего пламени научную лабораторию и защитить ее лучшим в Империи силовым полем. Согласно данным, заложенным в компьютер «Неустрашимого», ученые работали на Геенне уже девять лет и до сих пор были так же далеки от разгадки, как и в первый день существования станции.

Сайленс сам возглавил экспедиционный отряд. Во многом потому, что в случае опасности хотел сам принимать решения. Но немалую роль сыграло и то, что ему очень не хотелось идти. Капитан все еще отвратительно себя чувствовал, а все члены команды продолжали неодобрительно коситься на него, когда считали, что он этого не видит. Кроме того, он не был уверен, что сможет принять правильное решение, когда на карту будут поставлены чужие жизни. Но именно по этой причине он и должен был идти. Остаться на корабле означало бы сложить с себя капитанские полномочия, а Сайленс пока что не был к этому готов. Так что отряд он возглавил. Теперь оставалось лишь надеяться, что он действительно годится для этой работы. Фрост — как разведчица — разумеется, пошла с ним. Что удивительно, попросился в отряд и офицер безопасности Стелмах. Вероятно, боялся оставить их без присмотра. Кроме них, пошли шестеро десантников и офицер связи Идеи Кросс. Два года назад он служил на Геенне и, хотя пробыл там недолго, не выказывал ни малейшей радости по поводу возвращения.

Иден Кросс не отличался выразительной внешностью. Это был мужчина среднего роста, со смуглым лицом и плотно сжатыми губами. Он не принадлежал к числу тех, кто подвергал капитана остракизму. Вне службы Кросс вообще не отличался особой разговорчивостью. Однако, когда ему предложили войти в отряд, он проявил чудеса красноречия, доказывая ненужность и невозможность своего участия. Сайленсу это понравилось. Он не любил, когда в опасных ситуациях рядом с ним оказывались люди слишком послушные или безрассудно храбрые. Пусть лучше испугаются и будут настороже. Именно такие и выживают. Интересно, что Кросс совсем недавно стал офицером связи. Он постоянно менял место службы, в основном по собственному желанию, просто потому, что на любой работе быстро начинал скучать. В армии, где единообразие ценится превыше всего, Кросс был белой вороной. Такие либо рано, еще до тридцати, становятся капитанами, либо очень быстро сгорают. Сайленс назначил Кросса пилотом спасательной шлюпки, которая должна была доставить их на Геенну. Кросс в лепешку расшибется, чтобы обеспечить им безопасную посадку. Он из тех, кто не признает плохой работы.

Шлюпка камнем падала вниз, прямо в бушующее пламя. Сайленс вцепился в подлокотники своего кресла. Он запросил данные внешних температурных датчиков и теперь наблюдал за мелькавшими цифрами. Температура поднималась резкими скачками. Сначала она была просто высокой, потом стала слишком высокой и, наконец, невероятно высокой. Сайленс потихоньку скрестил пальцы. Маленький стройный кораблик ворвался в раскаленную атмосферу и нырнул в языки пламени, вздымавшиеся на несколько миль над поверхностью планеты. Воздушные потоки швыряли и подбрасывали его, как легкую скорлупку. Сайленс заставил себя выпустить подлокотники. Корпус шлюпки защитит их от любого жара, какой только может встретиться на твердой планете. Кроме того, есть еще защитное поле. Ничто на Геенне не может повредить их кораблику.

Теоретически.

Сам капитан не был убежден, что эта вылазка так уж безопасна. Слишком много загадок поставила перед людьми Геенна, и ни одну из них они еще не разгадали. Последней загадкой стал аварийный бакен. Сайленс попытался поерзать в кресле, но тяжелый скафандр не позволил ему этого сделать. Капитан, как и все остальные, надел тяжелый скафандр до того, как сесть в шлюпку. Персональная защита не понадобится им до самого приземления, но влезть в тяжелый скафандр трудно, даже когда у вас куча места, а в тесноте шлюпки это сделать практически невозможно.

Тяжелый скафандр представлял собой комбинацию космического скафандра, доспехов и оружия. Человек, надевший подобный костюм, мог выжить в любых, даже самых неблагоприятных условиях. Какой бы ад ни творился вокруг, внутри скафандра всегда было тихо и прохладно. Ради этого его, собственно, и создавали. Несомненно, эти костюмы были устаревшими, громоздкими и неудобными, но основную свою функцию они выполняли исправно. В последнее время они постепенно уступали место различным видам силового поля. В частности, силовым щитам. Но для космических исследователей не было ничего лучшего, чем старый добрый тяжелый скафандр. Он защищал от радиации и любых других вредных воздействий окружающей среды. Он был прочнее стали и выдерживал практически любой удар, кроме разве что прямого попадания лучевой пушки. Первоначально такие костюмы предназначались для боевых действий в особо тяжелых условиях, но оказались слишком громоздкими и потому быстро перешли в собственность космического флота. Сайленс оглядел свою команду. Вроде бы все остальные двигались в своих скафандрах легко и непринужденно. А вот он чувствовал себя мухой, попавшей в лужу смолы.

Лицо капитана было мокрым от пота, но поднять руку и вытереть пот со лба он не мог. Проклятый скафандр не был к этому приспособлен. Странно, что ему так жарко. Система жизнеобеспечения шлюпки автоматически поддерживает в ней нормальную температуру. Но стоит только подумать о том, что творится за бортом, поневоле начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке. Десантники пустили по кругу бутылку. Пить в неудобных костюмах было трудно, и большую часть жидкости они попросту проливали. Сайленсу ужасно хотелось, чтобы чертову штуковину предложили и ему, но сам попросить об этом не мог. Это было бы проявлением слабости. А в глазах команды он должен выглядеть сильным и уверенным в себе. Особенно после того, что произошло во время предыдущей высадки.