За Гранью (СИ) - Лински Литта. Страница 13

— А что будет с нами? — слова сами сорвались с губ. — Хотя зачем я спрашиваю, если сама знаю? Миру осталось немного, и не стоит надеяться на то, что Маритэ совершит еще одно чудо. Но последние месяцы до Заката Мира мне бы не хотелось провести женой человека, виновного в этом событии. Вы поможете мне исчезнуть?

— Этого я не умею, Лотэсса, — грустно улыбнулась Энлил. — Переносить людей с места на место — такое превышает даже мои возможности. Кроме того, если, как ты говоришь, у короля в подручных сам Изгой, то он достанет тебя хоть со дна Драконьего моря.

Тэссе было нечего возразить на это, но сдаваться она не собиралась.

— Но ведь вы сказали, что можете охладить чувства мужчины к женщине. Сделайте так, чтобы Йеланд разлюбил меня. Если король оставит меня в покое, я смогу уехать к Альве или в Норту и провести там… — она запнулась, — то время, которое нам осталось до конца.

— Прости, но мне вновь придется тебе отказать. В этот раз я не буду говорить, что не могу этого сделать, а честно скажу, что не хочу. Точнее, боюсь.

— Чего? — удивленно спросила Тэсс.

— Ну, разумеется, не твоего жалкого короля. Я боюсь его покровителя. И мне не стыдно в этом признаться. Я не видела Йеланда Ильда и смутно представляю, какие связи соединяют его с древним Странником. Но всерьез опасаюсь, что любое, направленное на короля колдовство, пусть даже самое простое и невинное, может стать известным Изгою. А вот с ним я ни за что не хочу связываться, даже зная, что Закат Мира близко.

— Неужели вы хотите, чтоб я стала его женой? — с упреком воскликнула Тэсса.

Про себя она решила, что все равно попробует бежать из города, но пусть Энлил испытает укоры совести за то, что отказывается помочь. Да, она рассуждает разумно, но это потому, что не ей идти под венец с самым ужасным из людей.

— Не хочу, — спокойно ответила женщина. — И надеюсь, что тебе не придется.

— Но как? Вы же сами сказали…

— Не все в мире решается волшебством, девочка. Зачем прибегать к магии, когда можно обойтись обычной житейской хитростью? Не говоря уже о том, что женская красота порой сильнее любых чар.

— Что же мне делать?

— Сделать вид, что покорилась. Сказать, что готова принять корону и стать его женой. А когда он начнет тебе доверять, сослаться на выдуманную болезнь и выпросить разрешения несколько месяцев до свадьбы провести в родовом замке. Если все так, как ты говоришь, вскоре ему станет не до тебя. Пойми в том случае, если король отпустит тебя добровольно, он не станет ни искать, ни просить Изгоя о помощи. Я понимаю, из тебя притворщица — хуже некуда, но придется постараться, если хочешь вырваться на свободу.

— Это как-то… слишком просто, — с сомнением пробормотала Лотэсса. — Думаете, получится?

— Почему бы не попробовать? — Энлил лукаво улыбнулась, на миг показавшись совсем юной. — Если не выйдет, придешь ко мне снова. Впрочем, если выйдет — тоже придешь, попрощаться.

Тэсс воодушевилась идеей, которая до этого не пришла в голову не только ей, но и Эдану и с Рейлором, которых она посвятила в свои планы. Что ж, женская мудрость не была присуща никому из них троих. Взглянув на Энлил, явно довольную собой, девушка не выдержала и спросила:

— Вы так спокойно приняли известие о скором Закате Мира. Неужели вам все равно?

— Если бы мне было совсем все равно, я бы не побоялась связаться с вашим Изгоем. Может, еще и свяжусь… Позже, когда станет совсем нечего терять. Это было бы даже интересно. Но в чем-то ты права. Я не слишком дорожу той жизнью, которой живу. Это не значит, что я стремлюсь умереть, но и слезы лить по нынешнему своему существованию не стану. В конце концов, исчезнуть вместе с целым миром не так обидно, как в одиночку.

— Но вы, как и я, хотели бы провести оставшееся время не здесь, правда? — Тэсса утверждала, а не спрашивала.

— Не здесь, — эхом отозвалась колдунья, задумчиво глядя куда-то мимо нее. Лотэсса была уверена, что сейчас Энлил видит перед собой Ни'имэ — город из разноцветных камней. Самое время сказать то, что она приберегала с самого начала, как самый дорогой подарок, пронесенный не только через моря и страны, но и через время.

— И вот еще что, — теперь настала ее очередь лукаво улыбаться, предвкушая эффект своих слов. — Ашейли просил передать, что простил вас, — и глядя на Энлил, которая от удивления выглядела почти ребенком, торжествующе добавила. — Думаю, вы можете вернуться.

Глава 8

В последние дни Элвир постоянно ловил себя на мыслях о побеге. Неожиданное предложение Альвы с одной стороны возмущало его, как несовместимое с представлениями о рыцарской чести, а с другой — служило постоянным искушением. Сильнее всего угнетала невозможность обсудить это с самой Альвой. Девушка больше не приходила к нему. Торн был почти уверен, что ей запретил старший брат, то ли в наказание за вмешательство, то ли боясь, что дайрийский рыцарь заморочит голову своей спасительнице. Странные намеки Хэнн только подтвердили его догадки.

Отсутствие Альвы хоть и казалось тягостным само по себе, зато давало отсрочку в принятии мучительного решения. Кроме того Элвир осознавал, что замок Свеллов ему будет трудно покинуть из-за самой Альвы. Он не хотел терять ее. Элвир твердо решил, что выкуп за его спасение будет сильно превышать сумму, которую требовал Барнис. Торн хотел, чтобы люди, которым он обязан жизнью выбрались из бедности. Но даже осознание того, что Альва Свелл будет жить в достатке и станет завидной невестой не успокаивали Торна. Последнее обстоятельство так и вовсе вызывало откровенную досаду. Элвир точно знал, что не желает для Альвы судьбы жены захолустного рыцаря или землевладельца. А чего он для нее хочет?

Торн привык быть честным с собой. Он знал, что хотел бы видеть эту девушку рядом с собой. Трудность заключалась в том, что он не представлял в каком качестве. Как бы сильно ему ни нравилась Альва, Элвир и мысли не допускал о том, чтобы сделать ее своей любовницей. Он просто не мог представить себе девушку в этой роли. Ему казалось, что одно предположение о чем-то подобном порочит Альву и его самого. Торн понимал, что вскружить голову юной фьеррской девочке не составит большого труда. Хотя даже зародив чувства в ее сердце, он вряд ли добьется большего, чем романтическая привязанность. Для этой девушки честь — не пустой звук. Она скорее умрет, чем унизится до роли чьей-то любовницы. По крайней мере, Элвиру очень хотелось так думать. И он не собирался проверять, насколько справедливо его высокое мнение об Альве. Он не станет ухаживать за ней, и уж тем более не попытается соблазнить. Никогда не ответит он столь низкой неблагодарностью за спасение жизни.

Но если нельзя сделать Альву возлюбленной и увезти в этом качестве в Тиарис, то как забрать ее с собой? Элвир отлично понимал, что единственный способ не потерять Альву — это увезти ее из родного замка в столицу Дайрии. Однако привезти ее в чужой город, в чужую страну совершенно немыслимо, даже если купить ей дом, нанять слуг и обеспечить достойное существование. Мало того, что это, скорее всего, бросит тень на ее репутацию, так еще и само по себе бездеятельное существование не подходит для такой девушки как Альва.

Нет, Альве нужно какое-то дело, наполняющее жизнь смыслом. В родном замке она всегда находила себе работу, причем занималась как женскими, так и мужскими делами. Элвир не раз видел из окна комнаты, выходившего во двор замка, как она упражнялась с братьями. Один учил ее стрелять из лука, и насколько Торн мог судить, ученица давно превзошла учителя. Другой отрабатывал приемы боя на мечах. Эта наука давалась девушке сложнее. Но тут стоило принимать в расчет ее хрупкую фигурку и женскую одежду. Самый младший из братьев — Олан — учил Альву метать ножи. Впрочем, этих занятий Элвир не видел, а знал с ее слов. Кроме того, девушка была весьма неплохой наездницей. Однако она вовсе не строила из себя деву-воительницу, и не чуралась чисто женских дел. После смерти матери управление хозяйством замка легло на плечи Альвы, как только та слегка подросла. До этого в замке управлялась какая-то вдовая двоюродная тетушка и поныне жившая под кровом Свеллов, но переложившая большую часть хозяйственных забот на плечи племянницы.